- Я не буду оправдываться за свой поступок, можешь не надеяться на это,- жестко добавил он. - И поговори с матерью, она уже третьи сутки ревет.

Мама… Мамочка. Я все так же сильно ее люблю, несмотря на то, что случилось. Она всегда очень хорошо относилась ко мне, баловала в детстве, покупала много разных игрушек. Но с возрастом, отец, стал негативней относиться ко мне, а она все чаще стала запираться в комнате. И когда начинались выяснения отношений, ни разу она не вступилась за меня, ни разу не вышла из этой чертовой комнаты. Своим бездействием, равнодушием задевала куда сильнее, чем отец с его психами. И как бы сильно я ее не любила, я не могу сейчас с ней разговаривать. Все-таки косвенно она тоже виновата в том, что случилось.

- Ты мне на жалость давишь или что?- мрачно усмехнулась, откидывая голову назад.

- Мать пожалей, она - то в чем виновата?

- Хотя бы в том, что закрывала глаза на все твои концерты, что ты устраивал в мой адрес.

- Скажем так: я пытался тебя перевоспитать.

- Так теперь это называется? И что же не так было в десятилетней девочке, что пришлось вот так вот ее перевоспитывать? Как по мне, так это был просто домашний террор. Ты просто нашел козла отпущения. Десятилетнего ребенка. Ты в курсе, что ты - изверг?- иронично поинтересовалась я. - Я половину своей гребаной жизни провела на улице. Знаешь, какого это, приходить домой и с ужасом ожидать твоего прихода и очередного скандала выносящего мозг? Как это - жить в постоянном напряжении? Я шаталась до поздна на улице. Куда угодно, лишь бы не домой. Хотя, знаешь, благодаря этим шатаниям, у меня появились друзья, которые ценят и принимают меня такую, какая я есть, со всеми недостатками. На которых я всегда могу положиться, которые всегда мне помогут и поддержат, и в ответ получат не меньше. Но они меня любят не за что-то, а просто так, просто за то, что есть вот такая вот Алиса, взбалмошная, с отвратным характером, вредная, капризная… можно продолжать до бесконечности. Вот за это могу сказать спасибо. Больше благодарить мне тебя не за что. - С этими словами я отключилась. Швырнув телефон куда-то в угол, уткнулась лбом в колени. В голове стало как-то пусто. Никаких мыслей. Никаких эмоции.

- Лис, - осторожно позвал Гриша, расцепляя мои руки.- Посмотри на меня,- ласково, но настойчиво упрашивал он. Медленно подняла на него глаза. Не знаю, что он в них увидел, но в следующее мгновение я была прижата к крепкой груди, а хриплый голос шептал:

- Лис, у тебя есть я. Я всегда с тобой, я рядом. Расскажи мне. Давай, поговори со мной,- подбадривал он.

Я зажмурилась и еще крепче прижалась к нему, сцепляя руки в замок за его спиной, бессмысленным взглядом уставилась на воротник его футболки.

- Знаешь, что он сказал? Оказывается, все это время он меня просто перевоспитывал, представляешь? Он еще смеет давить мне на жалость. ‘Позвони матери, она переживает, ревет сутками’, передразнила я. Так раньше надо было переживать, сейчас то уж чего. Переживать надо было, когда я в тринадцать лет первый раз домой не пришла ночевать. О, какой грандиозный скандал был,- усмехнулась.

- Но даже тогда, он не поднимал на меня руку. А тут сказала правду про любимую дочурку, и вот тебе результат. Я жалею лишь об одном - что не ушла раньше,- покачала головой, продолжая сверлить взглядом его футболку. А сейчас звонит и говорит, какая я плохая! Мать до слез довела! Пойду завтра номер сменю, - буркнула, выворачиваясь из объятий, поднялась.

- Ничего не отвечай. Мы больше не будем разговаривать на эту тему. И, спасибо, что выслушал.- Он поднялся вслед за мной, в его красивых серых глазах появилась грусть. Жалеет? Не стоит. Жалость ни к чему, все в прошлом.

- Пойдем чай пить, - уже веселее произнесла, хватая его за руку и утаскивая на кухню.

Над ухом кто-то настойчиво жужжал. Пробубнив что-то про вредных насекомых, отвернулась в другую сторону. Жужжание резко смолкло - улетел, вредитель, подумала снова засыпая. Нифига подобного. Это настойчивое насекомое явно не собиралось оставлять меня в покое. В неравной борьбе победил комар, так как я валяющаяся на полу, запуталась во всем, чем можно: в простыне, волосах, подушках.

