В одной руке он держал фляжку, из которой подозрительно пахло алкоголем, а в другой была длинная и тонкая, лишь слегка изогнутая сабля, которая, впрочем, в его руках казалась кухонным ножом. От порыва ветра его длинные черные волосы развевались на ветру. Вокруг него витала поистине героическая аура. Он с первого взгляда создавал впечатление опытной непревзойденности и возвышенного высокомерия, вместе с тем, была в нем какая-то искорка юношеского баловства и дерзости.

— Это ты, что ли, будешь оценивать мои навыки обучения, букашка?

— Ну, да, — ответил я, стараясь сохранить спокойствие. — Тут больше никого нет.

— Тогда заходи, поглядим, как ты будешь оценивать. — сказал гигант и, развернувшись, зашагал внутрь.

Я, вздрогнул и нервно сглотнув, юркнул в дом, захлопнув за собой дверь.

Долбанное упрямство! О своем решении я пожалел в первый же день. Если на улице я еще как-то мог сопротивляться давлению этого человека, то в его доме я не смел лишний раз пикнуть. Не спрашивая мое имя и не говоря свое, он отправил меня к деревянному манекену, обшитому соломой, и сказал нанести несколько самых сильных ударов мечом. Едва я достал свой меч, мужик нахмурился. А когда я ударил по манекену, он и вовсе начал играть желваками. Я так струхнул, что потерял дар речи.

А дальше он приказал мне встать в центр тренировочной площадки, показал всего один взмах и потребовал повторить двести раз. Сам же вооружился тонкой саблей. Если мои движения был неправильными, в то же мгновение он взмахивал ей, оставляя порез на моей одежде и спокойно объяснял совершенные мной ошибки. Движение его было настолько точно выверено, что порез оставался лишь на коже, не попадая по мышцам, поэтому я мог продолжать тренировку. Буквально через четверть часа вся моя одежда превратилась в лохмотья, а практически на любой части моего тела можно было сыграть не одну партию в крестики-нолики.

Боль преследовала меня всю тренировку. В качестве аватара я мог бы себя убить и возродиться в другом месте, мог бы уйти в реал. Но одного взгляда этого человека было достаточно, чтобы я потерял всю волю к сопротивлению и продолжал свои упражнения, ежеминутно переживая адские муки. Лишь когда на город медленно опустились сумерки, он меня отпустил, сказал прийти утром следующего дня. И я безропотно согласился, испугавшись, что он пойдет самолично искать меня, если я не приду вовремя. Хотя в душе конечно понимал, что это полный бред. С другой стороны, действительно чувствовал, что мое владение мечом начинает улучшаться.

Час проходил за часом, в мгновение ока в бесконечных тренировках прошли три дня. Но мне они показались вечностью, каждую минуту этих тренировок я ощутил на своей шкуре. Не знаю почему, я не мог набраться в себе храбрости заговорить с этим человеком в первые дни. Ментальное давление, которое он на меня оказывал, было невообразимо. Хорошо, что я был в данный момент в теле аватара, иначе бы давным-давно умер от потери крови. Можно было бы и не приходить на такие адские тренировки, но я практически с первых минут понял невообразимую пользу, которую получал от них. Мое понимание собственного тела росло на дрожжах, а удары мечом с каждым часом становились лучше, как будто, я потратил несколько недель занятий.

В разных художественных книгах я много раз читал, что воины проходили суровые тренировки, постоянно закаляя себя. В таких тренировках иные гении могли за несколько дней узнать то, что другие постигали годами. Естественно, такая ошеломительная скорость развития была очень привлекательной. Мне казалось, что этот учитель фехтования должен быть настоящим гением, и его уроки должны стоить много. Сейчас у меня нет таких денег. Вторя причина, по которой я не хотел лишний раз открывать рта — страх того, что преподаватель поднимет вопрос о оплате занятий, а у меня не будет денег для продолжения. Пока есть возможность, нужно пользоваться ей по максимуму. Да, это было очень болезненно, однако, к боли я привык, когда еще ребенком попал в лапы богатеньких фурий.

Вместе с тем, интенсивность занятий регулярно повышалась, и в какой-то момент я уже начал не поспевать за темпом тренировок, сколько бы волевых усилий я не прилагал. Наконец, на четвертый день, я впервые заговорил, кроме обычного приветствия, взмолившись о пощаде.

