– Кто умер? – уже окончательно напуганная, спросила я.

– Вообше-то ты умерла, – с невинным видом сказала Даллема, придя в себя первой.

Что она сказала?

Так… что я пропустила? Все-таки обычно, когда человек умирает, он это замечает. Я покосилась на зеркало мировидения. Сейчас оно не работало и в нем отражались только мои друзья. Меня в нем не было – на то я и вампир. Я вздохнула и снова постаралась сосредоточиться на предмете разговора. То есть на моей предполагаемой смерти.

– Я не умирала, – твердо возразила я.

– Нет, умирала, – упрямо ответила Амели. – Я сама видела.

Я устало вздохнула. Нет, я когда-нибудь точно с ними с ума сойду и буду коротать остаток жизни в магической психушке! Присев на единственный свободный стул, я потребовала, чтобы мне как главному заинтересованному лицу объяснили, что происходит. Несколько минут ушло на вопли «как мы рады снова тебя видеть» и «ты уж выбери, ты умираешь или живешь, а то достала всех своими приколами».

– Ты почти сразу заснула, а мне не спалось, – начала Амели, устраиваясь поудобнее и переходя на тот ровный тон, которым она нам всегда что-то рассказывала. – Я лежу и вдруг вижу, ты встаешь. Я тебя не стала окликать, хотела притвориться спящей. Ну, думаю, может, ты в туалет собралась, не буду мысль перебивать. А ты подошла к окну, залезла на подоконник и прыгнула! Представляешь себе? У меня чуть инфаркт не случился, я думала, что ты покончила жизнь самоубийством, а ведь у нас высоковато! Я подбежала к окну и посмотрела вниз. Было достаточно темно, да и высоко, я не рассмотрела ничего и побежала к Бьену. Он сначала давай ругаться, почему я его ночью разбудила, а когда все узнал, напоил меня валерьяночкой, и мы пошли вниз… посмотреть на тело. А внизу ничего не было! Мы уже не знали, что и думать. Там нас за вдумчивым изучением брусчатки под окнами и застала Даллема, пришлось все ей рассказывать. Понять никто ничего так и не смог, поэтому мы здесь и сидели. – Амели вдруг счастливо улыбнулась и кинулась мне на шею с воплем: – Лерка, как хорошо, что ты живая!

Я рассеянно покивала подруге. Мыслей в голове не было вообще никаких. Неужели мои сегодняшние полеты во сне были правдой? Летаешь – значит, растешь… и доводишь друзей до состояния полной невменяемости.

– Я вообще не понимаю, что это за сигание в окно? – спросил Бьен задумчиво.

Я пожала плечами. Если кто-то что-то понимает, то это уж точно не я! А впрочем…

– У меня есть идея, – выдала я с заговорщицким видом.

– Ты уверена, что это сработает? – с сомнением спросила Амели.

Я пожала плечами. Может и не сработать, но попытка не пытка. Мой гениальный план заключался в том, что во время сна я, не осознавая того, могла превратиться в какое-то существо… например, в маленькую летучую мышку, которая мне приснилась и глазами которой я видела. А может, я не видела ее глазами, а и была ею? Правда, я не была уверена, что это сработает во время сна днем, да еще и под действием сонного заклинания. Но в любом случае, даже если ничего не получится, отосплюсь лишний раз.

Страшно не было, хотя в последнее время я и привыкла, что это чувство стало моим постоянным попутчиком. Наверное, я все-таки переросла свой практически детский страх перед неизвестностью. Теперь все четко и понятно. У меня есть цель, есть возможные средства, которыми я этой цели достигну, и есть желание ее достигнуть. Стиль «Вижу цель, не замечаю препятствий» очень часто использовался мною в учебе, так, может, и сейчас сработает? Я все-таки упрямая, даже очень… именно из-за этого большинство моих неприятностей.

