— Та ли это девочка, что требовала стать моей ученицей? Кто излечил врага, не страшась братского гнева? Кто пожертвовал жизнью за свой народ? — Его рот скривился, словно он попробовал дурное вино.

— Эльн, я…

— Никаких оправданий. Если хочешь что-то получить, то работай, а не дуйся в своей комнате, плача как испорченный ребёнок. Во имя чести, или найди баланс между нуждами народа и своими желаниями, или прими свой долг. — Он выпрямился во весь рост. — Мне стыдно называть тебя своей ученицей, когда ты ведёшь себя как избалованная девица.

Жар, заливший моё лицо, не имел никакого отношения к пощёчине. Я склонила голову.

— Простите, мастер.

— Тогда сделай что-нибудь. — Эльн отправился к двери. — Для начала было бы неплохо искупаться.

Он оставил меня смотреть на заплаканную тунику с ощущением полной дуры. Мой старый мастер прав. На кону большее, чем моё сердце, а я веду себя как капризный ребёнок. Пристыжённая, я вытерла лицо, собрала чистую одежду и открыла дверь в коридор. У дверного проёма стояли два стражника, а у дальней стены сидела служанка. Она подскочила, стоило мне открыть дверь.

— Ваше Величество.

Девочка присела в неуклюжем реверансе.

Я скорчила гримасу.

— В настоящей момент особой величественности во мне нет.

Она уставилась на меня, как испуганная лань.

— Я хочу спуститься в купальни. Можешь попросить Анну приготовить мне немного еды? Я поем на кухне.

— Я могу принести воду наверх, Ваше Величество, если хотите.

— Нет, спасибо. Просто, пожалуйста, передай мою просьбу Анне.

— О да, Ваше Величество. Она будет так счастлива. — Девочка подобрала юбки и бросилась выполнять распоряжение.

— Постой! — крикнула я вслед. Она повернулась, всё ещё двигаясь назад. — Пожалуйста, попроси Озара присоединиться ко мне?

— О, да, я передам ему, что вы желаете его видеть, — крикнула она через плечо. — Да!

— Только не забудь добавить «пожалуйста»!

Услышав её слабое «да», я повернулась к своим охранникам и посмотрела на них. Младший неловко поёжился. Старший одарил страдальческим взглядом.

— Ваше Величество, лорд-маршал Уоррен распорядился защищать вас. Приказ маршала и военачальника. — Он тяжело вздохнул, прекрасно зная, что спорить бесполезно. Я кивнула стражникам и пошла по коридору.

Помывшись и переодевшись в свежее, я заняла место за огромным столом около очага в кухне. Мне подали горячий суп и хлеб. Суп был густой, с кусками мяса и картофеля, хлеб тёплым, а Анна щедро намазывала ножом масло.

— Вот, дитя, поешь.

Мои два охранника стояли у кухонной двери, достаточно далеко для невмешательства в частную жизнь. Озар сидел напротив меня с кружкой пива.

— Почему бы и нет, Лара. Она не отдохнёт, пока ты не поешь.

Я притянула тарелку к себе, надеясь, что тёплая еда ослабит боль в голове. Мне хотелось каваджа, но я понимала, что зря только буду просить. Кроме того, кавадж не то же самое без…

Я отодвинула эту мысль в сторону и принялась за еду.

— Могу ещё добавить мед.

Анна двинулась к полкам.

— Нет, Анна, пожалуйста, не вставай.

Я убрала влажную прядь за ухо и продолжила есть.

Наконец Анна уселась на табурет рядом со мной и так широко улыбнулась, что подбородков стало ещё больше.

— Ты вернулась к нам живой и невредимой, и теперь столько всего нужно распланировать. Пир после коронации, церемонии…

Хлеб на вкус был замечательным, и я опустила кусочек в суп. Анна обсуждала с полдюжины вещей, включая подготовку старых комнат отца для меня. Озар ничего не говорил, только смотрел на пиво, поднимал голову на моё лицо и снова переводил взгляд на пиво. В конце концов, Анна исчерпала слова и затихла, метая взгляд между мной и Озаром. Ни один из нас не был готов заговорить первым. Наконец Анна потеряла терпение:

— Что такое, дитя?

