Необыкновенная смесь — безумно красивый и смертельно опасный. Кличка ему под стать, красноречивее всяких слов. Как есть Зверь.

— Гарик, говоришь… — задумчиво промолвил он, разжав пальцы, и скривил губы. — погоняло его?

— Что? — не поняла Вася, приходя в себя.

— Погоняло у Гарика какое? Погремушка. — но, видя, что она по-прежнему не осознает, о чем он говорил, Зверь рявкнул, — кликуха, бля, какая?!

Василину пробрала дрожь. Она хотела сказать, что не знает, мол, Маша никогда этого не упоминала при ней, однако, с губ сорвался лишь сдавленный, невнятный звук. Бандит резко сгробастал её двумя пальцами за щеки, и оттеснил назад. Боже, куда она сунулась, он же совсем не пожалеет, у него нет ничего человеческого. Сейчас было дико вспоминать, что он спас её, и разница между тем Зверем, сдержанным, спокойным, и вот этим, психованным, страшным, была катастрофическая.

— Я сказала правду. — собрав всю силу духа, просипела девушка, решив, что отступать глупо, и нужно идти только вперёд, ради Наташки. — пожалуйста, отпусти… Мне больно.

Её отпихнули, и Василина, не удержав равновесия, плюхнулась на что-то мягкое и прохладное. Вцепилась ладошками в поверхность, пробуя наощупь, это был диван. Зверь возвышался над нею, исследуя горящим взглядом, но что в нём таилось, похоть или бешенство, она не разобрала. Как парализованная, наблюдала за движением его красивых пальцев, расправляющихся с ремнём, и не могла шелохнуться. Неужели он клюнул на её скверно сыгранную партию и… А что теперь-то? Трахнет прямо здесь?

— Не надо. — жалобно пискнула она, съежившись в комок нервов, и мелко дрожа.

— Раздевайся, мать твою! — прорычал он, рывком откинув концы ремня. — ненавижу идиотские игры в сопротивление, это банально и не возбуждает. Ты ж пришла отблагодарить меня. Предложить свое тело. Ну?! Снимай эту тряпку, или я порву её на хрен!

Она молча взирала на него, крича о чем-то безмолвно, и Стас не мог отделаться от ощущения, что это подстава. Если бы девчонка явилась перепихнуться с ним, то не ломалась бы, а от неё буквально физически тянуло страхом. Проверку он ей устроил, пошел в наступление, и она провалила её. Значит, дело не в благодарности, да ли вряд и сунулась бы сюда в поисках острых ощущений. Репутация его опережала, если подруга дала его координаты, то эта должна была знать, что с ним шутить не стоило.

Вася. Василина, стало быть. Красивое имя, необычное, сочное, как и его обладательница. Чего ей на самом-то деле надо? Кто подослал, бля? Соблазнить его, чтобы разнюхать о чем-то? Старый, как мир, трюк, давно избитый, и на такое он не ведётся. Девочка, конечно, аппетитная, но роль играет плохо.

Или всё-таки не играет?

— Не надо. — проскулила она, когда он приказал ей раздеваться, и уставилась с мольбой, затравленно, став испуганным зайчонком.

Он медленно, сканируя её взглядом, продолжал вытягивать конец ремня из пряжки, и она побледнела. Боится его, и правильно, он не падок на женские слезы, если предлагают, то берёт, нет в нём сентиментальности и мнимой жалости. Она пришла предложить себя, не хрен с ней церемониться. Ошибся он в ней. Интерес угас, Зверь люто ненавидел доступных баб, ко всем прочему, еще и не имевших гордости и самоуважения, которые готовы были раздвинуть ноги ради какой-то выгоды.

— Чего — не надо? — холодно осведомился он, взявшись за штаны. — чё-т не пойму, чего ты хочешь, детка? Сопли будешь пускать или займёмся, бля, чем-нибудь поприятнее? У меня мало времени.

Он протянул к ней руку, и она попыталась вскочить. Усадил властно обратно, припечатал за точеные плечи, запустил пальцы в каскад волос, и откинул назад. Она с силой закусила губу, глядя на него снизу, и нервно елозила ладошками по дивану.

