— Этот третий вариант, помнится, раньше сводился к таблеткам, — сказал полковник Мочилов. — Я в Афгане взводом командовал. Нам на длительную сложную операцию выдавали таблетки, убивающие сон.

— Да, такие таблетки существуют, — согласился профессор. — Они сейчас широко применяются в американской армии. Хотя многие солдаты отказываются от их приема, потому что в таблетках слишком много брома, влияющего на потенцию, да и вообще обладающего странным действием. С одной стороны, он угнетает определенные участки коры головного мозга. В основном те, что отвечают за выработку тестостерона, мужского полового гормона. Еще его зовут гормоном агрессивности или волосатости. С другой стороны, при достижении определенной концентрации бром становится возбуждающим средством и мешает уснуть. Любопытно, что такие таблетки разработаны, вообще-то, не для армии, а для водителей-дальнобойщиков. Так вот, после частого употребления этих таблеток люди нуждаются в тестостерон-заменяющей терапии. Но мы стараемся всячески избегать медикаментозных методов, поскольку последствия их воздействия определить бывает значительно труднее. Вопросы по основному курсу есть?

— Есть. Попутный, так сказать, вопрос. — Савелий Вячеславович вдруг вспомнил непростую семейную ситуацию. — Скажите, возможно ли с помощью вашего прибора лечить, скажем, алкоголизм?

Подполковник Храмаков сначала слегка растерялся, потом все же ответил:

— Я думаю, что есть такая возможность. Только этим занимаются совершенно другие лаборатории. Мы, честно говоря, не проводили никаких испытаний подобного рода, поскольку даже заказа такого не получали. Я вообще не думал, что в спецназе может возникнуть подобная проблема. Но, по-моему, решить вопрос вполне возможно. Участок коры головного мозга, отвечающий за алкоголизм, известен давным-давно. Следует только правильно подобрать частоту колебаний. Кстати, спасибо за подсказку. Эта тема сама по себе, я думаю, интересная и весьма выгодная с коммерческой точки зрения. Надо будет подсказать генералу Жиляеву. Нам постоянно не хватает финансирования на наши текущие проекты. Разговор о некоторой степени коммерциализации лабораторий уже шел не один раз. Да, я над этим подумаю. Вообще-то, это вопрос всего лишь недельных дополнительных разработок в дополнение к основным. Особых затрат тут не предвидится. Думаю, нас заинтересует такая возможность. Еще раз благодарю за подсказку. Кстати, для вас это вопрос профессиональный или личный?

— Личный.

— Тогда оставьте мне свой телефон. Если что-то будет в течение пары недель, я вам позвоню. Мы сами заинтересованы в таких наработках.

Отставной подполковник Тайганин написал на листе бумаги номер своего сотового телефона и оставил его на столе. Профессор посмотрел на листок и убрал его в ящик.

— Теперь будем испытывать? — спросил Савелий Вячеславович и поднял перед собой шлемофон, намереваясь нацепить его себе на голову.

— Будем испытывать, — согласился профессор. — Думаю, что храбрости вам добавлять не нужно. Тогда скажите, какое испытание вы хотели бы провести?

— Давайте интуицию мою обострим, — предложил Тайганин.

— Что вы выбрали, то и сделаем. Теперь прошу вашего особого внимания. Вы как основной исполнитель должны запомнить все мои действия. Начинаем работать со спирта. Обильно смачиваем ватку, находим в прилагаемом атласе точку, на которую следует воздействовать, потом щедро смачиваем спиртом волосы и кожу. Не просто протираем, как перед уколом, а именно смачиваем. Вот так!.. — Профессор сопровождал свои слова действием.

Он обильно смочил ватку, приложил ее к нужной точке на голове отставного подполковника и прижал на целую минуту, чтобы спирт впитался в кожу и в волосы.

— Надеюсь, мои офицеры не будут друг другу головы облизывать, — пошутил Савелий Вячеславович. — Мне не придется отправлять их сюда лечиться от алкогольной зависимости, весьма обычной в нашем обществе.

