— Согласен, — склонил голову Лисантер. — И я благодарен вам за то, что вы поддерживаете мои намерения работать со следующим темпатом более медленно.

Барродах кивнул, вспомнив разочарование и нетерпение Эсабиана, узнавшего, что новый темпат прибудет только через шесть дней. «Зачем тогда было этого терять?» Чем дольше проживет следующий темпат, тем дольше Эсабиан будет заинтересован. А тем временем придется изыскивать какие-то другие методы рассеять его скуку.

— Что вы собираетесь делать дальше? — Барродах подавил зевок. Он жаждал выспаться — его новая квартира пока что вела себя сравнительно спокойно.

— Продолжим эксперимент с Ли Пунгом — будем использовать образцы его нервной ткани, не трогая мозг. Нельзя сказать, чтобы я многого ожидаю от этого. Впрочем, есть еще одна интересная возможность. Помните аналог крови в причальном отсеке, когда прибыл наследник?

У бори свело желудок от одного воспоминания. Если бы не находчивость наследника, неизвестно, как поступил бы Аватар. Барродах кивнул.

— А все отравления ур-плодами вызывали токсины, тем или иным способом затрагивающие кровяные клетки. Я придерживаюсь мнения, что станция старается приспособиться к нам, экспериментируя с новым гомеостазом, — просто она приняла пролитую кровь за ненужный продукт обмена.

— Ну и что же?

— Мы нашли под центральным помещением камеру, напоминающую рециркулирующий орган.

— То есть как? — Барродаху хотелось бы, чтобы Лисантер не применял к станции биологические термины. И без того кажется, будто ты находишься в чьем-то брюхе.

— Давление в ней ниже, чем в близлежащих помещениях, поэтому воздух постоянно циркулирует по направлению к камере. И она... поглощает предметы.

Барродах с большим трудом сохранил спокойный вид, но сердце у него заколотилось. Он вспомнил всасывающую фистулу, открывшуюся в его спальне, которую он вынужден был покинуть. А что, если бы она была больше — много больше? Он отогнал этот образ от себя.

— Какие предметы?

— Мы давали ей воду, сахарозу, синтетическое мясо и тому подобные вещества. После этого ур-плоды, растущие поблизости, стали несколько менее ядовитыми. Но я не уверен, что станция как-то связывает эти вещества с нами. Ей, несомненно, сложно понять, что мы этим питаемся.

— И что же вы намерены предпринять?

Лисантер заколебался.

— Я думаю, ей нужно скормить человеческое тело. Мертвое, конечно, — поспешно добавил он. — И не обязательно кого-то убивать — это не столь срочно.

Барродах пристально посмотрел на него. Аватар приказал им включить Пожиратель Солнц на полную мощность. Уж не воображает ли ученый, что такая мелочь, как чья-то жизнь, может помешать им выполнить этот приказ? Впрочем, Лисантер — панархист.

— Мы скормим ей даже живого, если вы сочтете это нужным, — отрезал бори, наслаждаясь замешательством Лисантера.

— Нет, это означало бы действовать слишком поспешно. — Взгляд Лисантера неожиданно обрел твердость. — А вдруг станция сочтет, что ей полагается глотать живых людей? Нам станет небезопасно жить здесь.

Теперь уже Барродах съежился, и то, что он не сумел сдержаться, привело его в ярость. Это он нарочно! Лисантер знает о его жилищных проблемах. Ничего, в свой черед умник поплатится и за это, и за многое другое. Ну а пока придется его терпеть.

— Что ж, хорошо. У нас как раз налицо два трупа. Двое серых вступили в драку — один погиб, другой казнен. Тела еще не прошли переработку — выбирайте любого или берите обоих.

Блокнот Барродаха прозвонил и оповестил:

— Гипердепеша с «Цветка Лит». Для вас, от Норио Данали.

Темпат Хрима. Что ему надо? В добровольцы, что ли, вызывается? Вероятно, Лисантер подумал о том же, поскольку сразу просиял.

«Но сначала я поставлю побольше пси-заградников», — подумал Барродах.

