— Почему это? Я вчера по зельям «превосходно» получил, между прочим!

— Да! Только после этого с факультета сняли десять баллов!

— А я не виноват, что Уизли на меня в коридоре налетел, — невозмутимо ответил Гарри. — Если у него координация движений ни к черту, я-то тут причем?

— А кто ему подножку поставил?

— Понятия не имею, — со всей возможной искренностью сказал Гарри и занялся едой. — По-моему, просто он на собственный шнурок наступил.

— Что вообще за манера решать все проблемы кулаками? — продолжала возмущаться староста.

— А чем, Авадой, что ли? — невозмутимо спросил тот. — Ну прости, прости… Ты же знаешь, я рос среди магглов, меня в школе обижали, потому что я очкарик, пришлось выучиться драться…

Гарри умолчал о том, что благодаря уличной и школьной закалке привык сперва бить, а потом уже расспрашивать, равно как и о том, насколько ему не хватает Терри, всегда готового прикрыть спину и помочь накостылять даже превосходящему по численности противнику.

— Иногда у меня складывается впечатление, что с такими замашками тебе на Гриффиндоре надо было оказаться, — мрачно сказала староста, разглядывая свою открытку и невольно передергиваясь.

— Шляпа предлагала, — согласился Гарри. — Но я отказался.

— Мерлин великий, почему?!

— Они слишком шумные, — кивнул он на гриффиндорский стол. — Гляди, какой бардак! То ли дело у нас: тихо, уютно…

— Да, верно… — вынужденно согласилась девушка. — Только, Гарри…

— Да?

— Пожалуйста, не надо больше открыток!

— Как?! — огорчился тот. — Пасха же впереди! Я уже наклейки с яйцами и кроликами купил!

Софакультетники тихо застонали.

— А давай договоримся, — проявила смекалку староста. — Ты делаешь открытки всем, кроме нас! Мы тебе даже поможем…

— Как можно! — оскорбился Гарри. — У всех будут открытки, а у вас нет? Я не согласен так вас обделить!

— Ну пожалуйста…

— А что мне за это будет? — тут же спросил он, памятуя уроки Терри. Уж тот-то был мастером торговаться.

Старшекурсники переглянулись.

— Мы не будем доставать тебя из-за Уизли. Хоть котлету из него сделай, только по-тихому, — выдал, наконец, один из них.

— Мало, — сказал Гарри, забавляясь от души. — Кстати, я хотел на Пасху плакат нарисовать для нашей гостиной, красочный такой. У меня и фломастеры есть, и наклеек куча, и блестки остались…

— Мы вообще не будем тебя доставать! — быстро сказала староста. — Только, Гарри, миленький, не надо нам ничего рисовать. Всем остальным — сколько хочешь, а мы уж так перебьемся, ладно?

— По рукам, — улыбнулся тот…

— Поттер, если это — кролик, то я — балерина, — сказал Снейп, разглядывая пасхальную открытку. Гарри остался верен себе и щедро оделил плодами своего творчества всех, кто не успел увернуться.

— Я предпочитаю авангардизм, сэр, — гордо ответил тот.

— Оно и видно… Что вы сегодня-то явились? Праздник все-таки… какой-никакой.

— А, — махнул рукой Гарри, — наши там отмечают, скучно с ними. А у меня вопрос…

— Поттер, а вам не приходило в голову, что я тоже могу… хм… отмечать?

— Нет, — честно ответил тот. — Не похожи вы на человека, который Пасху справляет. Но вопрос важный, честное слово, сэр!

— Ну давайте уже, не тяните… — вздохнул Снейп, отлично усвоивший, что отвязаться от Поттера практически нереально. А самое ужасное состояло в том, что и отвязываться уже не очень хотелось. По крайней мере, пока мальчишка торчит у него в кабинете, ему ничто не угрожает… Поттеру, в смысле, а вот кабинету как раз наоборот!

— Шел я сегодня по коридору, — начал Гарри, — и наткнулся на Уизли с компанией…

— Вы на них регулярно натыкаетесь, причем после этого Уизли почему-то частенько оказывается в Больничном крыле.

— Он сам нарывается, — фыркнул тот. — А братья его подначивают. У них же тотализатор! Гм… Это к делу не относится. В общем, в этот раз я действительно наткнулся на них случайно — они шушукались под лестницей.

— А вас как под лестницу занесло? — поинтересовался профессор.

