В последней службе сказали, что машина будет через двадцать минут, и я согласилась. Хватит ждать у моря погоды. Да и к тому же двадцать минут это не так много. 

Как только в поле моего зрения вылавливаю обычное «Шевроле» белого цвета с маркой на крыле знакомого такси, двигаюсь в его сторону. Первая внутрь забирается Аля, я же как-то резким порывом оборачиваюсь назад, словно кто-то зовёт меня, тянет за ниточки, как кукловод. Мой взгляд тут же цепляется за знакомую фигуру. И та картина, что вижу перед собой — отдаёт острой болью в сердце. Морщусь, как будто мне дали пощёчину, а в грудь всадили острый нож с лезвием как минимум в двадцать сантиметров и покрутили сначала по часовой стрелке, а потом против. Рука, что лежала уже на дверце машины, вцепилась в холодный металл.

Мужчина чувствует мой пронзительный взгляд, поднимает голову и смотрит на меня. Его смех вдруг испаряется, а тело, на каком-то подсознательном уровне чувствую, напрягается. Он забывает о том, что в компании двух шикарных женщин, прижимает ближе к себе за талию, неотрывно смотрит на меня. В сердце больно. Не знаю почему. Он мне никто, и ничего мне не должен, но внутри, как будто меня предали. Машу головой из стороны в сторону, пытаясь отогнать глупое чувство. Отворачиваюсь от него и быстро сажусь в машину.

Не к чему Аня...

Глава 4

Анна

Всю ночь не могла сомкнуть глаз. Перед глазами постоянно стояла картина, как Беркутов лапал двух красавиц за талию, задорно с чего-то смеясь. Ворочалась с бока на бок и не могла понять, почему он не даёт мне уснуть. Всего две встречи за один день и уже он в моих мыслях.

Прикусываю нижнюю губу, вспоминая, как его губы касались моих. Он был словно изголодавшийся зверь по своему любимому лакомству. Мужчина, о которого пахло дымом, но в первые меня это не смущала. А, наоборот, нравилось. Нравился его запах с дымкой. Вкус его губ особенный и я высовываю кончик языка и слизываю его с нижней губы, переходя на верхнюю и стону. Немыслимо. Как же вкусно.

Никогда не любила запах и дым сигарет. Меня буквально выворачивало наизнанку от них, а здесь контраст с тем, что было раньше. Я даже Яру запретила курить рядом с собой. Не раз на этой почве был скандал, но он меня совершенно не слушал, не понимал. Словно разговаривала со стеной, пытаясь объяснить — мне плохо от никотина. А сейчас сама, как мартовская кошка льну к этому беспринципному мужчине, что просто взял и словно заклеймил собой. Будто теперь принадлежу ему. Только вот фигушки ему. Я не девочка на одну ночь. И не позволю собой манипулировать. И всё же вкус его губ — это нечто несравнимое ни с одним известным и неизвестным Раем на земле.

Уснула уже под утро. Сегодня меня ждёт тяжёлый день, так как у отчима юбилей, и я должна вести себя подобающе, как истинная леди. От этой мысли меня всю передёргивает, а лицо морщится, будто съела с десяток лимона. Бяка, в общем, одним словом.

Никогда не любила все эти мероприятия. Они жутко бесили. В это мгновение, мне казалось, я фарфоровая кукла, а кукловод дёргает за ниточки, привязанные к моему телу. Стань вот так. Повернись. Улыбнись. Станцуй. И им всё равно, что мне этого совершенно не хочется. Я в кругу людей, где важно поведение, воспитания. Ты должна быть леди — твердила мне с самого детства мама. А я как послушная болванка, повторяла всё то, что мне велели.

Встав с кровати, взгляд тут же наткнулся на чемодан в углу. Беркутов.

Знаю, что ему нужен он, потому как в нём лежат большие миллионы, и поверьте не обычные, российские, а самые, что не наесть евро. Пару предложений перевела и что я поняла, что с хозяином этих документов лучше не ссориться. Но вчера, почему-то не смогла сдержаться и соврала, что разорвала документы и выкину. Внутри червячок грыз подстегнуть, вывести его. Не знаю почему, но факт остаётся фактом — он меня бесит. Наверное, поэтому я чувствую к нему непонятные чувства. И я всеми силами буду их заталкивать. Вот отдам ему бумаги и буду заталкивать, прогонять.