— Сейчас приду. — И он сказал Лисантеру: — Подготовьте свой эксперимент и уведомьте меня. Я хочу присутствовать.

Он вышел из помещения, служившего гностору кабинетом. Норио здесь — это палка о двух концах. Он сильный темпат и, по слухам, мозголаз худшего сорта — но без него Хрим станет куда более уязвим. Можно будет даже заслать кого-нибудь на его корабль.

«Авось удача наконец улыбнется мне», — подумал Барродах.

Вийя, взойдя на борт своего корабля, глубоко вздохнула.

Тианьги не работало, и воздух слегка застоялся, но она все равно дышала полной грудью, наслаждаясь запахами дома.

На мостике она провела руками по пульту, прежде чем сесть. Здесь она ощущала полный покой — и внутри, и снаружи.

Нажав, наконец, на одну из клавиш, она включила системы жизнеобеспечения. Со вздохом заработало тианьги, и миг спустя она почувствовала на щеке слабое дуновение и вдохнула свежие запахи, которые запрограммировал Маркхем в память о Лусоре.

Вийя привела в действие автоматическую секцию камбуза и откинулась назад, перебирая в уме свои планы.

Если Локри не получит свободу легальным путем, она сама его освободит — но шанс у нее будет только один. Надо все пересмотреть и распланировать, иначе они все умрут.

Первый шаг был сделан еще перед отлетом на Геенну. Через Марим Вийя запустила червяка во флотское информпространство, чтобы отыскать досье на «Телварну». Из него она узнала, где хранятся детали их двигателя. Марим разделила их на те, которые можно получить, разобрав другие установки, и те, которые придется украсть из сверхнадежных кладовых.

После возвращения из экспедиции Вийя активировала второй сегмент червяка, и Марим принялась за работу. До того, как вступить в банду на Дисе, она была воровкой. Под руководством Вийи и с помощью червяка она провела серию временных краж, при которых, во всяком случае поначалу, ничего не пропадало совсем.

Она брала что попало — и то, что входило в список контролируемых деталей, и то, что вообще не имело отношения к двигателям. Каждая деталь со временем возвращалась на место, и ее пропажу приписывали компьютерной ошибке, которую червяк действительно создавал. Тревогу не поднимали ни разу, и скоро Вийя добилась желаемого результата: замотанная команда квартирмейстера перенастроила инвентарные мониторы, чтобы сделать их менее чувствительными к флюктуациям потока.

Марим, выйдя на оперативный простор, начала красть детали, которые нельзя было получить иным путем, — одну за другой, наименее важные первыми. И вот теперь, когда их набралось некоторое количество, настало время для очередной намеченной Вийей фазы: доступа на «Телварну».

Вийя не знала, каким влиянием пользуется Элоатри, пока не обратилась к ней с просьбой и не получила разрешения ночевать на корабле.

Она всего лишь упомянула при последнем визите Мандериана, как тяжело ей спать в здании, набитом другими людьми, большинство из которых испытывает сильный стресс вследствие перенаселения. И каким бы, мол, было облегчением оказаться на своем корабле, подальше от посторонних. Это был эксперимент, первая и самая простая попытка добиться своего.

Полагая, что эта уловка уж слишком проста, Вийя ничего от нее не ожидала и не задумывалась о последствиях этого разговора.

Но не прошло и шести часов, как она получила письмо от самой Элоатри. Разрешение, снабженное печатью Верховной Фанессы Дезриена, гарантировало Вийе допуск на корабль в любой вечер, когда ей будет угодно. Никакого объяснения не прилагалось — только маршрут, пропускные коды, указания относительно инспекций и запрещение нарушать печати в машинном отделении: при нарушении пропуск будет немедленно отменен.

Теперь нужно будет как-то перехитрить частые инспекции по проверке наружной печати и менее частые, но более строгие, по проверке внутренней. С последней, вероятно, придется подождать до вынесения решения по делу Локри. Вийя вздохнула, вспомнив о двух мелких деталях у себя в карманах. Надо их припрятать — но так хорошо просто сидеть и наслаждаться тишиной.

Она закрыла глаза — и вздохнула, почувствовав знакомую психическую метку, близкую и яркую, как солнце.