— Мастер, умоляю! Давайте передохнем! Ваши тренировки выжали меня досуха! — с трудом произнес я, тяжело дыша. Капли пота и крови падали на песок тренировочной площадки. Если бы я не опирался на меч, уткнув его в землю и вовсе свалился от усталости.

— Хахаха, кто сказал, что я тебя тренирую? — усмехнувшись, ответил здоровяк и отпил вина из фляжки.

— Как? А что было на протяжении трех последних дней? — я пребывал в откровенном недоумении.

— Наказание, конечно! Ты думаешь, такая малявка, как ты, имеет право учиться у меня весь день?

— Но ведь… разве это не было тем, что сильно повлияло на мои навыки?

— В начале, я лишь просто хотел тебя проучить, — ответил псевдоучитель и садист по совместительству. — И придумал такой оригинальный способ. Думал, сбежишь в первый же день. Но ты пришел на следующее утро. Я был в недоумении и решил посильнее на тебя надавить. А ты пришел и на следующий день. Тогда я захотел узнать, насколько тебя хватит. И ты чуть было меня не испугал, я думал, что ты всегда будешь меня доставать. Иногда я даже видел искорку азарта в твоих глазах. Тебе нравится получать побои?

На этом моменте я впал в ступор. То есть, вся эта ересь о гениальном преподавателе и годовом обучении за один день… Это что… я все себе сам придумал? В шоке я настолько широко отрыл рот, что туда можно было бы засунуть лампочку. Через несколько секунд меня охватила ярость!

— Какого фига! Почему ты такой злой? Что я тебе сделал? — буквально проорал я. Злили меня не порезы по всему телу, а собственная тупость.

— Какого фига? — ухмыльнулся мускулистый азиат, медленно вставая со стула. Я невольно отступил, напрягая остатки сил для поднятия меча. — Кто тут у нас был дерзким с самого начала?

— Но ведь это не повод так издеваться над людьми! — несмотря на страх, перепалку останавливать я не намеревался.

— Тогда скажи мне, что у тебя в руках? — мужик уже начинал закипать.

— Меч! — твердо ответил я.

— А у меня? — сказал он, поднимая свой клинок.

— Сабля, — ответил я и нахмурился. Чего он от меня хочет?

— Что было написано в объявлении, каким навыкам я обучаю? — здоровяк продолжил допрос.

— Эээ, владению саблей?

— Тогда зачем ты ко мне приперся? — задал детина очевидный для него вопрос.

— А разве есть разница? — на автомате ответил я, с ужасом понимая, что очередной раз облек себя на проблемы.

Учитель сабли, но не меча, мгновенно вскипел, аура его расширилась таким образом, что заняла весь дворик, на котором мы занимались, меня чуть физически не сдуло ее потоком. Он и так был большим, но стал казаться еще больше, мышцы его бугрились, а на лбу появилась синяя вена.

— Именно такие тупые идиоты, как ты, которые ни капли не понимают в наследии боевых искусств, меня раздражают больше всего! Тебе уже больше двадцати лет, но ты ни разу не брался за оружие. Тебе вообще бессмысленно было приходить учиться ко мне. На моей родной земле воины учатся держать меч, начиная с десяти лет. В пятнадцать лет мужчина уже считается старым для того, чтобы начинать занятия с мастером. Учи тебя или не учи, смысла нет совершенно никакого. Хороший воин является одним целым со своим оружием, что достигается только десятилетиями тренировок. Меч — прямой и обоюдоострый. Меч рубит, режет и колет в немыслимом количестве вариаций. Меч не ищет оправданий и прорубается через строй врагов, повреждая себя. Как здесь любят говорить — победить тысячу врагов, потеряв восемьсот соратников. Владелец меча высокомерен и хитер. Он считает себя выше других, и в его арсенале множество изысканных уловок и трюков. А сабля — путь доминирования. Сабля прорубает себе путь сквозь тела врагов с непреодолимым импульсом. Владелец сабли непреклонен и могуч. Саблю ничто не может остановить, сабля рубит оружие врагов, рубит доспехи врагов, рубит тела врагов, не останавливаясь.