В два дня ко мне прибыл парикмахер и визажист, а к четырём верная подруга Алька. И мои феечки занялись ею. На вешалки, на ручки двери шкафа весило шикарное шёлковое платье в пол. Как только, увидела его поняла — моё. Это всё, что было перед глазами. С виду оно совсем обычное, простое, но поверьте уведя его сзади — устоять точно не сможете. В мыслях хихикаю, а меня знобит от какого-то непонятного предчувствия. Совсем не хорошего. Не могу понять отчего оно, но меня разрывает на части.

Делаю вдох-выдох и поднимаю подбородок, давая всем понять — Богданову Анну, никто никогда не сломит.

Так, всегда говорил папа и очень переживал, что, если меня чуть заденешь — будет так больно, будто я расшиблась об землю насмерть, словно мне вырывали крылья в клочья с кровью. Вот поэтому будучи ещё совсем маленькой пообещала отцу — вот чтобы то не стало быть сильной и держать удар. 

Прибыли мы в десять вечера, когда всё было в разгаре. Отчим с матерью мило всем улыбались, а меня перекорёживало от их лицемерия. Как бы я их ни любила, но вести себя вот так, как минимум неправильно, максимум-…

Поздоровавшись с родителями взяв с подноса официанта, что был в форме словно с иголочки, бокал белого игристого шампанского, отошла в сторону, разговаривая с горячо любимой подругой. Пару раз к нам подходили какие-то мужчины, кидая пару раз, скрывались. Я устала стоять и слушать. Ноги затекли, но нужно стоять смирно. С детства указ. Улыбайся. Будь хорошей девочкой для всех.

Вижу, как ко мне приближается мама с Иваном Алексеевичем и каким-то мужчиной, в возрасте сорока лет. Статный, в форме, и скорей всего богат, потому как отчим никогда не будет водиться с людьми, что ниже его круга. Мужчина неплох. Светло золотые волосы, зализанные назад специальным гелем, лёгкая бородка, отчего меня немного дёрнуло. Никогда не понимала, как можно целоваться с мужчиной, у которого есть борода и усы. Они же лезут тебе в рот, и ты даже поцеловать любимого не можешь. Брр, страсть-то какая. Он ничего, но вот, а место него приходит совершенно другой образ. Тот, что засел в голове.

-Добрый день, — произношу вежливо, как меня учили. 

Мужчина смотрит на меня внимательно, словно оценивает, а мне от его взгляда хочется спрятаться и никогда больше не появляться в поле его виденья. Он холодный, что одним своим взглядом может пригвоздить в полу намертво. Издали показался неплохим, но вот сейчас, когда он подошёл так близко, могу прямо сказать — от него дурно.

-Добрый день, Анна, — бес спроса берёт мою руку в свою и целует в тыльную сторону. От этого хамского действия в шоке, как впрочем и не одна я. 

Чувствую, как Аля вся напряглась, как и я. Мне хочется выдернуть из его захвата свою руку, но вот в чём беда — не могу.

-Анна, — начинает отчим и это ой как мне не нравится. Весь его тон и твёрдое «Анна», говорит о том, что ничего хорошего от этого не жди. — Это Артур Вениаминович. Глава очень влиятельной на рынке компании. Я недавно тебе о нём рассказывал, — тут же стала прокручивать слова Ивана в голове, припоминая, что что-то такое было.

-Да, я помню. Очень приятно, — пытаюсь выдавить из себя улыбку, но получается не очень, так как подруга тычет локтем вбок.

-Взаимно, — вежливо отвечает, а потом поворачивается к лучшему другу папы. - Иван, могу ли я пригласить вашу дочь на танец? — а у меня в тот же миг горит красной кнопкой жирное «Нет», но чёрт возьми, кто меня спросит.

-Да, позволяю, — учтиво отвечает Иван, и Артур протягивает мне руку, а я смотрю на неё и не могу вложить свою. Всё бунтует против. Каждая клетка тела и души кричит, чтобы не соглашалась, но вместо того, чтобы отказать, вкладываю свою ладошку в его, и мы срываемся с места.

Мужчина вытаскивает меня на середину зала, обнимает за оголённую спину рукой и прижимает к себе. Вздрагиваю. Мне неприятно, но сделать ничего не смогу. 

Мы кружимся в танце. Мой спутник ведёт медленно, но по телу не бегут мурашки от соприкосновения его ладони с моей спиной. От него не бьёт током, и не закатываются глаза от наслаждения, только потому, что он рядом. И самое главное — от него не бьётся сердце, в ритме от которого чувствуешь, что умрёшь.