Он проверяет меня.

– Конечно, так и есть... и... да, я согласна с общим мнением. Я думаю, многие песни имеют более мягкое звучание, чем в твоих предыдущих альбомах. Особенно "Проклятый" и "Раньше".

Ха, вот так–то!

– Хорошо. Значит, идею альбома удалось передать верно. – Он улыбается, и я ощущаю себя немного потерянной.

Что?

Ладно, восстанавливай себя, Тру.

– Так... скажи мне – что бы ты делал прямо сейчас, если бы не разговаривал со мной?

– Я бы встретился со старым другом.

Вот как…

– М–м–м... – Я запинаюсь, снова будучи застигнутой врасплох. – Хорошо... Прошло много времени с твоего последнего тура, ты ждешь с нетерпением снова пуститься в путь и играть вживую?

Он пересаживается вперед, ближе ко мне. У меня желание откинуться назад, но я не делаю этого, вместо этого я скрещиваю ноги перед собой словно, они могут каким–то образом защитить меня от любого ответа или вопроса, вполне возможно, готового сорваться с его языка. Он всегда был сообразительным в детстве, и все же, этот взрослый Джейк прямо как волк в овечьей шкуре.

Он абсолютно не выглядит бабником, пьяницей и наркоманом, каким его выставляет пресса. Даже не похож на человека, который проходил реабилитацию чуть меньше двух недель назад. Он создает впечатления абсолютного контроля. Или, может быть, это только до тех пор, пока он трезвый.

Его глаза, мерцая, проходятся по моим голым ногам, быстро путешествуя по ним взглядом, и возвращаются к моему лицу. А вот и бабник.

– Я обожаю играть на сцене, я живу ради этого... и что–то мне подсказывает, что этот тур будет очень интересным, возможно самым интересным для меня на данный момент.

– Вот как? И почему?

Во мне просыпается любопытство, во всяком случае я думала ему придется нелегко во время этого тура без Джонни. Особенно принимая во внимание, случившееся в Японии.

Он пробегается рукой по волосам.

– Совсем недавно я пополнил нашу команду, и я знаю, что ее появление сделает все интереснее... лучше.

Её?

Возможно, у него появилась девушка. Но ведь он сказал – команда, а я уверена, что он не спит с подчиненными – хотя, кто знает.

– И это новое пополнение, я так понимаю, она не новая участница группы?

Он качает головой, поджимая губы.

– Значит она связующая часть команды?

– Я связующая часть команды.

– Точно. Так она...?

– Скажем так, она... пиар–агент.

Ладно. Я решаюсь сменить тему, прикинувшись, что он не хочет распространяться о загадочной девушке, которая должна сделать его тур успешнее, чем когда–либо.

– В таком случае расскажи мне о своих любимых треках в альбоме, и что же вдохновило тебя на их создание?

Я замечаю искру в его глазах, я знаю, что поймала его на этом. Музыка, это то что он по–настоящему любит. Это напоминает мне того парня, которого я любила годы назад.

Это причиняет боль моему сердцу.

Заставляя себя сосредоточиться, не желая пропустить ни слова из того, что он говорит, я начинаю писать, быстро догоняя его восторженные слова. И так следующие тридцать минут. Вопрос за вопросом я слушаю его всё более живые ответы – ведь он говорит о своей музыке и как в старые добрые времена, я узнаю Джейка во многих отношениях.

Это заставляет меня скучать по нему странным образом, даже если он сидит передо мной.

Я стараюсь задавать вопросы о музыке. Я больше не спрашиваю ни о смерти Джонни Крида и как это повлияло на него, ни о реабилитации, ни о его личной жизни. Это просто не будет сочетаться с атмосферой интервью в целом. Так же я просто не хочу портить его настрой, который так внезапно появился. Кроме того, что–то мне подсказывает, что он все равно не ответил бы ни на один из этих вопросов.

Честно говоря, я была удивлена что Стюарт не дал мне указания относительно желательных и не желательных вопросов, когда я только приехала. Это стандартная процедура со знаменитостями. Особенно такого высокого уровня как Джейк.

Но я получила хорошее представление, что Джейк никогда не играет по правилам, и что любая проверка, которая будет сделана – он пройдет её самостоятельно.

Я дописываю его ответ на свой последний вопрос, закрываю блокнот и кладу его обратно в сумку.

– Спасибо тебе, – говорю я.

– Было здорово, увидеть тебя, Тру.

