- Мы раньше тоже так делали, во время боев за Мраморный лес, - начал свое неспешное повествование Грегор. – Против нас бригада еретиков воевала, пять тысяч штыков. Так мы как поступали: для большего страха разжигали костры ночью, по три штуки на каждого нашего солдата, ну чтобы видимость создать, что нас больше чем есть на самом деле. Затем прожектора включали, и двигатели у танков заводили посреди ночи — тоже создавали видимость угрозы. Нас в два раза меньше было и ничего, наш трюк исправно работал. Еретики так на нас и не решились нападать, целых шесть дней мы так протянули. А за то время к нам еще полк подкрепления подошел, так и удержались, - он глубоко вздохнул, предавшись воспоминаниям о былой войне. - А вообще-то нам здесь повезло, - негромко протянул он, - эти уроды и воевать не умеют и ночью любят поспать. Так что можно спокойно отходить ко сну и ни о чем не думать, до утра они нас точно не потревожат. Вот если бы тут еретики были, то другое дело, нас с такой жидкой обороной уже давно бы в реку опрокинули.
Рассел не был так самонадеян и на всякий случай подтащил свой автомат поближе. Он старался не попадать в оранжевый круг света, растекавшийся от переносной горелки, но и постоянно прятаться в тени бруствера у него не получалось. Ночь выдалась очень холодная, и часто приходилось подползать поближе к костру, каждый раз рискуя быть замеченным врагами.
Если не смотреть на все творившееся в округе, то двое бродяг, греющиеся у слабого огня, выглядели вполне мирно. Обычные странники пустошей, устроившие стоянку на окраине заброшенного поселка, настоящий кемпинг. Тишина ночи, отдаленное журчание многокилометровой реки, излучена которой находилась от них всего в восьмистах шагах к югу. Тонкий свист и ворчание неизвестных ночных животных, доносившееся с дальних окраин района. И над всем этим буйством ночной жизни - десятки звезд, разбросанные по черной глади небосвода чьей-то заботливой рукой и две луны, необыкновенно большие и яркие для серединных месяцев осени.
Вечер был на самом деле сносным, если не считать жуткого холода и затаившихся где-то поблизости врагов. Но Рассел не обращал на это никакого внимания, его одолевали совсем другие мысли, от которых он никак не мог избавиться.
Он постоянно прокручивал в голове разные варианты того, как могла бы сложиться его судьба, если бы в поворотных событиях жизни, он принимал бы иные решения. Подобные мысли он прокручивал в голове почти каждую ночь, отходя ко сну. Как бы сложилась его теперешняя жизнь, если бы все было по-другому: если бы он не начал сотрудничать с полицией, если бы не согласился на предложение Хайдера, если бы не стал предавать Кайнера или если бы Кайнер не предал его... «А что, если бы я вообще не родился?» - тут же промелькнул у него в голове самый печальный вариант, решительно поставивший крест на всех прежних размышлениях.
После той ужасной бойни, которая развернулась среди руин портового района, весь город стоял на ушах несколько недель. Повсюду рыскала полиция и гвардейцы, людей арестовывали прямо на улице, хватая каждого, кто хоть немного казался подозрительным или ранее попадал в поле зрение правоохранительных органов. Повсюду начались ужасные облавы. По всем новостям гремели репортажи об увольнении высоких чиновников и борьбе с коррупцией в высших кабинетах Патрициата. А параллельно со всем этим, в своей маленькой комнатушке в рабочем квартале, трясся в испуге и ожидании скорого ареста маленький человек, который однажды решил поиграть в двойного шпиона с полицией и преступным синдикатом.
Рассел каждый вечер засыпал с надеждой, что его фото и данные еще не облетели всю сеть с пометкой «в розыске» и практически не выходил из дома. Фиктивный перевод на несуществующую должность в Департамент биологического контроля, помог ему избавиться от всех старых контактов и на некоторое время залечь на дно. В итоге, устав каждый раз прислушиваться к полуночным шагам на лестничной клетке, он не нашел ничего более умного, чем сбежать из Свободного города насовсем.
