Сумерки сгущались. Чем темнее становилось за окном и в его зале, тем лучше становилось у него настроение. Он думал сейчас о предстоящей через пять дней свадьбе. И тогда, когда он женится на принцессе, то сменит свой жалкий титул герцога на титул короля. Ло-Гроногон прикрыл глаза и представил, как к нему обращаются не со словами «мой господин», а «ваше величество». При этих мыслях он даже улыбнулся. Если бы кто-нибудь сейчас видел его, то был бы удивлён: улыбающийся Ло-Гроногон явление крайне редкое.

Конечно, у него не было никаких шансов, если бы принцессой оставалась Ло-Лориана. Ей с детства вбили в голову, что она должна выйти замуж только за какого-нибудь принца или короля. По закону, принятому ещё девятьсот лет назад, когда шли постоянные войны с соседями и о бракосочетании с врагами не могло идти и речи, принцесса могла бы выйти замуж и за герцога своей страны по большой любви к нему. Но за эти девятьсот лет такого случая ни разу не было. Принцесс с детства убеждали, что местные герцоги непременно с удовольствием женятся на принцессе, но не и из-за любви к ней, а из-за любви к короне. Наложить на принцессу чары очарования было невозможно, за этим следил целый штат придворных магов. Да и тётка у неё была весьма могущественной колдуньей, которой все боялись. Её побаивался даже его дядя. К счастью, большинство своеймагической силы она тратила для сохранения своей молодости. Сколько ей лет, сто, двести, никто не знал.Кстати, о дяде.

Да, его дядя просто гений! Злой гений. Удивительно, что он стал у него любимчиком. Как его дядя всё предусмотрел заранее? Откуда он знал, что карты судьбы лягут именно таким образом? У него, что краплёная колода этих карт, и он знает, что произойдёт через день, через год, через десятилетие?

Какие всё-таки людишки доверчивые, никому из них даже в голову не придёт, что принцесса не настоящая. А когда принцесса, став королевой вдруг неожиданно умрёт, то «его величество король Ло-Гроногон» останется единственным полноправным владыкой всего королевства. А ведь, если бы не дядя, ничего бы этого не было. Впрочем, когда он станет королём, от дяди тоже надо будет избавиться. Ему надоело, что тот всё время его поучает: не делай так, не говори это, не пугай понапрасну людей… А это так забавно пугать людишек.

Как, однако, всё удачно сложилось. Это было шестнадцать лет назад. Тогдашний король, как обычно, воевал не понятно с кем и не понятно из-за чего, и был в далёком военном походе. А беременная королева, изнывая от скуки, находила развлечения в многочисленных охотах на оленей и волков. Отговорить её от этой забавы, даже указывая на риск для здоровья и её и будущего наследника, не удавалось. Однажды, в очень ненастный день, во время очередной охоты, лошадь под королевой понесла в неизвестном направлении. Попытки охранников и егерей догнать королеву оказались тщетны, и она затерялась где-то в лесу. Эта бешеная скачка в седле по девственным лесам, закончилась преждевременными родами. К счастью по близости оказалась лесная сторожка. А к ещё большему счастью, поблизости оказался его двоюродный дядя со своими людьми. Дядя говорил, что он случайно оказался там. Но Ло-Гроногон догадывался, что это было не случайное совпадение. С чего бы это всегда спокойная уже не молодая лошадь королевы, вдруг взяла да и понесла с такой прытью, что её было не догнать. И самое подозрительное то, что понесла в нужном направлении. Прямёхонько к сторожке. Нет, тут конечно не обошлось без магии.

Если бы королевские маги не были столь ленивы, и сопровождали бы королеву на охоте, то ничего подобного бы не случилось. Но что случилось, то случилось. В сторожке, у измученной королевы поднялся жар, и началось головокружение. В таком почти бессознательном состоянии, королева неожиданно родила двойню. Двух девочек-близняшек. Неожиданно, потому что глашатаи ещё полгода назад, объявившие подданным о состоянии королевы, объявили об одном будущем наследнике, и ни словом, ни тогда, ни потом не обмолвились, что королева беременна двойней. Быть может, сердцебиение эмбрионов абсолютно совпадали. Откуда дядя знал то, что не знали королевские лекари – загадка. Когда королева после родов пришла в себя, ей показали только одну новорожденную девочку. К этому времени, ни минутой раньше, не иначе тоже дело рук дяди, появилась свита королевы.