— Она не желает корону, — прогрохотал Озар.

— Что?!

— Озар, — взмолила я. — Ты столько лет служил сенешалем при моем отце. Можешь честно сказать, на благо ли королевству моё правление?

Озар нахмурился.

— Ты дочь Кси. Твой долг требует править королевством и править хорошо, Ксилара. Именно этого ждал от тебя отец. Независимо от твоих личных желаний.

— Озар, я никогда не хотела становиться королевой. У меня нет необходимых навыков. Моя мечта — школа лекарей, а не…

— События прошлого месяца напугали людей. Они нуждаются в стабильности, заверении, что всё будут хорошо. — Глаза Озара пронзили меня. — Твоё присутствие на троне успокоит их. Ты научишься необходимым навыкам, это лишь вопрос времени. Меньшее — предательство твоего отца и отца твоего отца. — Озар вскочил, отодвигая табурет. — Не желаю больше ничего об этом слышать, моя королева.

Он вышел из кухни.

Анна коснулась меня дрожащей рукой.

— Дитя, ты дома, в безопасности. Где ещё ты хочешь быть?

Я вздохнула и принялась за суп.

Я оставила Анну одну и вышла в огороды, к дорожке, что вела к зарослям шиповника. Охранники следовали за мной точно тени.

Я очень не хотела признавать, даже самой себе, но Озар прав. Отец всегда говорил, что ответственность — цена привилегии. Так оно или нет, но я наследница трона Кси. Меня связывает долг, от которого не сбежать, отмахнуться или передать кому-то ещё.

Аромат роз стал сильнее, когда я подошла к шиповнику. Очевидно, Анна ещё не всё собрала. Я сорвала один цветок и поднесла к носу, наслаждаясь ароматом, пробуждая воспоминания об отце. Но только не последние дни в постели. Я представляла его на троне, на совете, как он принимал решения, управлял мудро и хорошо. Я зашагала дальше, погрузившись в нерадостные размышления.

Я мало знала о политики, дипломатии и тысячи других вещей, необходимых для правления. Возможно, люди Кира выбрали лучший путь, решив, что положение в обществе зависит от доказанных способностей, а не от рождения. Одно было бесспорно, по крайней мере, для меня. Я — неподходящий правитель. И если я действительно взойду на престол, то маловероятно, что смогу когда-нибудь снова ухаживать за больными. Как военному трофею мне разрешат, даже с радостью, лечить и, возможно, преподавать.

Я резко остановилась и перестала дышать. Здесь, в полумраке сада, где тени скрывали меня от любопытных глаз, я столкнулась с правдой.

Я хотела Кира.

Сильнее, чем лечить пациентов или передавать свои навыки другим. Больше, чем сидеть на троне Кси и защищать свой народ. Я желала его силу, прикосновение, лукавый юмор, честь и страсть.

Я провела цветком по тёплой щеке, чувствуя бархат лепестков. Дни? Всего лишь дни? Но сердце считает дни или часы?

Я подошла к каменной скамье и рухнула. Будто я героиня одной из ужасных старинных баллад, спетых менестрелями для томящихся от любви придворных дев с пустыми головами. Часть меня стыдилась столкнуться с этой правдой. Истинная дочь Кси должна отказаться от личных желаний и служить народу.

С Киром, дни наполнены радостью и смыслом.

Без него напоминают холодное и безрадостное бремя.

Если я думала, что мой выбор ограничен при живом Ксиманде, то после его смерти он казался ещё скуднее. Быть военным трофеем может быть и рискованно, но даёт возможности, о которых я никогда не мечтала.

Кир принял такое решение по причинам, которые я не полностью понимала. Очевидно, Анна и Озар не станут мне помогать. Казалось, они думали, что всё можно вернуть на круги своя: склеить сломанный заварной чайник и поставить на полку, как будто ничего не произошло. Однако я не хотела возвращаться на полку и не верила, что отец желал бы мне несчастья.

Должен быть выход.

Анна разместила Симуса в покоях для иностранных послов. Огромные и просторные, с большим количеством комнат, которые могли пристроить и Симуса, и охрану. Остальной части его людей отвели место в одном из бараков. Ожидая в передней гостиной, я рассмотрела лица охранников, но не приметила никого знакомого.