– Мудрости, пожалуй, немного, – сказал Фарамир. – Но поступим по справедливости, как велит нам наша малая мудрость. Освободи его, Фродо.

Фарамир извлек кинжальчик из ножен у пояса и протянул его Фродо. Горлум завизжал в смертельном ужасе и шлепнулся на пол.

– Ну же, Смеагорл! – сказал Фродо. – Ты должен верить мне. Я тебя не оставлю. Отвечай, если можешь, по всей правде. Увидишь, плохо не будет.

Он разрезал тугие путы на кистях и лодыжках Горлума и поднял его стоймя.

– Подойди! – приказал Фарамир. – Смотри мне в глаза! Ты знаешь, как называется это место? Ты бывал здесь прежде?

Горлум медленно, нехотя поднял тусклые глаза и встретил ясный и твердый взгляд воина Гондора. Стояло молчание, потом Горлум уронил голову и осел на карачки, мелко дрожа.

– Мы не знаем, как называется, и знать не хотим, – проскулил он. – Никогда мы здесь не были, никогда сюда не возвратимся.

– В душе у тебя сплошь запертые двери и наглухо закрытые окна, и черно там, как в подвале, – сказал Фарамир. – Но сейчас, я вижу, ты говоришь правду. Тем лучше для тебя. Какой же клятвой поклянешься ты никогда сюда не возвращаться и ни словом, ни знаком не выдать разведанный путь?

– Хозяин знает, какой, – сказал Горлум, покосившись на Фродо. – Да, он знает. Мы поклянемся хозяину, если он нас спасет. Мы поклянемся Ею, да-ссс. – Он извивался у ног Фродо. – Спаси нас, добренький хозяин! – хныкал он. – Смеагорл поклянется Прелестью, принесет страшную клятву. Он не возвратится, он ни за что никому не выдаст, нет, никогда! Нет, Прелесть, ни за что!

– Ты ему веришь? – спросил Фарамир.

– Да, – сказал Фродо. – И тебе придется либо поверить, либо исполнить закон вашей страны. Большего ты не дождешься. Но я обещал, что если он подойдет ко мне, то останется жив, и обманывать мне не пристало.

Фарамир посидел в раздумье.

– Хорошо, – сказал он наконец. – Препоручаю тебя твоему хозяину Фродо, сыну Дрого. Пусть он объявит, как поступит с тобой!

– Однако же, государь, – сказал Фродо, поклонившись, – ты сам еще не объявил своего решения касательно поименованного Фродо, и, пока оно неизвестно, оный хоббит не может ни строить планы, ни распоряжаться судьбою спутников. Твой приговор был отложен на завтра, и вот завтра настало.

– Что ж, изрекаю свой приговор, – сказал Фарамир. – Итак, Фродо, властью, дарованной мне, объявляю, что ты волен пребывать в древних пределах Гондора, где тебе заблагорассудится, и лишь в сие место не изволь являться, не быв зван, ни один, ни с кем бы то ни было. Приговор сей действителен отныне год и один день, а затем теряет силу свою, буде ты не явишься до истеченья указанного срока в Минас-Тирит и не предстанешь пред очи Наместника и Градоправителя. А явишься – я испрошу его дозволения продлить право твое пожизненно. Покамест же всякий, кого ты примешь на поруки, тем самым принимается под мою заступу, под щит Гондора. Удовлетворен ли ты?

Фродо низко поклонился.

– Удовлетворен, – сказал он. – И прошу считать меня преданным слугою, если преданность моя имеет достоинство в глазах высокого правителя.

– Имеет, и немалое, – сказал Фарамир. – Итак, берешь ли ты ответчика Смеагорла на поруки?

– Беру на поруки ответчика Смеагорла, – произнес Фродо.

Сэм шумно вздохнул, но не по поводу избыточных церемоний – нет, он, как истый хоббит, всецело их одобрял и лишь сожалел, что поклонов и словес было маловато, в Хоббитании за месяц бы не управились.

– Помни же, – сказал Фарамир, обращаясь к Горлуму, – что тебе вынесен смертный приговор, но, пока ты состоишь при Фродо, от нас тебе ничего не грозит. Однако, встретив тебя без него, любой гондорец немедля приведет приговор в исполнение. И да постигнет тебя скорая и злая смерть, будь то в Гондоре или за его пределами, если ты обманешь доверие хозяина. Теперь отвечай мне: куда вы идете? Он говорит, что ты был его провожатым. Куда же ты вел его?

Горлум не отвечал.

– Отмолчаться не удастся, – сказал Фарамир. – Отвечай или приговор мой станет жестче!

Но Горлум и тут не ответил.

– Я отвечу за него, – сказал Фродо. – Он привел нас, как я просил, к Черным Воротам, но Ворота были заперты.

– Отпертых ворот в этой стране нет, – сказал Фарамир.

– Увидев это, мы свернули в сторону и пошли южной дорогой, – продолжал Фродо, – ибо он сказал, что там есть или может отыскаться тропа близ Минас-Итила.

– Минас-Моргула, – поправил Фарамир.

– В точности я не понял, – сказал Фродо, – но, кажется, к северу от старой крепости уходит высоко в горы тропка, ведет к темному переходу, а с той стороны из расщелины вниз на равнину… и так далее.

– А ты знаешь, как называется этот темный переход? – спросил Фарамир.

– Нет, – сказал Фродо.

– Он называется Кирит-Унгол.

Горлум с присвистом втянул воздух и забормотал себе под нос.

– Так или не так? – обратился к нему Фарамир.

– Нет! – отрезал Горлум и вдруг завопил, точно его ткнули кинжалом: – Да-да, мы сслышали это название: зачем нам его знать? Хозяин сказал, ему нужно пройти, и, раз проход есть, мы постараемся. Больше нигде пройти нельзя, нет.

– Больше нигде? – спросил Фарамир. – А ты откуда знаешь? Никто не обходил рубежи черного государства. – Он долго и задумчиво смотрел на Горлума и наконец сказал: – Забери его отсюда, Анборн. Помягче с ним, но глаз не спускай. А ты, Смеагорл, не вздумай нырнуть в озеро: там очень острые скалы, и смерть постигнет тебя раньше времени. Уходи и возьми свою рыбину!

Горлум приниженно потащился к выходу. Анборн пошел следом, по знаку Фарамира задернув занавеску.

– Фродо, по-моему, ты поступаешь безрассудно, – сказал Фарамир. – По-моему, не надо тебе с ним идти. Порченая это тварь.

– Ну, не совсем порченая, – возразил Фродо.

– Может быть, и не совсем, – согласился Фарамир, – но злоба изгрызла его насквозь. Он вас до добра не доведет. Расстанься с ним, я дам ему пропуск, а лучше провожатого до любого пограничья Гондора.

– Он не согласится, – сказал Фродо. – Он потащится за мной, как уж давно таскается. И я подтвердил обещание взять его на поруки и пойти, куда он сказал. Ты ведь не хочешь склонить меня к вероломству?