Я улеглась на кровать. Спать не хотелось совершенно. Я никогда не спала днем, даже когда была маленькой. Просто не понимала, как можно тратить бесценное время на сон, когда тебя никто не кладет спать и даже родители ничего не могут сказать против. Я всегда слишком ценила свой день, чтобы заниматься такими глупостями, как спанье днем, всегда находила, чем заняться. А в последнее время я почти не спала не только днем, но и ночью, пользуясь прелестями вампирьего образа жизни. Но это было дело поправимое. Амели прошептала сонное заклинание. Я почти сразу почувствовала, что мне ужасно хочется спать, и это было совершенно естественно, ведь я долгое время недосыпала. Ну, захотелось мне поспать днем, ничего особенного… даже если никогда и не хотелось.

Амели и Бьен, наблюдавшие за экспериментом, заняли наблюдательные позиции возле моей кровати и начали вполголоса переговариваться – в противном случае заклинание могло подействовать и на них. Единственный способ противиться ему, если, конечно, успеешь распознать, – это болтать вслух, чем мои друзья и занялись, предварительно плотно закрыв окно, чтобы я в случае чего не решила попутешествовать.

Я вслух не говорила, поэтому заснула моментально.

Я хотела взлететь, и я летела. Вот только не чувствовала себя свободной. Меня закрыли в клетке, заперли, не дали возможности почувствовать ветер… Ненавистное солнце светило на улице, отражаясь в снегу, но слабый ветерок разбавлял его… Так хотелось взлететь вместе с ветром, но нельзя, невозможно: невидимая стеклянная преграда воздвиглась передо мною. Я металась по тесной клетке, отчаянно желая освободиться, вцеплялась в волосы и одежду двух существ, которые посмели меня неволить… Они кричали мне что-то, чего я не понимала и не хотела понимать. Зачем понимать речь этих странных глупых существ, добровольно закрывающих себя в четырех стенах, если ты – маленькая летучая мышка, которой можно все, которая летает когда и где хочет, верная спутница восходящей луны… Я маленькое создание, они большие, их много, но у меня есть самое главное, чего нет у них, – я свободна. Свободна от всего…

Я не могу быть свободной… я же человек!

Я вскрикнула и проснулась. Я все еще лежала в своей кровати, но моя одежда была мокрой от пота, как будто я кросс бежала. Надо мной маячило встревоженное лицо Амели. Кажется, она уже несколько минут трясла меня за плечо. Амели была так бледна, что я испугалась, уж не превратила ли я ее случайно в вампира.

– Лиера! Лерка, ты как? – спросила она, перестав меня трясти.

– Нормально, – ответила я, выслушав метеосводку своего организма. – Разве что жутко хочется есть, но. я думаю, ты не это имеешь в виду. А что случилось? Эксперимент удался?

– Еще как, – отрывисто ответил за подругу Бьен, отлипая от стены, которую подпирал, и подходя поближе. – Ты превратилась в летучую мышь и начала метаться по комнате, билась в стекло, а потом набросилась на нас и стала цепляться за волосы и одежду.

– Между прочим, ты порвала мне новую кофту! – наябедничала Амели, демонстрируя мне разорванный рукав своей ярко-малиновой кофты.

Я про себя подумала, что с таким цветом ей только и мусорке и место, но промолчала.

– Хочешь, возмещу убытки? – фыркнула я, принимая вертикальное положение и исследуя холодильник на предмет чего-нибудь съестного.

Амели с непреклонным видом кивнула и начала возмущаться, что только благодаря ей я одеваюсь как человек (а еще постоянно гуляю с ней по магазинам, чего терпеть не могу), и если это моя благодарность, то она вообще отберет у меня всю приличную одежду, вторая опять-таки водится у меня только ее стараниями, и буду я ходить в том, что сама себе выберу. Последняя угроза все-таки возымела действие: если бы я полностью одевалась сама, точно выглядела бы как чучело. Или как вампир. А так я хоть на человека похожа – чего стоит хотя бы арветт, ставший одной из моих любимых одежек. Представлял он собой длинную прямую юбку с разрезом спереди по всей длине, соединенную с длинными же узкими штанами. Сама бы я себе никогда такого не купила.

Я ехидно повинилась перед Амели. Бьен, кажется с удовольствием слушал наши препирания. В общем такая идиллия могла бы продолжаться еще долго, если бы не была прервана самым неприятным образом: распахнулась дверь и к нам без стука зашла взвинченная Эврила – однокурсница Реса и его напарница в группе практики.

– Вы не знаете, куда пропал Рес? – спросила она.