— Тебе в бога верить положено, — не удержалась я. — А ты с ведьмой якшаешься. А теперь сгубить меня надумал? Не боишься?

Ярл припечатал меня к месту тяжелым взглядом, а затем неожиданно подошел совсем близко, так, что я невольно отшатнулась.

— Другие пусть боятся. Я знаю твой дар и знаю его границы, — рукой он ухватил меня за подбородок, заставляя взглянуть в серые, холодные глаза. — Бусы у тебя любопытные, — рука сползла ниже и коснулась украшения на моей шее: авантюрин, агат и лабрадорит, небольшой совсем, в центре, вытянутой каплей. — Думаешь, я не знаю, что ты на своей груди носишь? Много ты украла…

— Не украла, — сквозь зубы процедила я, отбрасывая его руку. — Люди сами отдавали.

— Ты же знаешь, что все равно нельзя, — Агвид выпрямился и брезгливо вытер руку о свой кафтан. — Я могу судить тебя и запереть на весь остаток твоей жизни, ведьма. Или сделай, как я прошу. В этом случае у тебя есть шанс… Я тебя отпущу со службы, даже содержание назначу. Будешь жить, припеваючи.

— Я только с заказа, ты же знаешь.

— И что?

— А то! За мной ближайшие девять дней призрак таскаться будет. Жди.

— Времени нет. Я дам тебе людей…

— Почто мне твои люди? Они от меня шарахаются, как от чумы. Сами же в ближайшем болоте и утопят.

— У меня есть один человек, — задумчиво протянул Агвид. — Только его уговаривать надо. И делать это тебе придется самой. Или ступай в Веледар одна. Тебе решать.

— И где же он, твой человек?

— Велю Вадиму тебя проводить, — вздохнул ярл, а затем снял с пояса тяжелый кошель и швырнул мне. — Это на выкуп.

— Ты что, отправляешь со мной раба?! — возмутилась я, вскакивая с лавки. — А дар то тебе точно нужен? Или просто выслать меня решил?!

— Иди, ведьма, — улыбнулся Агвид. — И довольствуйся тем, что имеешь. Иначе я лишу тебя всего.

========== Глава 2. ==========

Вадим вел меня через рынок, и, надо сказать, передвигаться по городу в компании стражника было куда сподручнее, чем одной: зеваки лишь зло косились в мою сторону, не смея раскрыть рта, ворье не покушалось на мой кошелек, и даже вездесущие торговцы старались зазывать покупателей потише. А, нет, все ровно как всегда, когда я хожу в одиночестве. Кто осмелится сказать ведьме грубое слово или, тем более, украсть у нее кошелек? Скорее это Вадиму стоило радоваться моему присутствию.

Дорога была мне неплохо знакома, хотя заходила я в эту часть рынка нечасто, только в крайних случаях. Обычно, когда за мной бродил дух усопшего, разгневанного своей потерей, я предпочитала отсиживаться где-нибудь на постоялом дворе. Это всего лишь на девять дней, а потом душа человека завершает свой путь, начатый еще при жизни, и отправляется в загробный мир. В этот раз все было иначе. Агвид настоял на том, чтобы я завтра же тронулась в путь, поэтому мне нужен был сопровождающий.

Мы окончательно углубились в рыночные ряды, успешно минуя людскую толчею, и вышли к небольшой площади. По кругу ее были вбиты столбы, и у каждого такого столба, прикованный цепью, стоял живой товар: женщины, мужчины, старики и даже дети. Кто-то из них молчал, кто-то ругался или плакал, кто-то звал на помощь, а вокруг бродили покупатели, осматривая, ощупывая, заглядывая в зубы. Работорговцы и их охрана призывали к порядку совсем уж расшумевшихся пленников посредством грубых окриков, но чаще плетью или кулаками.

— Нам чуть дальше, — бросил через плечо Вадим, проходя мимо двух рыдающих и стенающих женщин, похожих друг на друга, как сестры. Скорее всего, так и было.

Стражник провел меня за площадь к небольшому строению, арка на входе в которое была забрана тяжелой стальной решеткой. Вынул меч и постучал по прутьям.

— Здесь что, прячут особый товар? — усмехнулась я, хотя от почти осязаемого в воздухе отчаяния начинала болеть голова.

— Да, очень редкий, — кивнул Вадим. — Штучный, я бы сказал. Одного такого для тебя попридержали по просьбе ярла.

— Как мило… Кто он?

