Осколки со страшным звоном, осыпались в комнату, из которой тут же раздалось утробное урчание хозяина. Зомби — некогда мужчина, плотного телосложения в синей, окровавленной майке и семейных синих трусах, попытался пролезть в оконный проем. Мешкать было опасно. Урчание могло привлечь других зомби. Олег, собравшись духом, удобно перехватив арматуру, как копьем нанес удар в грудь, чуть ниже видневшегося из-под майки соска.
Как-то удивленно уркнув, зомби дернулся и закинув назад голову, рухнул на спину, утащив с собой торчащую в груди арматуру.
Быстро выбив, оставшиеся в нижней части рамы, осколки стекла, Олег пролез в комнату. — Ну, с почином, Олежа, — пробормотал он сам себе, — думаю не последний. Выдернув прут из груди, обтер его о скатерть стола и, выйдя в коридор квартиры, быстро осмотрел все комнаты. Больше никого из живых не было. В спальне, в дальнем от входа углу, за кроватью, под свалившемся торшером, лежало растерзанное тело женщины. Одна грудь и часть живота были выедены. Практически до черепа, объедена была и правая часть лица.
От увиденного, спазм перехватил дыхание. Сделав несколько глубоких вдохов, Олег подавил рвотные позывы, вернулся в коридор и сел на стул, продолжая глубоко дышать. Промелькнула мысль, что от киношного шаблона, когда происходит первое в жизни убийство, люди обязательно отходят в сторону и рвут, его убийство бывшего хозяина квартиры практически не смутило. А вот вид растерзанной женщины его впечатлил.
Осмотр квартиры Олег начал с кухни. В актив сразу попал кухонный топорик для разделки мяса с широким лезвием и короткой пластмассовой рукояткой. Холодильник порадовал большим куском соленого сала, завернутого в бумагу, внушительным куском вареной колбасы и сосисками в вакуумной упаковке.
Все, что имело признаки пользы, перекочёвывало на кухонный стол. Туда же отправились пакет с сахаром, пачка соли, упаковка спичек, зажигалка.
В коридоре он увидел две пары кроссовок. Сняв свои туфли, Олег примерил понравившиеся ему синего цвета. На ноге они сидели удобно.
Вернувшись в зал, осмотрел платяной шкаф. В актив перекочевала куртка-штурмовка с капюшоном и множеством карманов, две футболки, большой рюкзак, свернутый в рулон.
В серванте нашлась домашняя аптечка. В лекарственных средствах Олег разбирался на уровне «это от поноса, а это зеленка», поэтому все ссыпал в пакет. Пусть Оксана разбирается.
Немного подумав, вернулся к шкафу и забрал оттуда еще и серый свитер, а то мало ли какая погода будет.
Кладовочка мало чем порадовала. Хозяин рыбак. Резиновая лодка, куча удочек и спиннингов. Палатки не видно. В актив перенес рулон широкого скотча, молоток и медицинский жгут.
Еще раз окинув взглядом квартиру, Олег все находки сложил в найденный рюкзак, п прихватив с вешалки черную бейсболку, вышел в тамбур.
Зайдя в квартиру, с которой он начал мародерку, забрал собранный там пакет и собирался уже возвращаться в квартиру к Оксане, но тут ему пришла в голову мысль об урчащей в ванной хозяйке.
Оставив в тамбуре собранные вещи, Олег, вооружившись молотком, подошел к двери ванной. Повернув ручку, приоткрыл дверь и отскочил вглубь коридора.
Престарелая хозяйка, с длинными седыми волосами, собранными в хвост на затылке и длинном махровом халате бежевого цвета, тут же появилась в дверном проеме. Движения ее были замедленны, видно оголодала. Не отводя от Олега глаз, она медленно двинулась к нему. Он мог спокойно покинуть эту квартиру, но хотелось, во-первых, привыкнуть убивать для будущего прорыва из города, и, во-вторых, понять повадки новообращенных зомби.
Когда расстояние до Олега сократилось до двух шагов, женщина резко протянула к нему руки, пытаясь схватить за одежду. Готовый к этому, он сделал назад всего один шаг. Потеряв выскользнувшую из-под рук опору зомби упала на живот, растянувшись на линолеумном полу и подставив Олегу свой затылок. Он наклонился и нанес ей удар молотком в голову. Зомби, подогнув под живот согнутые колени, затихла.
Переведя участившееся дыхание, Олег пошел в туалет и обмыл в сливном бачке унитаза окровавленный молоток.