А через два года после этого события, чрезмерное увлечение королевы охотой закончилось для неё трагично. Один, уж очень резвый секач, промчался мимо егерей и атаковал лошадь королевы. Та встала на дыбы и сбросила королеву на землю. Разъярённый кабан тут же переключил своё внимание с лошади на королеву. Королевская свита подоспела слишком поздно: секач разодрал королеве ногу и поранил ей живот. Когда израненную королеву привезли во дворец, у неё началась горячка. Не смотря на все старания магов и медиков, через день королева впала в бессознательное состояние, а ещё через день умерла. Таким образом, единственной наследницей стала принцесса Ло-Лориана. То, что это так знали все. И только его двоюродный дядя знал, что это не так.

Не известно какие усилия в воспитании приложил дядя, и что он рассказывал своей воспитаннице, но девочка, выросшая у него, ненавидела своих королевских родственников лютой ненавистью.

И вот сейчас перворожденная принцесса, которая выросла во дворце, заперта у него в башне, а вторая, которая выросла у дяди, сейчас находится во дворце. И ни одна живая душа не заметила подмены. И никто не понял, почему принцесса вдруг воспылала страстью и решила непременно выйти замуж за недостаточно благородного герцога, да к тому же с дурной славой. Королевские маги удивлялись и не понимали в чём причина. Магического воздействия они не отмечали, да и не могли заметить, его не было. Было длительное и упорное воспитание и убеждение. Девочка была убеждена, что её хотела убить собственная мать, чтобы не было конкуренции за престол. Поэтому-то она специально и поехала рожать, бог знает куда, от глаз людских подальше, и только благодаря его двоюродному дяде она осталась жива. Интересно, как дядя умудрился без магии влюбить эту девчонку в него, в Ло-Гроногона. Они виделись всего один раз, и она была уже по уши в него влюблена. Она смотрела на него влюблёнными преданными глазами, как собака на хозяина. Интересно, а сможет ли он на кого-нибудь смотреть такими собачьими глазами?

Тут Ло-Гроногон ощутил озноб от ночной прохлады. Задумавшись, он даже не заметил, как вечер сменился ночью. Нет, он не раб, не собака, чтобы быть кому-то преданным. Он предан только себе.

ГЛАВА 3

Побег из каземата

Даже с закрытыми глазами, я увидел вспышку. Сквозь закрытые веки она казалась красного цвета. Но быстро открыв глаза, я увидел, что уже угасающая вспышка была знакомого голубого цвета. Из стены, из которой была вспышка, мгновенно появились обе недавно исчезнувшие женщины.

–Что красавчик, думал, мы тебя бросили? – спросила дама, которая не так давно была старухой, – я бы конечно за тобой не вернулась, но племянница моя, добрая душа, настояла на том, чтобы мы забрали и тебя, пока твоя голова ещё на месте.

– Отдай ему кольцо, радость моя, – обратилась она к своей племяннице, и добавила непонятную мне фразу, – он теперь у нас самый важный, большинство функций кольца в данный момент доступно только ему.

Девушка сняла с пальца кольцо и послушно протянула его мне.

– Быстрее, – сказала мне тётушка, – ты, кажется, ищешь свою жену, так что нам надо торопиться. Надевай кольцо! Надеюсь, помнишь на какую руку, и на какой палец?

Затем она повернулась к девушке и сказала ей: «Нам надо покрепче держаться за него дорогая, чтобы не остаться здесь». После чего они обхватили меня руками с двух сторон. Тебя, дорогой читатель, когда-нибудь обнимали сразу две женщины. Если нет, то ты много потерял. Ощущение близости двух женских тел просто божественное.

Я надел себе кольцо на указательный палец правой руки, и мы втроём шагнули в стену. Наша попытка завершилась тем результатом, с каким я недавно пытался пройти сквозь стену без кольца. Племянница, ударившись о стену, тихо вскрикнула. Что же касается тётушки, то та разразилась тирадой, характерной для неё, когда она была в образе старухи. Мой удар о стену был смягчён женскими телами, как подушками безопасности, поэтому я не проронил ни звука.