– Насколько я поняла, рубашка тебе понравилась, – сухо заметила Эшли и, потянувшись к булочке, принялась намазывать ее маслом.

Райан кивнул и плеснул в кофе сливки.

– Знаешь, Эшли, я проснулся около шести утра, и у меня было время поразмыслить, – начал он, отхлебнув кофе. – Когда ты плакала вчера ночью, потому что тебе неприятен секс ради секса, я вдруг понял, что, может, нам следовало бы постараться сделать из нашего брака нечто большее, чем просто средство спасти наши состояния и избежать связанных с этим трудностей. Я знаю, мы сделали это по одной причине. Но может, следует попытаться стать настоящими мужем и женой, а не просто ждать, пока пройдет два года, чтобы спокойно разойтись в разные стороны, сохранив все, что принадлежит нам, и не раня ничьих чувств. Потому что с таким сильным притяжением, которое существует между нами, хладнокровно мы не расстанемся, и чьи-то чувства обязательно будут ранены. – Он тяжело вздохнул. – Как по-твоему, имеет какой-то смысл все, что я сейчас сказал?

Сердце Эшли бешено заколотилось.

– Предлагаешь вместо брака по расчету брак по договору, как у твоих родителей? Настоящий брак, а не просто головокружительный секс?

– Именно, – кивнул он. – Но не могли бы мы оставить и головокружительный секс?

– Это еще зачем? – с подозрением спросила Эшли, давно усвоившая, что если что-то выглядит слишком хорошо, чтобы быть правдой, значит, возможно, так оно и есть.

– Видишь ли, у меня никогда не было женщины, настолько интересной, чтобы привлечь мое внимание дольше, чем на несколько недель. Я слишком люблю свою работу. Реставрация антикварной мебели занимала меня с самого детства. А когда я открыл мастерскую по изготовлению реплик старой мебели, меня поразило, как можно, используя те же рукотворные методы, что и сотни лет назад, вместе с множеством новых материалов, лаков и полиролей, доступных нам сегодня, создавать новые вещи ничуть не хуже старых. Это поразительная процедура, целиком поглотившая меня. Moй отец был прекрасным мастером. Как говорит ма, он настоящий художник, а я всего лишь наделен хорошими мозгами. Все это верно, но я люблю и ценю процесс созидания и провожу много времени, изобретая все новые методики усовершенствования мебели. Поэтому у меня никогда не хватало времени на женщин. Бывали, конечно, подружки. Самые упорные держались пару месяцев, но потом сдавались. И до прошлой ночи, когда моя жена плакала, потому что ей претит секс ради секса, мне было совершенно все равно.

– А сейчас? Не все равно? – скептически бросила Эшли.

– В том-то и дело, – вздохнул он.

Эшли была вынуждена признать, что он вряд ли шутит, и, рассеянно слизывая масло с пальцев, задумалась.

– Ну… – призналась она наконец, – мне тоже не слишком везло с личной жизнью. Я умею уловить все тенденции рынка, прекрасно веду дела, но совершенно не разбираюсь в мужчинах. Пусть я не настолько страстно, как ты, отношусь к работе, но все же люблю свое дело, и за последнее время открыла два новых магазина и выпускаю каталог. Но я всегда хотела выйти замуж и иметь детей. Может, подсознательно я стараюсь компенсировать бурной деятельностью отсутствие семьи и супружеской жизни. К сожалению, я не использую деловые принципы в подходе к выбору мужа.

– Возможно, сама судьба вмешалась и свела нас, – хмыкнул Райан.

– Ты веришь в такие вещи, как судьба? – удивилась Эшли.

– Эй, ведь я наполовину ирландец, – напомнил он. – Не думаешь, какое это поразительное совпадение, что наши адвокаты – двоюродные братья и у каждого имелся клиент, которому позарез нужно было вступить в брак под угрозой потерять свое наследство? И у нас с тобой есть немало общего.

– Что именно?

– Мы оба происходим из семей, в которых любили и умели работать. Оба изучали бизнес в колледже. Оба начали собственный бизнес и добились успеха. Оба тратим деньги с оглядкой. Тебе нравятся моя мать и Фрэнки. Я их люблю. Ты хочешь детей. И я тоже. Только мальчиков… ну, может, одну девочку. И нам невероятно хорошо в постели, не так ли, беби?

