— Но-но! — вскинулся санинструктор. — Я в целях науки! И здравоохранения! Уж больно аппарат хорош, новенький, самая современная модель, грех было не использовать!
— У тебя есть Бэмби, вот на ней и тренируйся! — негромко хохотнул Медведь. — И для дела польза!
— Это даже не обсуждается, — немедленно подтвердил Айболит. — Снимками её позвоночника я займусь немедленно! Необходимо иметь доскональную картину результатов воздействия на её травмы наших медикаментов! Это непочатый край исследований, новое слово в медицине!
— Пропала девчонка, — трагически вздохнул Медведь. — Может, лучше на органы её продадим? Это с нашей стороны будет более гуманно…
— Коля! — санинструктор рассерженно надвинул брови на лоб. — Ты, кажется, в душ хотел?!
— Уже ухожу! — ощерился здоровяк и с беззаботным видом направился в сторону санузла.
— Можно мне тоже в душ? — полусонно пробормотала Бэмби, выглядывая из своей комнаты.
— Нельзя! — отрезал Медведь, не оборачиваясь. — Я первый! А кто первый встал, того и тапочки.
Девчонка философски пожала плечами, мол, нельзя, значит, нельзя, и скрылась за дверью. Айболит тихо буркнул себе под нос что-то о людях, одержимых манией преследования, и удалился к себе в лазарет. Медведь невозмутимо прошествовал к лестнице на первый этаж, добрался до санузла и занялся запуском водонагревателя. Выброс закончился почти в полночь, пока поменяли традиционно сгоревшую обмотку электрогенератора, проверили крышу и вакуумные пары, прошло больше двух часов, и самое время сейчас принять душ и отправиться спать. Завтра боевым группам необходимо в полном составе выдвинуться к месту торгов Водяного, а подобные прогулки в первый день после Выброса есть занятие не безопасное. Правда, образовавшееся полтора месяца назад недалеко от старой торговой тропы озеро теперь оттягивает на себя животных, которые спешат на водопой после долгой жажды под Выбросом, но риск все равно не маленький.
Предупреждение о Выбросе прозвучало в самый разгар торгов, сделки пришлось прервать, и два каравана спешно покинули поляну в поисках укрытия. Спецотряд возвращался на Базу бегом, навьюченный товаром. Бежали на «Энерджайзерах», иначе дойти до дома вовремя никак не успеть, почти восемь километров бегом, с грузом на плечах, меньше чем за двадцать минут — такой кросс без метов не осилить, а чем чревато опоздание даже на секунду — никому объяснять не надо. К тому же близкое озеро требовалось огибать на безопасном расстоянии, там и Зов и обилие зверья, что мгновенно отвадит любого покупателя, так как перспектива ходить мимо озера не улыбается абсолютно никому. В общем, старую торговую тропу пришлось закрыть сразу после того, как образовался водоём.
Вместо неё проложили новый путь, а вместе с ним изменили и место проведения торгов, пододвинув его ближе к границе с Зеленой Зоной. Теперь поляна Водяного находилось на самом краю западных развалин Ухты, соприкасающихся с синюшно-желтыми зарослями буйно разросшегося кустарника. Не приходилось сомневаться, что оба каравана за двадцать пять минут нашли, где уберечься от Выброса — в Желтую Зону неопытные новички не ходят, а руин вокруг предостаточно. Но на всякий случай стоило убедиться, что всё обошлось. Всё-таки тащить через нашпигованные аномалиями развалины на носилках несколько двухсотлитровых бочек есть занятие непростое. Может, кто-либо из пострадавших покупателей всё ещё находится в подвалах руин неподалеку от поляны и нуждается в помощи. Всякое возможно: перевозбужденное зверьё блокировало выход или ещё что. Репутацию безопасной торговой точки необходимо поддерживать, особенно после той засады, в результате которой тут появилась Бэмби.