Подобная возможность пришла со стороны его новых фиктивных работодателей из Департамента, где Рассел и дня не проработал. Оказалось что его досье, как внештатного сотрудника полиции, все же хранилось в архивах службы безопасности Департамента. Рассел был уверен, что его реальное положение в структуре полиции, а также истинные цели оперативного задания, которым он занимался на службе у Хайдера, в Департаменте все равно не знали. Тем более что единственные осведомленные об этом люди, уже ничего не могли рассказать. Сразу после увольнения сам Хайдер загремел в кому, вызванную внезапным сердечным приступом, а Сэм Фишер, согласно официальным отчетам, героически погиб во время выполнения боевой задачи.
Однако к концу второго месяца, на скрывающегося от людей Рассела вышел сотрудник Департамент биологического контроля, который знал некоторые подробности его шпионского прошлого. Этот молодой человек, который назвался Майклом Томсоном, предложил Расселу ввязаться в новую авантюру, пообещав пятнадцать тысяч крон за участие в ней. Такая большая сумма, вместе с возможностью скрыться на время от глаз полиции, заставили Рассела позабыть о прежней осторожности и страхе перед разоблачением.
Как бы то ни было, но в своих мыслях Рассел не хотел признавать даже самому себе, что он просто так, из-за беспочвенного страха и глупых слухов, как последний дурак бросился в бега. Да к тому же он не нашел более удачного места для того чтобы спрятаться от полиции, чем эта отвратительная резервация, в десятках километров от Свободного города.
Думать над столь неприятными вещами в этот тихий вечер Расселу не хотелось, и он решил поддержать разговор со своим единственным собеседником.
- А если они сейчас в атаку пойдут? - наконец спросил он старика.
- Да не пойдут, - уверенно успокаивал его бывалый солдат, - они ночью не воюют. Ты ведь и вчера гоношился, все уснуть не мог. А что в итоге? Только под утро какой-то мьют пострелял пару раз в воздух, и тишина. Лучше ложись спать и не переживай понапрасну.
Старик ласково похлопал по прикладу станкового пулемета, стоящего возле него:
- А даже если и полезут, то вот эта машинка нам поможет. Никто из мутантов от нее живым не уйдет.
Грегори Вильсон был настоящим кладезем историй и забавных происшествий, которые он без конца рассказывал всякий раз, как выдавалась свободная минутка. Старик Вильсон был ветераном войны Великих домов, случившейся тридцать лет назад и выпавшей на период его молодости. Следствием проведенных на фронте сорока шести дней, которые в его рассказах приобретали поистине эпические масштабы, в жизни Грегори добавились: механическая нога с заедающими шарнирами, мизерное социальное пособие ветерана, мало чем отличающееся от милостыни городскому нищему и полное одиночество. В подробности последнего старик никогда не любил углубляться. Он просто коротко пояснил, что в личной жизни ему всегда не везло, и даже статус «участника войны» по молодости лет ему никак не помогал в этом вопросе. Ну, а с годами этот героический статус превратился в обыкновенную обузу, за которую он лишь получил грязную комнатушку в красном квартале Свободного города, бывшего в те времена еще «первой зоной депортации».
Сказать по правде, этот неунывающий, но побитый жизнью старикан даже сам для себя не мог четко сформулировать причины, которые заставили его отправиться в Мусорный город, воевать в далеком и чужом конфликте. Возможно он хотел еще раз испытать те невероятные события, которые считал главными в своей жизни и которые ассоциировались у него с молодостью, а возможно старина Грегори просто устал жить в одиночестве. Рассел же, напротив, прекрасно осознавал свои причины бегства в резервацию. Для него это был нелегкий выбор между вероятной отправкой под суд или не бесплатной отправкой на чужую войну, где он выбрал второе, казавшееся ему наименьшим злом.
Как это ни прискорбно, но при всем этом Рассел также прекрасно сознавал, почему он оказался вместе с Грегори в одной «команде». На весь отряд наемников, прибывших для участия во внутреннем конфликте мутантов, только они двое были, пожалуй, самые ненужные и никчемные вояки. Старый ветеран, чей боевой опыт был уже никому не интересен кроме него самого и помочь остальным он мог разве что советом, и беглый шпион-неудачник, всего несколько раз в жизни державший в руках оружие.
