Шепнув солдату, который должен был исполнить неприятную роль палача, чтобы бил несильно, только для острастки, Корбин отправился к дому сбежавшей невесты, дабы лично посмотреть, что произошло. Возле унылых останков кареты его ждал, переминаясь с ноги на ногу, несчастный Веллер.

— Ну что приуныл? Выше нос, ведь ты же боевой маг, — приветствовал его лорд Корбин.

Усталость и злость окончательно ушли, оставив место непонятному веселью. Как в молодости прямо, когда мир интересен, краски ярки, и ты чувствуешь, что вот-вот тебя ожидает приключение.

— Я не боевой маг, я целитель, — уныло отозвался Веллер.

— Будешь. Ты не волнуйся, я тобой займусь. Будешь у меня мечом владеть и десять кругов вокруг замка каждое утро бегать…

— Не хочу. — Кажется, парнишка испугался.

— Да куда ты денешься? — жизнерадостно отмахнулся Корбин. — Будешь военным врачом, а на войне и целителю воевать приходится.

— Но почему?

— Во-первых, меня Учитель поспособствовать просил, чтоб, значит, тебя в дворяне протолкнуть. А то как-то не звучит: Веллер, маг из посадских. Вот виконт Веллер — звучит, а иначе — нет. Поверь, боевому магу легче всего продвинуться.

— А во-вторых?

— А во-вторых, мой будущий коллега, тебе деваться некуда. У тебя какой уровень? Третий? До второго ранга дойдешь, возможно, — я правильно потенциал твоего дара оценил?

— Ну да, Учитель так тоже говорил. Но откуда вы знаете? Он говорил, вы такими вещами не владеете… Да вы даже девушку прозондировать не могли!

— Не ори, не дома. Дома тоже не ори. Ты что, думаешь, все на свете от магии зависит? Проживешь с мое — поймешь, какой ты еще дурак, да меня добрым словом вспомнишь. Сейчас почти все маги от силы на второй ранг тянут, не выше. До первого во всем королевстве пять человек дотягивает, высший — я один. У соседей, в Руалии, тоже один высший, в Айноре — двое, но там и страна побольше, да и населена погуще. Так что ни высшим, ни даже первым ты по статистике быть не можешь. Точнее, можешь, но как-то не верится. Куда более вероятен уровень третий-четвертый, их немало, но с тем, для кого третий уровень потолок, Учитель возиться бы не стал. Значит, второй. Логично?

— Ну… Да.

— Ну вот, слушайся старших. Со вторым уровнем ты, конечно, можешь неплохо устроиться в жизни, только вот среди целителей конкуренция — я фигею, без опыта тебе не пробиться. А опыт ты на халяву только в армии получишь, так что, как ни крути, а в любом случае станешь ты армейским целителем, только со мной у тебя больше шансов выжить будет. И не размазывай мне тут розовые сопли, не хочешь — силком не держу, сам выбирай, как тебе вешаться лучше.

Пока молодой маг переваривал его слова, Корбин внимательно осмотрел местность, потом усмехнулся:

— Ты ведь почти сразу понял, что она сбежала. Почему же не организовал погоню? Она ведь стихийная магичка, необученная притом, после выплеска дара не факт, что даже на ногах стоять сможет, а уж на второй выплеск у нее и сил-то не будет…

— А откуда я знал, куда она побежала? — огрызнулся Веллер.

— А по следам?

Парнишка смущенно молчал. Корбин пожал плечами: ну да, городской житель, леса не знает, ему и в голову такое не пришло.

— Почему заклинание поиска не применил?

— Не умею.

— Разве Учитель не показывал?

— Показывал, но я конспект с собой не взял. Откуда я знал…

— Конспект? Ну ты даешь. Ладно, принеси мне какую-нибудь вещь этой сопли — искать будем.

Пока Веллер бегал, Корбин провел необходимую подготовку, которая заключалась в выборе относительно ровной, засыпанной сухими опилками площадки. Таковая нашлась у местного плотника, под навесом. Лучше бы подошел, конечно, песок, но ночью прошел дождь, и найти сухой песок было не слишком просто, а высушенный магией, он для поиска негоден — слишком остаточная магия фонит.

В принципе, поиск боевым заклинанием не был, но нашел свое применение в разведке, контрразведке и много в чем еще, поэтому Корбин знал его отлично. Когда Веллер прибежал с парой старых туфель и какой-то неопрятно одетой пожилой теткой неприятного вида, Корбину оставалось только отрезать от туфли кусочек, поджечь ее, произнести собственно заклинание и выплеснуть чуть-чуть силы…

Дымок от сгорающей кожи, поднятые в воздух невидимым ураганом опилки, складывающиеся в отличную трехмерную карту местности. И маленькая красная точка, засиявшая на ней.

