– Слушаюсь, патрон! – коротко ответил Такс.

– Отвези его туда, где мне будет легко с ним встретиться. Но смотри, чтобы его никто не видел.., и не слишком бей. Во всяком случае не бей по голове, хоть она у него и дубовая.

– Будьте спокойны, патрон, – ответил Такс, – я буду держать вас в курсе дела.

О'Брайен повесил трубку, закурил сигарету и вернулся в салон. Взглянув в покрасневшие глаза Гильды, он понял, что девушка плакала и сел рядом с ней на диван.

– Не нужно нервничать, – нежно сказал он. – Я позабочусь обо всем, но для этого мне необходимо знать, что происходит между вами троими: тобой, Джонни и Фей Карсон. У меня есть недруги, и они знают, что я хочу жениться на тебе. Если Джонни попадет им в руки, это будет замечательный козырь, чтобы навредить мне. Я должен знать, что произошло между вами.

– Если ты боишься неприятностей из-за Джонни, не надо жениться на мне.

– Я женюсь на тебе, – сказал О'Брайен, пристально глядя в глаза Гильды. – Это единственное, в чем я совершенно уверен. Но я не хочу никаких скандалов, поэтому ты должна быть со мной откровенна. Она пожала плечами.

– Да, конечно. Это грязная история, но я тебе расскажу… Я занималась пением, а у нее был танцевальный номер с Морисом Вердом. Она влюбилась в него, как кошка, и напрасно. Это был эгоист без стыда и совести. Однажды она познакомила его со мной, а он сразу же положил на меня глаз. Фей не верила, что я его не провоцирую и стала устраивать мне сцены ревности. В то время мы жили с ней в одной квартире, но после этого нам пришлось разъехаться. А Верд не оставлял меня в покое. Он преследовал меня, и тогда я уехала из города, а он, разозлившись на Фей, бросил ее, и их танцевальный номер и тоже куда-то уехал. Когда я узнала, что Верда нет в городе, вернулась обратно, но Фей не захотела меня видеть, правда, я не слишком опечалилась: к тому времени она пошла по нехорошей дорожке. Она бросила танцевать и торговала своими прелестями.

Джонни тогда как раз вернулся с войны, и ему приходилось несладко. Он полностью был выбит из колеи: много пил и чуть что – приходил в бешенство. Только я могла успокоить его. Вот в это несчастное время он познакомился с Фей и сразу влюбился в нее, а она, видимо, решила отомстить мне. Джонни собирался жениться на ней, и вдруг один из его друзей подсунул ему ее адрес, сказав, что она отличная шлюха и с ней можно отлично провести время. Джонни сильно побил ее тогда. Если бы не подоспел Сэм Дарси, он вообще убил бы ее. Но Сэм связал Джонни и послал за мной, а я позаботилась, чтобы Джонни попал в психиатрическую лечебницу. Продолжение истории ты знаешь.

О'Брайен потер щеку.

– Значит, Сэм Дарси в курсе дела?

– Он знает, что Джонни поколотил ее и хотел убить.

– Как ты думаешь, Сэм видел Джонни?

– Не знаю.

– Ладно, – сказал О'Брайен. – Теперь я знаю хотя бы, как мне себя вести. Кстати, Говард сказал, что у них есть приметы типа, который выходил из дома Фей приблизительно в час преступления. Приметы не совпадают с Джонни.

– Так я же и говорю: Джонни здесь не при чем.

– Никого не интересует, что станем говорить ты или я. Факт остается фактом: твой брат угрожал Фей и, стоило ему появиться – она мертва. Хоть бы они поймали того высокого типа в сером костюме, это наша единственная надежда.

– Конечно, полиция найдет его! – порывисто проговорила Гильда.

– Будем надеяться, – озабоченно сказал О'Брайен, а потом, взглянув на девушку, улыбнулся и добавил:

– Забудь обо всем этом, милая. Пора завтракать.

Она покачала головой.

– Я должна вернуться к себе. У меня дела.

– Ты будешь завтракать со мной! – твердо сказал он, и взяв за руку, увлек по коридору.

Часом позже, когда Гильда уехала уже на своей большой спортивной машине, зазвонил телефон.

О'Брайен снял трубку.

– Говорит Такс, – раздался резкий голос. – Все хорошо: клиент был там, и я забрал его. Лицо О'Брайена посуровело.

– Куда?