С девчонкой всё было непросто с самого начала, и с течением времени стало ещё сложнее. Причем с её ранами и болячками проблем как раз не возникло. Наоборот, Айболит поставил её на ноги за три Выброса, и не без оснований заявил, что сочетание медицинских метаморфитов и препаратов на основе Икс-эссенции творит поистине чудеса, тут целому НИИ хватит материала на докторские диссертации для каждого сотрудника. Спорить с санинструктором никто и не пытался, результаты лечения видели все. Простреленные руки-ноги у Бэмби полностью зажили, после четвертого Выброса не осталось даже шрамов на коже. Ещё через Выброс Айболит «дочинил» её позвоночник, и с тех пор бывшая гимнастка пыталась тренироваться в выделенной ей единственной свободной комнате и длинном коридоре минус первого этажа. Сам санинструктор с гордостью заявил, что в процессе лечения не только удалось восстановить позвоночник без потери гибкости, но избавить девушку от множества мелких повреждений, характерных для профессиональных гимнастов, и даже несколько усилить систему кровообращения. Короче, за её здоровье Медведь не переживал, оно было в надежных руках. Чего не скажешь о дальнейших жизненных перспективах.
После третьего Выброса на поляну Водяного в день торгов заявилось сразу четыре каравана, причем четвертый пришел под самое закрытие торговли, когда у Водяного из всего товара осталось лишь несколько шприц-тюбиков с медикаментами. Но опоздавших отсутствие ассортимента совершенно не смутило. В женщине, вышедшей на сделку, Водяной без труда узнал ту самую Анну, с которой Володина пришла на старую поляну в тот памятный день. Анна старалась говорить очень тихо, так, чтобы её гарантированно не услышали в первую очередь собственные провожатые, и сообщила достаточно тревожную информацию. Она сказала, что очень переживает за судьбу подруги и очень просит ОСОП не возвращать девушку в магазин Куска. Оказывается, её возвращения с большим нетерпением ожидает масса весьма тёмных и зловещих личностей. Последнее время множество людей как бы невзначай заглядывают в магазин и будто между делом интересуются, не отпустил ли Медведь гимнастку и когда она собирается вернуться.
Особо подозрительные посетители подолгу обсуждали что-то с Куском наедине, и впервые за несколько месяцев их совместной жизни Перекуп не поделился с Анной содержанием этих разговоров. Почти сразу же Наемники отозвали двух своих боевиков, входящих в состав охраны магазина, под предлогом срочной служебной необходимости, и прислали вместо них других. И Анна случайно подслушала разговор остальных охранников, в котором те называли вновь прибывших операми. В довершение всего, после прошлого Выброса, Кусок вдруг без объяснения причин поселил на территории магазина троих зловещего вида мужиков, которым якобы необходимо оказать помощь с временным жильем, так как это его старые друзья и у него перед ними должок. В чем суть долга, Перекуп объяснять не захотел и без обиняков перевел разговор на другую тему.
Исходя из всего этого Анна решила, что Кусок заключил сделку с какой-то из группировок. Ему пригрозили расправой, а может, наоборот, пообещали скидку на приобретение следующей «лицензии», или даже дали денег вперед, и он продал им Володину. Только в этом случае он мог не поделиться тайной с Анной, заранее зная её реакцию. В остальном Кусок слушался жену во всем и всегда советовался с ней перед принятием решений, потому что в бизнесе она соображала лучше него. И теперь Анна уверена, что едва Володина появится на территории магазина, девушку схватят и будут пытать до тех пор, пока она не расскажет обо всём, что интересует похитителей. И она не удивится, если за это право прямо в магазине вспыхнет серьезная резня, потому как Кусок заключил сделку явно не с Наемниками, но они тоже не желают отставать от остальных, потому и прислали оперов. А вчера от командира подразделения, с которым у Куска контракт на охрану, пришел человек с официальной бумагой. Наёмники, ссылаясь на резко возросшую в связи с событиями в Тэбуке криминогенную и зомбиопасную обстановку, предлагают Куску увеличить численность охраны ради повышения её эффективности. И даже дают под это дело очень серьезную скидку.
После такого никаких сомнений у Анны вообще не осталось, она срочно собрала караван, сославшись Куску на тяжелое воспаление женской болезни, и отправилась к Водяному за лекарством. Поэтому ей обязательно надо вернуться с настоящим препаратом от ОСОП, и она даже раздобыла для этого дела осколок метеорита. А вообще у неё только одна просьба — не возвращать подругу в магазин Куска, где девушке уже грозит смертельная опасность. Она так и сказала Водяному, опасливо косясь в сторону, где остались её провожатые:
