Он был здесь, и его присутствие словно наполнило воздух электричеством. Я знала, что он почувствовал меня. Его карие глаза искали мои, и, когда наши взгляды встретились, в тот миг мир вокруг нас исчез. Он не сводил их с меня ни на миг, даже когда его тянули в круг.

Огромный медведь, толком и не сопротивлялся. Тормозил, чтобы оттянуть время. Он не давал отпор. Он прощался. Прощался со мной. Навсегда.

Глава 13

Весь мир сузился до его глаз. В ушах стоял звон цепей, а в голове крутились кадры с ночи расправы над тигром. Я не могу этого допустить. Только не он. Дура, что избегала его. Дура, что страшилась своих чувств. Теперь, когда такое огромное существо идет на свою казнь, я готова на всё.

— Суки. Пожалуйста. Только не его! — закричала я, бросаясь в круг, расталкивая стоящих на моем пути мужчин. Мной овладел страх потери, и в тот момент я совсем не думала о дочери. В моей голове существовало только одно- он, и его скорое исчезновение.

Кто меня отшвырнул, не знаю. Кто пнул в живот, тоже. Я видела лишь карие глаза.

— О, очередная помешанная на проклятых. Какая по счету?

— Ага, — ответила другая фигура. — они словно потеряли разум. Раньше их боялись, а теперь… Теперь они идут на смерть ради этих существ.

— Да я видел, — продолжал первый, — одна сожгла себя, чтобы уйти с проклятым волком. Может, они чем-то заражаются?

— Да успокой ты её. Пусть не дергается.

— Да хрен его знает. Может, и привораживают. Лучше бы к нам так липли. А то, защищаешь их, а они за зверьем бегают, как будто не понимают, что творят.

Я пыталась подняться. Тянула руки. Желала приблизиться. Но сильный удар с ноги, по моему лицу, не дал этого сделать. Кровь брызнула полукругом, и на какое-то время, я отключилась от реальности. Лишь издалека, через толщу воды, доносились крики и звериное рычание.

Когда я смогла разлепить глаза и немного приподнять корпус, я увидела, как мой медведь лютует. Он расшвыривал людей, как кегли, своей мощной силой. Кого-то он отбросил в долгий полет лапой, а кого-то, схватив пастью за голову, швырнул об стену. Он дрался за меня или за свою свободу?

— Это невозможно, — кричал кто-то- Проклятые не могут преодолеть запрет магистра. Как он сопротивляется?

Еще кому-то не повезло, попасть под лапу злого мишки. Моя голова кружилась от увиденного, но я не могла отвести глаз от этого ужаса. Медведь был неузнаваем. Его глаза горели яростью, а его движения были быстрыми и точными. Он не был тем созданием, которое я знала. Он был чем-то большим, чем-то мощнее. Он был свободен, и это пугало меня.

Людишки в балахонах, которые должны были читать заклинание, оказались не готовы к ответным действиям. Они не знали, что можно противопоставить силе огромного зверя. Зато сам зверь знал. Он не щадил никого, расчистив проход до меня, и встал надо мной, громко зарычав.

В тот момент мне показалось, что мы победили и теперь свободны. Но вдруг раздался свист, и пять виверн бросились на моего защитника. Они были одинаковы по размерам и силам, но ящериц было больше. Они давили числом, хватали зубами и рвали когтями.

Я же, как мышь, лежала на земле, не в силах пошевелиться. Меня сковал очередной приступ страха. Теперь я боялась не только за него, но и за себя. Меня тут просто раздавят!

Медведь яростно сражался, но его усилия казались тщетными против этого свирепого натиска. Я видела, как его мощные лапы пытались оттолкнуть врагов, как он рычал и бросался в атаку, но виверны были неумолимы. Каждый их удар заставлял его колени подгибаться, и я чувствовала, как отчаяние заполняет меня.

Встав на четвереньки, я старалась уклоняться от буйства мифических существ. Мой медведь, прикрывая меня, действовал с невероятной храбростью, но я понимала, что он не может сражаться в полную силу. Он использовал себя как щит, защищая меня от зубов и когтей недодраконов. Но стоило мне выбраться из-под его защиты и встать в полный рост, как меня отбросило ударом хвоста, и я больно ударилась спиной о стену амбара.

— Мама! — крик Рады прорезал ночную мглу, и в этот момент я почувствовала, как сердце сжалось от страха.

— Стой там! Не подходи! — закричала я, осознавая свою глупость. Как же я могла так рисковать? Она дороже всего на свете. Почему я бросилась на амбразуру ради другого? Что за чертовщина двигала мной в этот момент?

— Мама, я сейчас! — снова её крик, и сердце пропустило удар, как будто предчувствуя беду.

— Я сказала нет! Спрячься! — но было слишком поздно. Я увидела, как худенькое тельце, покрытое старым и истертым платьем, босиком мчится ко мне.

Время замедлилось, и в голове пронеслись мысли о том, что я должна защитить её любой ценой. Я не могла позволить, чтобы она оказалась в опасности из-за моей безрассудности. Я снова попыталась встать, игнорируя боль в спине, и бросилась к ней, чтобы перехватить её, но виверны всё ещё кружили вокруг, готовые нанести удар.

— Рада, вернись! — закричала я, но её решимость была сильнее страха. Она не собиралась оставаться в стороне.

И в момент, когда я готова была бежать к ней со всех ног, увидела как над моим ребенком раскрывается зловещая пасть рептилии.

— Рада! Нет! Сзади! — я бежала, но уже понимала что не успеваю. Она умрет у меня на глазах по моей вине. Это я во всем виновата. Это я. Все я.

Я видела, как дочь обернулась посмотреть, что там. Видела, как расширились в страхе ее глаза. А потом меня откинуло снова на стену, силой воздушной волны.

Этот удар, выбил весь воздух из легких, но я не позволяла себе отключиться и снова и снова, делала попытки подняться.

Пока воздушные волны, расходились одна за другой. Рашвыривая всех, кого касались. Вокруг творился настоящий кошмар. Крики. Вопли. Рычания. Все смешалось в какофонию звуков. Хрупкие строения трещали и ломались. А в центре всего этого хаоса, стояла моя дочь. А в центре всего этого хаоса, стояла моя дочь.

Это от нее расходились волны. Как от камня, брошенного в воду. И чем дальше, тем разрушительнее являлись последствия столкновения с ними. Это продолжалось минуту или вечность, было не ясно. Но стоило хрупкому тельцу упасть на землю, как все прекратилось.

Я бежала к Раде, спотыкаясь и падая. Ползла на коленях. Тянулась оказаться рядом, как можно быстрее. А когда наконец, у меня получилось, то поняла, что ребенок без сознания. Но жива. Главное, жива.

Сердце в груди колотилось, как будто хотело вырваться наружу. Я прижала ее к себе, проверяя, что она дышит. Слезы текли по щекам, смешиваясь с пылью и грязью. Я чувствовала, как страх и облегчение переплетаются в моем сердце. Мы были в ужасной ситуации, но она была здесь, рядом, и это было самым важным.

Я смотрела на окружение и испытывала настоящий шок. И совершенно не понимала, что нужно делать дальше. Куда бежать? За что хвататься. Наверное, так бы и сидела до первого пришествия, если бы возле меня не «уронили» тело моего начальника. Жирдяй обделался и был без сознания.

«Ключи», — послышалось прямо внутри моей черепной коробки. Ничего не понимаю. Совсем приплыли. Галлюцинации начались.

«КЛЮЧИ» — звук прибавили или на меня орут прямо в моей голове? А потом меня несильно пихнули в плечо, заставив обратить на себя внимание. Медведь поймал мой расфокусированный взгляд, а в голове снова прозвучало:

«Ключи» — и нос Потапыча указал на толстяка.

Я прижала Раду к себе, убедившись, что она в безопасности, и, сконцентрировавшись, поднялась на ноги.

— Ключи. Клю-чи. Угу. Да, да. Поняла. Ключи. А-а, ключи? — произнесла я, аккуратно положив голову Рады, что до этого лежала на моих коленях, на землю. Мгновение колебания, и я кинулась к начальнику, склонившись над ним, начала рыться в карманах. Сердце колотилось от страха и адреналина. И да, я нашла ключи. Точнее, ключ. Один.

Покрутив его и осмотрев со всех сторон, перевела взгляд на мишку, чтобы убедиться в правильности своих выводов. Это ключ от цепей.