- Лиса! Мы проспали!! Просыпайся!- заорал вдруг Лекс из соседней комнаты, от чего я аж подпрыгнула на месте. ‘Мой спящий мозг отказывается выполнять твои команды, и я тоже’ - подумала я, устраиваясь на полу в запутавшейся простыне, подложив под голову подушку.

- Лиса! Вставай, иначе поедешь на общественном транспорте,- крикнул он, бегая по коридору в одних джинсах.

- Я не пойду сегодня, - простонала, пытаясь натянуть уголок простыни на ноги. Холодно, блин.

- Я тебе не пойду! Побежишь как миленькая. У тебя сессия через две недели начинается, и так прохлаждалась все выходные,- грозно произнес, стаскивая простынь и выдергивая подушку. Не успела среагировать, моя черепушка встретилась с полом..

- Отдай подушку, вредный,- я с закрытыми глазами протянула руку туда, где по моим предположениям стоял Лекс. Естественно, подушку мне не отдали, зато отдали кое-что другое.

- Совсем сдурел?!- закричала, вскакивая. Сон, как рукой сняло. Потому что на моей протянутой руке лежало разбитое яйцо, которое стекало вниз по руке и на пол.

- Вот и молодец. Поешь по дороге,- он ухмыльнулся, глядя на мое офигевшее лицо. Несколько раз хлопнул в ладоши, разворачивая в сторону ванной.

- Время, Лиса! Время!

6 Глава

В универ я опоздала всего на пятнадцать минут. При том, что в пробке мы простояли не меньше десяти. Паникер, блин. Вместо того, чтобы нормально выспаться, поднял с криками, отправил на скучные пары. Хотя, они и без моего присутствия прекрасно бы обошлись. Я не то, чтобы ярая прогульщица, но иногда могу себе позволить. Просто за оставшиеся две недели ничего нового для себя я не услышу. Зато все, что было до этого - учила. Поэтому особо не переживаю. Всю оставшуюся неделю, меня с боем поднимали с постели (иногда даже с пола… вот хоть убей, не помню, как я там оказывалась) и отвозили в универ. И вот, наконец-то, пятница. Ох, как же я ее ждала. Прибежав после универа, начала в срочном порядке собирать вещи и свои, и Лекса. Ведь вечером мы выдвигаемся навстречу лесу, комарам, свежему воздуху и песням у костра. Проще говоря, на природу. Обязанности мы разделили поровну. На мне - одежда и прочие мелочи типа одноразовой посуды, мыльно-рыльного ну и тому подобного. А Гриша взял на себя все, что связано с нашим питанием и уехал закупаться в магазин.

Сумки были почти собраны, когда вернулся Гриша. Я ужаснулась тому, сколько с собой всего придется тащить, глядя на Гришу с огромными пакетами продовольствия. Отчего назрел вполне логичный вопрос:

- Как это все поместится в багажник?- поинтересовалась я, глядя перед собой на четыре огромных пакета с едой, две небольшие сумки с одеждой, два спальника, гитару и приличный рюкзак, в котором не знаю, что лежало, с ним Лекс возился.

- Ручками. А все, что не поместится, положим в салон. Сделав по два похода туда-обратно, мы, наконец, перетащили все в машину. С блаженной улыбкой я разложилась на сиденье. Откинув голову назад, я начала представлять те красоты, что нас ожидают. Игорь всегда выбирает очень красивые места, а я не сомневаюсь, что это делал именно он.

- Так, теперь поехали к кафешке,- отозвался он, заводя машину.

- Какой? Зачем? У тебя целый багажник. Ешь, не хочу,- отозвалась я, одновременно пытаясь включить радио. Куча кнопочек и ничего не понятно, я покачала головой, нажимая на самую маленькую, на мой взгляд, кнопочку. И, да, я угадала. Заиграла какая-то попсовая песенка, отчего я поморщилась. Не, я такое не слушаю. Да и Лекс сидит морщится. Вообще, из музыки слушаю все…ну почти все, но предпочтительней конечно рок. Не найдя ничего по радио, начала методично обшаривать бардачок. Помнится мне, там лежал диск с металликой*** и еще какой-то группой.

- Нас там ребята ждут. Надо решить ехать низом или через овраг.