Постояв немного и поняв, что никаких бесед мне тут не услышать еще долго, я разочарованно скривился и направился к центру квартала, старательно крутя головой. Заметив пару степенных стариков, сидящих на лавочке, присел на соседнюю и развесил уши. И узнал, что ахилотка Тумма-Лова совсем распоясалась, позабыв о правилах поведения и достоинствах. Каждый вечер готова крутить романы с любым чужеземцем и склонна принимать от них подарки.
Сведения может для кого-то интересные, но не для меня.
Я пошел дальше.
Две хозяюшки с тяжелыми корзинами согласились позволить мне донести их тяжелую ношу. За это я получил от каждой две медные монеты и два сладких морских яблока. Опыта не дали, но меня больше заинтересовали не награды, а их разговор. Болтливые кумушки неторопливо плыли по дорожке парка, я плелся следом и внимательно слушал, искренне надеясь, что повышенная выносливость поможет мне донести груз до финиша.
Грузоподъемность – главное, что занимало мой мозг, не считая чужой беседы. Одно дело таскать пустышки крабьих панцирей, весящих грамм по двести каждый. А если мне представится случай купить и перепродать что-то более тяжелое? И сколько штук такого товара я смогу унести? Одним словом – при прокачке мистер Бульк не забудет про такую характеристику как сила.
А кумушки все болтали…
– Я ж ему и говорю – глупый ты у меня, Тук-Рев! Очень глупый! К чему продавать прекрасного качества желе за такую смешную цену этому расчетливому наглецу лавочнику? Он же не даст настоящей цены!
– Конечно не даст! Он давно уже привык наживаться на чужеземцах. Привык делать легкие деньги. Пусть он ахилот вполне достойный, но без хитринки…
– Вот! Так я ж и говорю – ступай к старому пауку Мруку, что обитает в заброшенной треснутой башне. Поговори с ним! Ведь Мрук так любит моллюсковое желе! И совсем не беден… но мой дурень не слушает… ох… этим мужикам хоть кол на головах теши. Упертые…
– А вот и твой дом, кумушка.
– Дошли, слава светлым богам. Прими награду, добрый чужеземец.
Приняв пару монет и яблоко, я вернул корзинку и пошел за второй женщиной, что остаток пути преодолела в рассуждениях о былых временах, когда воды были теплее и прохладней одновременно. Доведя ее до дома, получил награду и опрометью бросился обратно, кляня себя за то, что до сих пор не удосужился приобрести карту Ясель. А ведь многие встреченные игроки шли по улицам, не отрывая взглядов от карт. Но кто ж знал, что меня так захватит волна предпринимательства. А то чем я занимаюсь ведь предпринимательство? Или я просто спекулянт? А что такое по сути спекулянт? Даже и не знаю… и знать не хочу. Надо думать о прекрасном качественном желе и старом богатом пауке Мруке…
Калитка была открыта – как я заметил, девяносто процентов всех дверей, ворот и калиток в Яслях были открыты или на худой конец не заперты. Сомневаюсь, что такая идиллия присуща к остальным городским кварталам.
Глупый Тук-Рев оказался на месте. Тощий ахилот с пятнистой кожей и двойным высоким гребнем на макушке. Жидкие пряди желтоватых волос едва доходили до плеч. Со своей улыбкой и чуть согнутой спиной он походил на Папу Карло из старого советского фильма-сказки посмотренного мною буквально вчера. Тук-Рев был занят упаковыванием небольших горшочков в устланные соломой неглубокие дощатые ящики.
– Чем могу помочь, добрый чужеземец? – с недоумением спросил Тук-Рев, после взаимных приветствий.
Убедившись, что во дворе нет его куда более предприимчивой жены, я улыбнулся как можно шире.
– Я бы хотел приобрести ваше прекрасное желе, господин Тук-Рев.
– О… что ж… конечно. Его цена – четыре медных монеты за горшочек. Желе вкусное, питательное, сытное. Вам горшочек? Или два?
– Мне? – поделив в уме количество монет на четыре, едва при этом на распрямив от натуги извилины, я озвучил необходимое мне количество горшочков с желе – Мне двадцать восемь порций, пожалуйста. Вместе с ящиками, если это не делает их дороже.