— Я… Не могу так сразу. — прошептала, смежив веки, покрытые мерцающими серебристыми тенями. — ты даже имени не назвал…

Василина прокляла себя уже в сотый раз. Ведь настроилась действовать решительно, соблазнить его, а вместо этого что-то неразборчиво мямлила, отчаянно краснея, и трясясь, как жалкий тростник под ледяными порывами ветра. Зверь пугал её, она не знала, чего от него ждать, он был непредсказуем. И, убрав руки с её плеч, медленно потянул штаны вниз. Она закрыла глаза, чтобы спрятать свое замешательство, досчитала до десяти.

— На хрен тебе моё имя? — усмехнулся, и снова стальная хватка на щеках, принуждая смотреть ему в лицо. — давай покончим с этим, ты ж пришла вернуть долг. Доставь мне удовольствие, детка, и свободна. Будем в расчёте.

Он говорил насмешливо, а у неё плавилась кожа под его горячим взором. Он ничуть не стеснялся, стянул боксеры, и провел по внушительной длине своего хозяйства, вверх и вниз, любовно поглаживая, а Вася, не в силах отвернуться, приросла к месту, следя за движением его пальцев. Член рос с каждой секундой, увеличивался, обретая огромную форму, и у неё пересохло во рту, а в гортань будто щедро насыпали опилок. Несмотря на опасность ситуации, Василина отметила, что Зверь по-мужски чертовски привлекателен. Сильные бедра, смуглая кожа, а на органе чуть темнее оттенком, и обнажившаяся гладкая головка притягивала её внимание.

Из огня да в полымя, Боже… Её не изнасиловали те придурки, а теперь всё же придётся быть игрушкой во власти этого страшного человека. Он ведь недвусмысленно намекал, чего от неё хочет, забавлялся её беспомощностью. Шагнув ближе, запрокинул Васе голову, по-прежнему сжимая щеки, и провел пенисом по лицу вниз, до уголка выпяченных буквой «о» губ. Она вздрогнула, ощутив терпкий мускусный запах мужчины, и судорожно сглотнула вязкую слюну, наполнившую полость рта.

— Никогда этого не делала, верно? — тихо произнес Стас, легонько коснувшись членом её ротика. — не пробовала это на вкус, да? Вижу, что нет. Ну, чего застыла, нравится? Сама ж затеяла игру, давай, прояви активность. Пассивные бабы меня не привлекают.

Василина дернулась, стряхивая его пальцы с лица. Её душила ярость, обида, страх смешивался со злостью, и это привело в чувство. Она не станет унизительно исполнять роль секс — рабыни, если уж ей выпала такая участь, лучше держать всё под собственным контролем.

Зверь не должен раскусить обман. Тогда не будет шанса спасти сестрёнку, и неизвестно, что станет с ней самой. Девушка улыбнулась, поборов робость, подалась к Зверю, и обхватила за ягодицы. Впилась ноготками в теплую упругую кожу, чувствуя мощные мышцы под пальчиками, помассировала, и лизнула кончик мягкой головки. Бандит напрягся, но она не посмела поймать его взгляд, и продолжила начатое, невесомо касаясь язычком мужского стержня, знакомясь, ища эрогенные зоны. Просто не думать об этом, пусть Зверь считает шлюхой, это гарантия успеха её миссии.

Вопреки опасению, неприятных ощущений невольное занятие не вызвало. Минет она делала впервые, да и то по принуждению, и это немного нервировало, вгоняло в краску стыда. Неумело вобрала в рот сначала набухшую головку, и двинулась дальше, посасывая, обводя языком каждую выпуклую венку. Губы сводило от непривычки, а чмокающие звуки вгоняли в смущение.

Зверь хранил молчание, но дыхание уже стало тяжелее, и Вася догадалась, что сумела заставить его возбудиться. Да и непосредственное доказательство этого под её ласками пульсировало, набирая силу, и она испугалась, что уже не сможет целиком обхватить его губами. Слишком большой пенис, вены туго скручены в жгуты. А у неё по-детски маленький рот.

Она хватанула воздух. На затылок с силой опустилась ладонь Зверя, и Василина вскрикнула, когда он намотал волосы на кулак, безжалостно рванув её голову вверх. Лицо его побагровело, глаза страшно налились кровью, и она зажмурилась, ожидая удара.

— Какого хрена?! Кто ты такая?! Кто-о, я спрашиваю? Кто додумался тебя подослать ко мне, ты же ни хуя не умеешь, ты не шалава!

Она вцепилась пальчиками в его руку, задыхаясь от боли. Он понял, что она вовсе не хотела прыгнуть в его постель, всё, больше ей его не обмануть. Дура, какая дура, надо было сразу притвориться, а не строить из себя целомудренную идиотку.