Глава 17. Мент и урка.
07.00
Выйдя на крыльцо, Мелов понял, что планирование своих действий, даже на очень короткую перспективу — это не его. Собаки во дворе уже не было, а возле ее будки, на земле, сплелись в один клубок тела нескольких человек, одним из которых был незнакомец в плаще. Плащ этот уже утратил свой прежний шик, так как сильно был перепачкан кровью, землей, куриными перьями и собачьим дерьмом, в изобилии украшавшим участок двора на длину цепи лохматого пустобреха.
А бабушки в селе бойкие. Две бабульки, показывая чудеса силы и ловкости, додавливали своим весом здорового, сильного и опытного мужчину. В стороне от этой свалки тел, на земле сидела еще одна женщина в голубом платке. Справа в боку у нее торчала рукоять ножа.
— Гребаный экскаватор! — вырвалось у Мелова. Количество трупов в маленьком селе грозило превысить средне бюджетный фильм об американских гангстерах. — Женщина, не двигайтесь, а то, повредите сильнее внутренности. И нож, тоже, не трогайте. Терпите до приезда врачей, — крикнул Владимир раненой.
Услышав его голос, женщина повернула к нему лицо. Неуклюже поднявшись на ноги, она двинулась к нему, издав какой-то урчащий звук. Владимир сделал к ней навстречу несколько шагов, хотел помочь ей дойти до скамейки возле входа в дом, но женщина, игнорируя боль от ножа в ее теле, вцепилась зубами в руку сержанта. Боль от укуса была жуткой. Она не хотела его укусить, она хотела откусить его мясо!
Мелов никогда не бил женщин и в данный момент не смог нанести удар кулаком в голову, как требовало самосохранение. Резким ударом, основанием открытой ладони в скулу, он отправил женщину через невысокий заборчик в дворовой палисадник. Место укуса сильно пекло.
Повернувшись, Мелов осмотрел поле боя. Незнакомец, оттолкнув одну из бабушек ногой, бил по голове вторую, кирпичом, зажатым в левой руке. «По ходу, он левша» — отметил для себя эту особенность урки.
Тут на сцену прибыло новое действующее лицо. Громадного размера дядька в тельняшке и панаме защитного цвета. Колорита ему добавляли спущенные до самой земли спортивные синие брюки. На одной ноге был шлепанец синего цвета. Все лицо и тельняшка мужчины были в крови. Оба колена были сильно разбиты, вероятно от неоднократных падений.
Увидев Мелова, мужик с большим энтузиазмом, направился к нему, но со скоростью черепахи. Спущенные штаны, пусть и испачканные дерьмом владельца, скорости не добавляют.
«Занятия в РОВД, вероятно, я сегодня пропущу», — подумал Владимир и рванул в дом. Перескочив через труп на пороге, он вбежал в зал. Кочерга дожидалась его возле дивана. Бросив папку на диван и подхватив кочергу, Мелов выскочил во двор.
Незнакомец стоял спиной к сараю с кирпичом в руке. Две, ранее нападавшие на него женщины, с разбитыми головами, лежали у его ног. Потеряв из вида участкового, голожопый мужик направился к другой жертве, туда же подходила и раненная ножом, которая успела выбраться из палисадника.
В три шага подскочив к голожопому, Мелов нанес удар сзади в основание шеи. Но удар не свалил, а только вызвал недовольное урчание владельца тельняшки, который развернулся и взглянул на Владимира черными, не имеющими зрачков, глазами. Резво протянув руки, он вцепился в шею.
«Зомби! Мать вашу!» — подумал Мелов.
В этот момент голожопый рухнул к его ногам с разбитым кирпичом затылком. Раненая баба, воспользовавшись моментом вцепилась зубами в плечо незнакомца. Мелов с двух рук нанес удар ей по спине в районе лопаток и сбил ее на землю. Незнакомец добил ее кирпичом в затылок.
Они стояли друг напротив друга и тяжело дышали, приходя в себя от схватки. Они не сводили глаз друг с друга. Один с некогда белым, а сейчас перепачканном кровью и волосами силикатным кирпичом в руке, второй с кочергой.
— Я ж говорил тебе — Зеленый! — проговорил незнакомец — в голову бить надо, а ты все жалость проявляешь. Еще не дошло, что это нелюди. Уже не люди, или еще. Ну и в деревеньку я забрел. И это, мент, спасибо тебе чуток от меня. Подмога была вовремя.