— Вот и она, голубушка. В получасе неспешным шагом отсюда.

Опилки осели. Корбин с усмешкой достал свою карту, не такую подробную и нарисованную на листе бумаги, зато и не рассыпающуюся пылью, как только ослабевал контроль. Отметил положение беглянки.

— Теперь еще пару раз отобью точки, и будет ясно, куда она пошла.

— А зачем? Ведь сейчас догнать ее совсем несложно.

— Знаешь, Веллер, ты прав, конечно… Только вот появилась у меня одна мысль. Присмотрюсь-ка я к девчонке. Интересно мне стало, с чего она такая… шустрая. Ты вот подумай: для любой такое предложение, как выйти за меня замуж, — предел мечтаний, а она в бега ударилась. И не от страха — слишком уж разумно действует. Ты знаешь, я люблю загадки, поэтому я смотаюсь за ней, прибьюсь к ней в кильватер под видом простого, не владеющего магией попутчика и присмотрюсь. Мне кажется, будет интересно. Да и присмотрюсь к ней в неформальной обстановке. Может, она такая стерва, что проще богов поблагодарить, что сбежала. Тебя не возьму, и не проси — тебя она в лицо знает. Кстати, это кто такая?

Корбин, резко сменив тему, ткнул пальцем в тетку, стоящую чуть в стороне и робко глядящую на забавы магов. Тетка испуганно дернулась.

— Это ее мать.

— Теща будущая, значит? Ну-ну. Эй, ты, подойди сюда.

Крестьянка подошла, встала, опустив глаза. Корбин мрачно усмехнулся:

— Ну и почему у вас дочь в бега подалась?

— Я ей, дуре…

— Короче. И ближе к делу.

Кое-как, постоянно контролируя, чтобы женщина не вдалась в привычные крестьянские оханья и причитания, Корбин выяснил и про то, откуда взялась его будущая супруга, и про дар ее, и про старика Ценя. Пока шел разговор, время приблизилось к полудню, Корбин еще дважды сотворил заклинание и получил примерное направление движения беглянки.

— Вот смотри, — подозвал он Веллера. — Здесь и магом не надо быть, чтобы понять: она движется или в графство Тенор, или в баронство Шлипентайн. И в то, и в другое проще всего пройти по дороге, к ней она и идет, а на развилке, где ей придется окончательно определяться с маршрутом, стоит трактир. Трактира ей не миновать, и, судя по темпу, будет она там к вечеру. Вот там я ее и перехвачу.

Но прежде чем отправляться, Корбин отправился посмотреть на Ценя — заинтересовал его рассказ глуповатой и жадной крестьянки о старом кудеснике. Старик, казалось, ждал его и был он точно такой, как его описали: маленький, сморщенный, с хитрой рожей уроженца Поднебесной. Корбина встретил без испуга, поклонился вежливо и подобострастно. Корбин усмехнулся и попытался его прощупать, чтобы в силу своего невеликого умения определить, кто перед ним. И натолкнулся на скалу…

«Высший. Не слабее меня, пожалуй, более опытный. Интересно, что он натворил, что теперь ему скрываться приходится?» — думал Корбин, уходя. Они со стариком так и не произнесли ни слова.

Трактир стоял точно на границе владений Корбина и его соседа, барона Шлипеншухера. Барон, человек неглупый, но мелочный и жадноватый, очень обижался на Корбина за этот трактир. Еще бы, в свое время, когда это заведение только открылось, Шлипеншухер с парой десятков солдат из личной гвардии приехал уточнить у трактирщика насчет налогов — как же, трактир на бойком месте стоит, на перекрестке трех дорог, по этим трактам народ туда-сюда постоянно ездит. Платить надо за то, чтобы обосноваться на таком доходном пятачке, причем именно ему, Шлипеншухеру.

Трактирщик, в принципе, не отказался. Только попросил до утра подождать, дабы все вопросы на свежую голову утрясти. Поселил барона и его людей в трактире, в гостевых комнатах — чистеньких, новеньких, что называется, еще муха не сидела. Барон был не против — ну не выглядел трактирщик человеком, способным против двух десятков солдат хоть что-то умыслить. Маленький, пухленький, все кланяется с улыбкой — ну грешно такого не ощипать.