— Хочу с вами познакомиться, — продолжил учитель, обхватывая взглядом затихший класс. — Пусть каждый из вас поднимется и назовет свое имя. Начнем с вас, мисс Опоздание…
Стыдливо насупившись, я поднимаюсь из-за парты:
— Кристина…
Когда волна имен стихла, учитель поднялся со своего стола в полный рост и представился:
— Даниил Евгеньевич. С этого нового учебного года я буду вести у вас историю. Пока ваша классная руководительница отсутствует по причине болезни — ее обязанности я тоже беру на себя. У вас одиннадцатый класс, все вы уже взрослые люди и поэтому, не вижу смысла обращаться ко мне, как к своему дедуле. Кому будет удобнее, обращайтесь ко мне просто Даниил. Так же не спешите глотать свои окурки, когда встретите меня в курилке — я такой же человек со своими плюсами и минусами, а также вредными привычками, за которые не упрекаю других. Думаю, я очень скоро найду общий язык с каждым из вас…
========== 2. Урегулированное боевое сражение. ==========
Мечтательным взглядом брожу от одного светлого окна кабинета к другому, изучая белоснежные жалюзи во время того, как мама почтительно пытается убедить молодого историка, что мне необходима оценка «отлично» по его предмету. Однако, вряд ли понятно Даниилу Евгеньевичу, ставшему почти для всех учеников гимназии просто Даней, сколько сил, времени, нервов было потрачено мною, а главное моими родителями на пути к золотой медали, которая маячила уже не за горизонтом.
— У Кристины возникали сложности с гуманитарными науками, но благодаря дополнительным занятиям — она все успешно усваивала, — заверяет мать равнодушно просматривающего классный журнал учителя. — Может быть, вы найдете время позаниматься с ней дополнительно?..
Даня тяжело вздыхает, захлопывая журнал и, кажется, что он сейчас достанет из кармана сигарету и закурит прямо в кабинете, пытаясь рассеять ощутимое напряжение, возникшее в комнате. Рассматривая его внешний вид, я с трудом напоминаю себе о том, что он учитель: джинсы и футболка, которая обтягивала мышцы довольно внушительных размеров придавали ему схожести с физруком, или же с тренером какого-нибудь фитнес-центра.
Хотя не могу отрицать того, что предмет свой он знал… Более того, активно пользовался этими знаниями, чтобы нашлепать мне за пару недель несколько «четверок», а по вчерашней самостоятельной работе поставить «три». Сказать, что моя мама находилась два дня в шоковом состоянии — это ничего не сказать… Как не просила я ее, как не умоляла в дверях школы помиловать, мама буром шла в атаку… Целенаправленно, прямо в кабинет историка, который сейчас надменно созерцал нас с ней своими темными глазами, будто придумывая наиболее беспощадную казнь на мою грешную голову.
— Ваша дочь не тянет на отличницу, вы же сами это понимаете… — твердит он, нагло отвечая на молящий взгляд матери. — И я думаю, не стоит мучить ни ее, ни учителей, которые вынуждены идти вам на уступки, натягивая мнимые «пятерки». Кристина постоянно забывает важные даты, путает их — память у нее далеко не идеальная, да и надо сказать — пишет она тоже с ошибками, я уж не знаю, как долго она занимается дополнительно с литератором…
— Ну что вы! — вспыхивает мать, хватаясь одной рукой сильнее за ручку своей сумки, а второй за сердце. — Она очень способная и усидчивая, просто расслабилась немного за каникулы! Уверяю, она возьмется за голову, нужно только немного помочь ей! Вот, к примеру, Зинаида Васильевна занималась с девочкой пару раз в неделю — и поверьте на слово, оценки Кристины по истории за прошлый год были полностью заслуженными, а не натянутыми, как вы выразились!
— У меня нет времени проводить дополнительные часы с каждым желающим! — Даня поднимается со своего стула, отходя к окну, всем своим видом показывая, что ему уже порядком надоел этот разговор. — Пусть больше читает, а то, что не понимает — учит наизусть. Вряд ли я в силах помочь чем-то большим.