– Тебя тоже.

Я чувствую внезапный комок в горле, и я понимаю, что хотя полчаса назад я хотела убежать, теперь я не хочу покидать его. Мысль о том, что я не увижу его снова непонятным образом сжимает моё сердце.

Сумасшествие, я знаю.

Я нагибаюсь, беру свою сумку и встаю. Джейк следует моему примеру и встаёт рядом со мной.

Я совсем не уверена, что теперь делать. Должна ли я пожать ему руку или обнять его?

– У тебя есть с собой пальто? – спрашивает он.

– Оно у меня в сумке, – говорю я ему. Он смотрит на меня своими кристально–чистыми голубыми глазами. – Ещё раз спасибо за интервью. Было здорово.

– Ты не должна благодарить меня. Я бы дал интервью для тебя в любое время.

– Ловлю на слове, – смеюсь я.

– Давай, – говорит он. В его голосе нет и следа юмора.

Вдруг я ощущаю себя не в своей тарелке. Я закидываю сумку на плечо, прижимая ее к себе для уверенности.

– Еще раз спасибо за то, что нашел время, – я улыбаюсь и направляюсь к двери на свинцовых ногах.

– Так, сейчас ты пойдёшь на работу? – спрашивает Джейк, следуя за мной.

– Да.

– Тебя подвезти? Я могу договориться, Стюарт отвезёт тебя.

Я ощущаю укол разочарования. На секунду я подумала, что он собирается предложить отвезти меня сам. Но полагаю, это было бы слишком хлопотно для Джейка – подвозить такую мелкую сошку как я до работы. Наверное, ему бы понадобилась вся его охрана. Я видела уже достаточно его телохранителей. Взять хотя бы Дэйва.

– Всё в порядке, спасибо, я прогуляюсь, тут недалеко.

– Ты уверена?

– Уверена.

Он тянется к ручке, чтобы открыть дверь для меня, но останавливается.

– У тебя есть планы на вечер... потому что мне было бы интересно, может ты поужинаешь со мной?

Моё сердце остановилось. Серьёзно остановилось. А потом взорвалось у меня в груди.

Я должна идти на ужин с Уиллом сегодня. Уилл, мой милый парень. Я не могу отменить всё снова.

Или могу?

Если я скажу "нет" Джейку, я никогда больше не получу шанс увидеть его снова.

Да. Нет. Нет. Да.

Я говорю прежде, чем понимаю, что делаю: – Нет, у меня нет планов. Я свободна. Совершенно свободна.

Он широко улыбается.

– Отлично. Круто. Так, мы сможем пообщаться должным образом, без угрозы интервью, нависающего над нами. – Он улыбается мне с развязным блеском в глазах.

Вот это да. Ужин с Джейком. Мое сердце делает сальто в груди.

Это не свидание. Это не свидание. Это не свидание.

– Да, – мой голос немного писклявый. Я прочищаю горло. – Звучит, как план.

Он улыбается, и улыбка касается его прекрасных глаз.

– В восемь часов, хорошо?

Для меня и сейчас хорошо. И вчера было, и вообще – когда угодно.

– В восемь отлично.

– Напиши свой адрес, и я заеду за тобой.

Я достаю свой блокнот обратно из сумки, быстро строчу адрес, вырываю страницу и отдаю ему. Мои пальцы касаются его и на этом месте моя кожа зудит. Я чувствую, как моё лицо снова краснеет.

Джейк смотрит на бумагу в руке, затем складывает её и убирает в задний карман. Он открывает дверь, и отступает в сторону, пропуская меня вперёд. Мы идём к входной двери молча, Стюарта и Дэйва нигде не видно. Когда подходим к двери, мы на мгновение останавливаемся, поворачиваясь лицом друг к другу.

Я понятия не имею, почему, но я опять чувствую грусть от прощания с ним. Как будто я уже никогда не увижу его. Как глупо, ведь я еще встречусь с ним сегодня вечером.

Сегодня вечером я встречаюсь с Джейком. От восторга по моему телу пробегает дрожь.

Он протягивает руку и убирает волосы с моего лица за ухо. Я почти в обмороке, мои ноги дрожат, а в животе порхают бабочки. Затем он наклоняется и целует меня в щеку. Каждая частичка моего тела цепенеет от прикосновения его губ к моей коже, от его горячего дыхания, мое тело будто парализует, и я боюсь упасть в конвульсиях.