— Я по ней шел, — с достоинством ответил Гарри. — Слышу — шепот. Ну я и заглянул… Значит, эти трое — Уизли, Грейнджер и Лонгботтом — кое о чем сговаривались, но об этом потом. Ясное дело, как рыжий меня увидел — тут же в драку полез, мол, чего это я за ними шпионю! Больно надо… Ну, дальше как обычно, только Грейнджер с Лонгботтомом нас попытались растащить, да неудачно. — Он вздохнул. — Если что, сэр, нос Грейнджер не я разбил, это ей Уизли локтем случайно попал. Ну а Лонгботтом… — Гарри только рукой махнул.

— Итак, я выслушал описание вашей эпической битвы, дальше что? — спросил Снейп.

— Дальше самое интересное, сэр, — сказал Поттер и шмыгнул носом, которому тоже досталось, судя по всему. — Эти двое, значит, утащили Уизли, а я смотрю — на полу тряпка какая-то. Наверно, кто-то из них выронил. Я ее поднял, думаю, вернуть все-таки надо… Посмотрел — и ошалел! Решил сперва у вас спросить, что это и как с ним быть, а потом уже возвращать… Взгляните, сэр!

Профессор взглянул и с трудом удержал ругательство. Положим, «Мерлиновыми подштанниками» Гарри удивить было уже трудно, но вот что похлеще… Лексикон-то у Снейпа был богатый.

— Так, Поттер, — сухо сказал он. — А теперь изложите-ка, что вы успели услышать? О чем договаривалась эта троица?

— А! Насколько я понял, они хотели пробраться в запретный коридор на третьем этаже, про который директор уже уши всем прожужжал, и что-то там найти.

— А вас туда не тянет? — закинул пробный камень Снейп.

— Я что, похож на человека, который хочет умереть мучительной смертью, сэр? — фыркнул Гарри. — Еще они говорили, там что-то прячут, но что именно, я не расслышал. Вы, случайно, не в курсе, что это?

— Случайно в курсе, — процедил профессор.

— Ну вот, я так сразу и подумал, — довольно произнес тот. — А что вот это все же за фиговину-то они посеяли?

— Угадайте с трех раз, Поттер, — мрачно произнес Снейп, пытаясь понять, что на этот раз затеял директор. — Не видите: это мантия-невидимка! Вещь редкая, дорогая… И мне очень интересно, каким образом она попала в руки этой троицы!

— Сперли где-нибудь? — предположил Гарри.

— Вряд ли, — криво усмехнулся тот. — Я догадываюсь, у кого она хранилась, а у этого человека крайне сложно что-нибудь спереть, как вы элегантно выразились.

Взгляд его упал на Гарри, который с самым невинным видом вертел в руках серебряную чайную ложечку с фениксом на черенке.

— Поттер, ну и наклонности у вас, — нахмурился он. — Мало того, что вы деретесь, не учитесь, сквернословите, так теперь еще и воруете?

— Машинально в карман положил, сэр! — заверил тот. — Верну при первой же возможности!

— Я скорее поверю, что вы соберете полный комплект в подарок тетушке, — пробормотал профессор.

— Отличная идея, сэр, — одобрил Гарри. — А все-таки, что с этой мантией не так?

— С ней всё так, Поттер, кроме одного — я был уверен, что она пропала.

— То есть эта штуковина вам знакома, так, сэр?

— Даже более чем, — мрачно сказал Снейп. — Это мантия вашего отца, он ею… хм… активно пользовался.

— Ну ни хрена ж себе! — выдал тот. — А какого черта она тогда оказалась у этих?..

— Поттер, прекратите ругаться в моем кабинете!

— Простите, сэр, само сорвалось, — покаянно произнес Гарри, разглядывая мантию. — Однако интересно… Выходит, она теперь моя? — Он дождался утвердительного кивка и выпалил: — Вот это вещь! Только…

— Что — только?

— Запрячу-ка я ее подальше, — серьезно сказал тот. — Мне все это не нравится. Сперва, значит, отцова вещь каким-то образом попадает… ну, вы понимаете, к кому. Потом оказывается вовсе не у законного наследника, меня, то есть, а у не пойми кого. А эти не пойми кто с ее помощью норовят забраться в запретный коридор и что-то там то ли подсмотреть, то ли стырить.

— И какой же вывод, Поттер? — приподнял брови профессор.

— Очень может быть, ее им нарочно дали. Чтобы они туда полезли, ночью, ясное дело, и не попались мистеру Филчу, — сказал Гарри. — Я вот вспоминаю: директор мне все мозги проклевал этим коридором… Наверно, если б я туда захотел попасть, то он бы выдал мантию мне, а так… Ну а вот фиг я ее теперь отдам! Пусть думают, что посеяли, растяпы! Только… — Он снова задумался. — Ведь и обыскать могут…