– На “Виллу Пойнт”.

– Хорошо. Буду там через час. Не выпускай его.

Кен Холанд закрыл дверь, словно в тумане, вернулся в гостиную, и без сил упал в кресло. Сердце его колотилось, словно он только что пробежал стометровку. Страх, который он испытал при появлении полиции, все еще держал его своими липкими лапами.

– Я веду себя как последний трус, – подумал Холанд. – Что, если они заметили, как я дрожал? Еще одна такая встреча, и я выдам себя с головой.

Неожиданно Холанд подумал о Паркере. Нужно было предупредить его. Холанд набрал номер Паркера и прислушался к гудкам!

– Шевелись же! – мысленно торопил он сослуживца. – Сейчас они приедут к тебе!

Наконец раздался щелчок соединения, и холодный женский голос поинтересовался, кто у телефона.

– Кен Холанд. Я хотел бы поговорить с Максом.

– Он, вероятно, в саду. Посмотрю, сможет ли он подойти. Не вешайте трубку.

Кен ждал, терзаемый беспокойством.

– Вы еще у телефона? – снова прозвучал женский голос. – Я скажу ему, чтобы он перезвонил вам. Сейчас он разговаривает с какими-то двумя господами в саду. Думаю, это ненадолго.

– Спасибо, – сказал Кен, вешая трубку.

Он подошел к бару, налил себе виски, залпом проглотил его, закурил сигарету и стал ждать.

Что будет с Паркером? Сознается ли он, что знаком с Фей? Скажет ли, что давал номер ее телефона Холанду? Вспомнит ли он, что у Холанда есть серый костюм?

Кен не мог усидеть на месте, встал и направился в сад. Дойдя до калитки, он посмотрел, стоит ли еще полицейская машина у дома Паркера, но, опасаясь, что детективы заметят его, вскоре вернулся назад.

И вдруг его мозг, подобно молнии, озарила мысль:

– А что я сделал с блокнотом, который украл у сторожа?

Лицо его медленно сменило все оттенки от белого до красного, когда стало ясно, что он не в силах вспомнить, куда подевался блокнот. Он совершенно забыл о дурацком блокноте! Кажется, разговаривая со сторожем, он сунул его в карман брюк, а потом? В памяти образовался провал. Во всяком случае в брюках он ничего не оставил, потому что, прежде, чем отнести их в магазин, осмотрел все карманы.

– Где же я его оставил? Потерял на улице?

Если полиция найдет блокнот, то автоматически отыщет и его, потому что там есть номер машины.

Холанд тоскливо посмотрел вокруг. Если бы он потерял блокнот в доме, уборщица подняла бы его и положила на стол. Нужно искать! Но поиски не увенчались успехом. Когда Холанд понял, что блокнота дома нет, уже наступила ночь.

Блокнот мог выпасть из кармана в машине! Идиот! Первое, что надо было осмотреть – это машина.

Холанд вышел и направился к гаражу. Он уже почти достиг цели, когда заметил Паркера, с опущенной головой бредущего по дорожке к дому.

– Мне нужно поговорить с вами, – сказал он Холанду, подходя.

– Идемте, – сказал Кен, и вместе с гостем вернулся в дом. – Простите за беспорядок: я искал кое-что и перевернул все вверх дном.

Паркер рухнул в кресло. Его толстое, обычно красное лицо, было осунувшимся и бледным. Руки, лежащие на коленях, судорожно шевелились.

– У вас есть выпить?

– Конечно, – ответил Кен и наполнил виски два стакана. – Ко мне недавно приезжали полицейские, они спрашивали ваш адрес. Я пытался предупредить вас, но они успели раньше.

Паркер бросил на него инквизиторский взгляд. Кен, чувствуя себя очень скверно, отошел и сел в кресло.

– Что произошло? – спросил он после долгого молчания.

– Им ничего не удалось вытянуть из меня, – тихо сказал Паркер. – Я держался своей версии. Но сержант мне не поверил, он сказал, что я лгу, а на самом деле звонил не жене, а Фей. Я предложил ему доказать это. Он страшно ругался, но под конец сказал, что не считает меня убийцей. Это очень любезно с его стороны, вы не находите? Но он надеялся, что я знаю некоторых ее клиентов. Тогда я снова сказал, что ничего не знаю, и звонил не ей, а жене, и сержант решил узнать у Мези, правду ли я говорю…