— Наемник какой-то, — поморщился Вадим, входя в открывшуюся, наконец, дверь, и жестом веля мне следовать за ним. В нос тут же ударил запах крови, мочи и страха.

— Откуда он? — все рабы на этом рынке были из соседних земель. Ярл Агвид не позволял торговать своими людьми, но на чужеземцев эта позиция не распространялась. — Язык знает, я надеюсь?

— Знает, еще как. Почти не затыкается, сын собачий! — ответил мне вместо Вадима высокий мужик в простой холщовой рубахе, заляпанной кровью на груди.

— Я надеюсь, — холодно осведомилась я, кидая красноречивый взгляд на пятна крови. — Что он способен самостоятельно ходить и держать в руках меч. Или вы его в отбивную превратили? Мне не нужен калека.

— Не бушуй, ведьма. Будет он тебе и ходить, и даже бегать, если заставишь, — подмигнул мужик, провожая нас вглубь здания. — Мы вот не смогли. Я бы его вздернул уже, если бы ярл гонца не прислал. Ей-богу, уже удавку скручивал!

М-да… И кого же мне собрался подсунуть Агвид? Впрочем, выбора все равно нет…

Скрипнула, открываясь, дверь камеры.

— Прошу, — работорговец сделал приглашающий жест рукой. — Коли не боитесь, сударыня ведьма. Он к стене прикован хорошенько, но ежели чего, стучитесь, мы за дверью подождем.

— «Ежели чего», — передразнила я. — Я его сожгу вместе со всем вашим гадюшником. Вот, — я швырнула мужику кошелек с золотом от ярла. — Торг не уместен, как понимаешь.

— Вы бы взглянули сперва, сударыня ведьма — возразил работорговец, но кошель уже бережно спрятал под полу рубахи. — Непокорная скотина. Уж Микола наш — известный мастер, а и то из него дурь выбить не сумел…

— Я сумею. А Миколе передай, что вся дурь, из рабов недовыбитая, из него кровавым поносом нынче ночью выйдет, — и под тщательно скрываемый смех Вадима я шагнула в камеру.

Здесь было практически темно, не считая тусклого света из отдушины под самым потолком. На полу в куче грязной, полугнилой соломы, сидел человек. На мое появление он никак не отреагировал.

Чертыхнувшись, я полезла в свою поясную сумку, достала и зажгла свечу. Оранжевое пламя неверно затрепыхалось, еле-еле разгоняя окружающий мрак. Я мысленно прикрикнула на огонь, и свеча вспыхнула ярче, озаряя уже ровным теплым светом сырые стены камеры, поросшие мхом.

— Ведьма, — неожиданно ожил человек, поднимая лохматую голову и щурясь на пламя.

— Раб, — не осталась я в долгу. — Встань, я хочу тебя рассмотреть.

Человек лишь горько усмехнулся и покачал головой, снова утыкаясь в свои колени.

— Встань сам, или я тебя заставлю.

— Я не боюсь боли.

— Ты просто ее еще не испытывал, настоящую, какую может причинить ведьма.

— Хорошо, будь по-твоему, — неожиданно согласился он. — Не подумай, что меня испугали твои угрозы. Просто еще ни одна женщина не мстила за меня так изящно… А наградить кровавым поносом человека, который меня избивал, — это заслуживает некоего расположения с моей стороны.

Про себя я отметила, что говорит он весьма затейливо для простого наемника, явно обучен грамоте. Впрочем, мне важнее, чтобы он исправно работал мечом, а не языком.

Тем временем человек поднялся, выпрямился во весь рост и взглянул на меня с таким вызовом, будто недостаточно был наслышан о ведьмах.

Высокий, поджарый, с прекрасно развитой мускулатурой. Кожа белая в тех местах, где нет кровоподтеков. Довольно красивое, с чуть резковатыми чертами, лицо не портил даже сломанный нос. Северянин, явно. Впрочем, какое мне дело, откуда его притащили на этот гнилой базар?

— Устраиваю? — ехидно поинтересовался он, проследив мой взгляд.

— Нет. Но и выбор у меня небольшой. Каким оружием владеешь?

— Сражаю улыбкой наповал.

— Тоже кровавый понос захотел?

— Если сударыня ведьма изволит, — он поклонился мне в пояс, звякнув кандалами на руках, но поклон вышел кривоватый. Сломаны ребра с правой стороны.

— Сударыня ведьма изволит, чтобы ты отвечал на ее вопросы. Уверена, что твой нос пострадал из-за твоего рта. С другими частями тела может случиться то же самое. Итак, каким оружием владеешь?