Она должна была отмахнуться от его речей. Но не сумела. У них действительно много общего. Гораздо больше, чем просто сексуальная совместимость. Ее первый жених, Карсон Кингсли, был на редкость обаятелен: остроумный, красноречивый, милый, обладающий поразительным вкусом. Но секса между ними не было. И это ее смущало, пока она не поняла причину. Второму жениху, Чандлеру Уэйну, не нужно было ничего, кроме секса. Веселый и энергичный, он слишком много пил, когда кончался сезон, и при малейшем возражении мог стать непредсказуемо злобным. А жених номер три… Высокий, красивый блондин, тридцати пяти лет, с безупречным гардеробом, великолепный теннисист, с прекрасными манерами, который всегда знал, что и когда сказать. Всегда. Секс с Диреком был совсем неплох. Да… именно неплох. Это самое верное определение.

Но что, черт возьми, у нее было общего с этими парнями? Совершенно ничего, потрясенно осознала Эшли. Не то что с Райаном Финбаром Малкахи. И да, они поразительно, потрясающе, невероятно совместимы в постели.

– Думаешь, это твоя судьба помогла Джо и Рею свести нас? – задумчиво спросила она.

– Вполне вероятно, – кивнул он. – Послушай, брачный договор уже подписан, и с точки зрения финансов мы защищены. Если мы захотим развестись, препятствий не будет. Но вместо того чтобы зацикливаться на разводе, почему бы не попытаться сделать этот брак настоящим?

– Я соглашусь, – медленно произнесла Эшли, – но только при одном условии.

– Что за условие?

– Никаких детей, пока мы твердо не уверимся, что можем быть счастливы вместе и что я и ребятишки тебе нужнее, чем работа. Договорились?

Зеленые глаза прямо и непреклонно смотрели в его карие.

– Но я привык проводить на работе почти все время. Сначала мне придется нелегко, но я постараюсь, Эш. Обязательно постараюсь. И ты должна мне помочь, потому что иногда я не замечаю простых истин.

– То есть просишь, чтобы я пилила тебя? – спросила Эшли, на губах которой играла едва заметная улыбка.

– Прошу, – хмыкнул он, но тут же стал серьезным. – Иногда я бываю туповат, но нельзя назвать меня полным кретином. Я обнаружил, что ты необыкновенная женщина. Красива, сексуальна, умна, добра, заботлива и чувствительна. Нужно быть последним идиотом, чтобы не попробовать удержать тебя. Я хотел ехать в город в понедельник. Но позвоню и скажу, что приеду только во вторник, после Дня труда.[8] Сейчас на фирме нет неотложных дел.

– Но это десять дней! – ахнула она.

– Но у нас должен быть медовый месяц, не находишь?

– А я ничего не планировала! – пожаловалась она. – Нам следовало бы полететь на какой-нибудь экзотический остров или в Европу и остановиться в дорогом отеле.

– А я не против остаться дома, позволить мистеру и миссис Бернс позаботиться о нас. А ты покажешь мне Эгрет-Пойнт и окрестности. Как по-твоему, Нина сможет управиться с магазином следующие десять дней?

– Полагаю, что да. Каталог уже отдан в типографию, а в августе покупателей почти не бывает. А в случае непредвиденных обстоятельств я всегда могу приехать.

– Тогда позвони Нине и попроси обойтись без тебя следующие десять дней, – предложил он.

– Хорошо, – согласилась Эшли. – Она справится. Да и Бренди может приходить не три, а пять дней в неделю. Она копит деньги на колледж, а это ее выпускной год, так что лишние деньги не помешают. До сих пор Бренди еще подрабатывала в торговом центре, но я заплачу ей больше, чтобы все было по справедливости. – Эшли допила кофе и поставила на поднос фарфоровую чашку. – Все было очень вкусно. Спасибо.

Он встал и взял поднос.

– Думаю, нужно скрепить наше новое соглашение.

– Может, немного секса? – поддразнила она.

– Много секса, – поправил он, ныряя в постель. Эшли, завизжав, вывернулась из его рук.

– Мне нужен душ. Ты уже мылся сегодня. А следующий примем вместе, договорились?

– Ты права, беби, но, умоляю, поспеши. Мне жарко становится лишь при мысли о том, что снова увижу тебя обнаженной, – прошептал Райан, лаская взглядом ее тело.