Профессор тем временем закончил свои манипуляции со спиртом и головой отставного подполковника. Он прижал к подготовленному участку резиновую присоску так, чтобы датчик-излучатель, встроенный внутрь, не касался головы.

Савелий Вячеславович при этом открыл инструкцию и стал перелистывать ее. Он бегло просматривал рисунки и текст, сопровождающий их.

— Вот, товарищ полковник!.. — Он показал командующему картинку в книжечке. — Как раз в это место мне и будут гвоздь вбивать.

Полковник кивнул, почти не глядя в инструкцию. Он все равно без очков не мог ничего прочитать в этой книжке, а носить их открыто стеснялся, нацеплял на нос только в исключительных случаях, когда без этого уже никак нельзя было обойтись.

Профессор тем временем вытащил из сейфа небольшой пластиковый ящичек с множеством разъемов. Он подключил к нему провода от шлемофона, а сам ящичек — к розетке, вмонтированной в подлокотник кресла.

— В вашем варианте подключение будет осуществляться через выпрямитель, зажимами к клеммам аккумулятора. Система несложная. Сам шлемофон подключить к генератору еще проще. Провода соответствуют цвету клемм, несовместимых друг с другом. Ошибки в подключении, таким образом, исключены. Кстати, вот и все. Первый сеанс закончен. Какие-то особые ощущения у вас есть?

Савелий Вячеславович снял с головы шлемофон, пожал плечами и сказал:

— Словно бы птичьим пером кто-то в голове, внутри, пощекотал. Вот и все.

— Так и должно быть. Внешне ощущения никак не воспринимаются. До возникновения подходящей ситуации.

После завершения эксперимента профессор Храмаков не поленился, сам сходил на склад, расположенный в этом же корпусе. Он получил там оборудование и выписал пропуск на его вывоз.

Савелий Вячеславович помнил, как их запускали на территорию, только взглянув на номер микроавтобуса. Он не был уверен в том, что транспорт будут проверять при выезде. Тем не менее полковник Мочилов пропуск взял. Эта бумага была выписана на его имя.

Оказалось, что на выезде машины останавливают для проверки. Дежурный солдат в краповом берете подошел к водительской дверце. Полковник передал ему пропуск на груз в опечатанном ящике. Часовой попросил открыть дверцу, проверил номер печати и только после этого отошел к своему выносному пульту и нажал кнопку открывания ворот.

Офицеры ехали молча. Во-первых, они не хотели разговаривать при водителе, во-вторых, вообще впечатлений особых не получили. Разве что от общения с профессором Храмаковым, слова которого пока ничем не были подтверждены.

Тот опыт, который поставил на себе Савелий Вячеславович, никаких видимых последствий не имел. Так казалось самому Тайганину, а он привык себя контролировать. Но потом откуда-то вдруг подкатило беспокойство. Отставной подполковник не мог даже точно сказать, чем именно оно вызвано.

Сначала он решил, что мелькнувшей в голове мыслью о том, пойдет с утра внук Ванечка похмеляться или же отправится в университет на занятия. Вообще-то, сам Савелий Вячеславович считал лучшим вариантом тот, при котором Ванечку отчислили бы из института и отправили в армию. Здесь уж Тайганин сумеет подсуетиться, воспользуется своими связями. Если понадобится, он обратится к полковнику Мочилову и устроит дело так, чтобы Ванечку призвали служить в спецназ ГРУ. Там парень быстро жизнь поймет.

Через пару минут эти мысли ушли сами собой, заменились, как обычно бывает, какими-то другими, но беспокойство почему-то никак не проходило. Даже появилось легкое возбуждение. Савелий Вячеславович не знал, как на это реагировать, но уже начал потихоньку связывать такое дело с опытом, который он провел на себе в кабинете профессора Храмакова.

Микроавтобус въехал в Москву. Водитель решил двигаться не по МКАД, а через центр города, по Третьему транспортному кольцу.

Савелий Вячеславович вдруг, неожиданно для самого себя, сказал приказным тоном:

— Сверни-ка вон туда, направо, к магазину. Забежать на минутку хочу. — Говоря честно, он даже не знал, что это за магазин там такой, и уж точно не представлял, что ему в этом заведении нужно.