— Моя дочь — будущий юрист! — мама властно делает шаг вперед, отчего на ее безапелляционное заявление Дане все же приходится обернуться. — Вы же понимаете, что для нее история — один из основных предметов, который она просто обязана знать! Если нам откажете вы — я обращусь к другому учителю, в другую школу, в конце концов, но Кристина выучит все необходимое для поступления в ВУЗ!
— Мама… — пытаюсь запротестовать я, но ее взгляд заставляет меня замолчать.
Выдержав все боевые удары матери, Даниил Евгеньевич еще раз тяжело выдохнул, задумчиво потер лоб, измерив, пространство между своим столом и окном несколькими шагами, затем посмотрел на нас каким-то усталым и напряженным взглядом:
— Хорошо, я подумаю какое время назначить Кристине для повышения уровня знаний истории…
— Если вам будет удобнее — она могла бы посещать вас и дома, — продолжала наступление мать, уже предчувствуя свою победу, на что Даня как-то резко бросил взгляд на меня, будто мысленно поражаясь предложению матери.
— Возможно, так и будем поступать, так как я не имею привычки задерживаться на работе… — не сводя с меня глаз, ответил он, опустившись на свой стул. — Но думаю, смогу выделить Кристине пару часов только раз в неделю! Знаете ли, у меня тоже есть личная жизнь, в которую я не хотел бы вовлекать работу…
— Конечно, конечно, — пролепетала мама, беря меня за руку и спиной отступая с поля боя к спасительным для меня дверям. — Кристина будет приходить, когда вам удобно! А об оплате…
— Все решим потом, — перебил Даня, начиная лихорадочно листать и без того изученный им журнал. — Главное, чтобы был результат…
========== 3. Обмен любезностями. ==========
Ну что ж… Очередной понедельник, середина четверти и, я стою у доски, питая призрачную надежду исправить ряд четверок на более высокий балл. Чувствую, как холодеют и мелко подрагивают руки, когда я судорожно пытаюсь вспомнить революционные потрясения во время Мировой войны. Историк смотрит на меня пристально и одновременно равнодушно, всем своим видом доказывая свое превосходство. От него следуют еще несколько вопросов, в которых я совершенно теряюсь, блокированная его взглядом, окончательно запутавшись и замолчав. Даня тяжело вздыхает, крутя ручку в пальцах, готовясь украсить колонку клеточек напротив моей фамилии чудовищной для меня, а главное для моих родителей, оценкой.
— Я не подготовилась, разрешите я отвечу в следующий раз… — тихо прошу я, не понимая, отчего вообще взялась моя несобранность.
— Это с такими знаниями мы стремимся к золотой медали… — повторно и притворно разочаровано вздыхает Даниил Евгеньевич, что-то все же выводя в классном журнале. — Ох, Ярославцева, и о чем ты только думаешь?..
— О мальчиках… — чувствую резкий приступ злости, дерзко ответив на наводящий вопрос учителя. — А если серьезно, я не воспринимаю то, как вы объясняете, а ваш урок напоминает мне сухую лекцию, на которой я даже толком записать ничего не успеваю! Гораздо больше времени вы отводите на различную болтовню, никаким боком не относящуюся к истории!
От моего вспыльчивого монолога брови историка поползли вверх, а уголки губ дрогнули в самопроизвольной усмешке. Нет, конечно, я перегнула палку — на бесполезный треп о всяких житейских мелочах у Дани и его восторженных любимчиков не уходило более четверти часа, но я еще смогла себя сдержать и промолчать о том, что величественное светило истории частенько отлучается в курилку прямо с урока вместе с парой разгильдяев нашего класса. Никакого права не имеет этот пацан судить о моей успеваемости, да и еще позорить на весь класс своими неуместными заявлениями! И плевать, что, насколько я знаю, этому пацану уже двадцать пять! Не вижу я в нем Зинаиды Васильевны! Но не вижу и все!
— Останешься после урока, — Даня отворачивается от меня к классу, попутно выбирая из списка в журнале свою следующую жертву. — Миронова здесь? Не желаешь тройку исправить, или у тебя и на этот раз колготки поползли, и ты не можешь встать из-за парты?