– Не делает… ох… у меня здесь ровно сорок порций. И я как раз хотел их доставить в торговую лавку Туль-Квара…
– Я все сделаю сам. Включая доставку. А сколько горшочков в одном ящике? О, сам вижу. Двадцать штук в ящике. Итого у вас два ящика… я заберу только один ящик, господин Тук-Рев.
– Что ж… хорошо. А к вечеру я отправлю Туль-Квару оставшуюся дюжину горшочков.
Я молча улыбнулся и достал деньги. Ты доставишь желе лавочнику только в одном случае – если слухи оказались ложными и старый богатый паук Мрук вовсе не склонен к моллюсковому желе. Но если все выгорит – я быстро вернусь за оставшейся дюжиной.
Рассчитавшись, со смешком убрал в карман единственный оставшийся медяк. Спрятал восемь горшочков в инвентарь, взял ящик с двадцатью порциями, обрадовавшись его легкости – килограмм пятнадцать, не больше. Попрощавшись, вышел поскорей на улицу, чтобы не попасться на глаза его жене. И увидев на перекрестке стражника, заспешил к нему, стараясь ступать осторожно, чтобы не споткнуться и не упасть. Я нес в руках практически все мое состояние.
Сдерживая зевок, стражник охотно указал направление. Проследив за его пальцем, я увидел высокую стену и верхушки густорастущих водорослевых деревьев. А прямо за ними высилась полуразрушенная крыша старой башни. Мимо этого ориентира не промахнешься.
Я отправился прямиком туда. И через минуту уяснил, что в Вальдире не стоит напоказ выставлять свои планы, действия и имущество, потому что они сразу же вызывают пристальное чужое внимание. Я не успел и до конца улицы добраться, а меня уже спросили восемь игроков что это за ящики, горшочки и куда я все это несу. Не продумал я этот момент.
Исправлять было поздновато, но я свернул на окраинные улочки, переулками перескакивая с одной на другую, пока не добрался до начала большого парка, идущего широкой дугой вдоль городской стены. Тут мне пришлось замедлиться – напролом идти было опасно.
Встреченные доброхоты предупредили, что тут встречаются шальные морские ежи, могущие внезапно атаковать. Морские ежи пятого уровня, быстрые и сильные, поэтому мальку вроде меня их лучше избегать. Чтобы гарантировано не встретиться с раздутым от воды и злости ежом, держаться следует широких парковых дорожек, посыпанных светло-зеленым песком. И ни в коем случае мне не следует сходить с них или же ступать на дорожки с песком другого цвета. Мой цвет – зеленый. Чтобы сориентироваться, надо обратить внимание на большую доску, стоящую у входа в парка. Поблагодарив за советы, я отыскал доску, а на ней, после короткого изучения, нашел старую башню, в которую упиралась одна из зеленых дорожек. По ней я и побежал, успешно добравшись до мрачноватого строения с широкой трещиной в стене.
Башня паука Мрука…
Звучит немного зловеще…
– Добрый Мрук! Меня зовут Бульк! – остановившись в трех шагах от темнеющего входа, оповестил я – И я принес с собой на продажу двадцать восемь порций вкуснейшего и свежайшего моллюскового желе!
Тьма внутри башни зашевелилась. Ящик в моих руках внезапно показался тяжелее. Если сейчас придется бежать опрометью прочь из этого места, то брошу ли я порции желе? Может прямо сейчас переложить горшочки в инвентарь? Затея с ящиком была глупой. Я почему-то решил, что так мой товар покажется более привлекательным – ровные ряды горшочков лежащих в гнездах из водорослевой соломы. Солидно-с… и сейчас побегу я с этой мобильной витриной по колдобинам и буеракам. И помчится за мной страшный паук по имени…
– Мрук. Так мое имя – черные волосатые лапы уперлись в землю и выволокли из двери башни темную раздутую тушу. На меня уставились несколько блестящих немигающих глаз – И я люблю моллюсковое желе. Что ты хочешь за порцию, чужеземец Бульк?
Вот тут наступал самый тонкий момент всей затеи. Я не знал какую цену озвучить. Мне ведь никто не подсказал. И сейчас я должен был проявить деловую сметку. Мое чутье должно показать себя. Но что-то оно не спешило…
В любом случае, сделать стопроцентную надбавку я не рискнул. Я чуть сбавил цену.
