Уйти — если повезет.

Однако пока что везением и не пахло. Еще до того, как халианский корвет открыл огонь из своих кормовых батарей в отчаянной попытке уничтожить приближающиеся торпеды и взрыв первой боеголовки очистил экран, Минерва доложила о перестроении боевых порядков вражеской флотилии. Корабли бросились в погоню — все разом, в том числе и дредноуты.

Послышался пронзительный визг сирены, предупреждающей об опасности. Двести тридцать сенсоров поиска и слежения начали прочесывать пространство в поисках цели, на которую можно направить орудия… произвести залп… и превратить ее в быстро остывающее облачко газа.

Орудийные расчеты и компьютеры корвета «Дельта» упустили лишь одну торпеду из двадцати. Но торпеда была оснащена двухсоткилотонной боеголовкой, сближалась с целью на скорости шестьдесят пять километров в секунду, и одной ошибки было вполне достаточно, чтобы халианский корабль мгновенно превратился в ослепительное облако сверхгорячей плазмы, расположенное как раз на линии, соединявшей Минерву и флот Синдиката.

— Уважаемые мистер и миссис Малин, Верховное Командование Флота с прискорбием извещает вас, что ваш сын пал смертью храбрых из-за того, что у него не хватило мозгов вовремя покинуть поле боя, — прочувствованно произнесла Минерва, в то время как ее навигационный компьютер пытался выбрать самое безопасное направление для ухода. Но таких тут не было: все были либо опасны, либо очень опасны.

— Премного благодарен, ты очень подбодрила меня. — Рой свирепо глянул в объектив Минервы. — Я…

— …согласишься со мной, надеюсь. Что ты еще можешь теперь сделать?

— Если это не очень вас затруднит, я бы взял на себя управление оружием и предоставил бы вам поиск путей, которые нас выведут отсюда.

— Фу-ты ну-ты. — Минерва немного помолчала, а потом заговорила вновь совершенно спокойным деловым тоном. На экране появилось изображение целей и визор для ручного управления огнем. — Ну что же, вперед! Постарайся удержать их за моей спиной хотя бы секунд пятнадцать.

— Есть. — Новая система управления огнем, установленная на «Валгалле», давала человеку почти такие же возможности, как и центральному мозгу корабля. По крайней мере она настолько упрощала работу, что могла по праву считаться гениальным техническим устройством. Разумеется, человек был просто не в состоянии использовать ее возможности в полную силу, управляя кораблем, осуществляя навигацию, контролируя корабельные системы и в то же время атакуя несколько целей одновременно, как это мог делать разумный корабль. Задачи, конечно, можно решать последовательно, но одновременно справиться с ними не смог бы ни один человек.

Эти пятнадцать секунд были одними из самых лихорадочных в жизни Роя Малина, и примерно между девятой и десятой секундами у него неожиданно мелькнула мысль, что идея перейти на преподавательскую работу на самом деле не так уж и плоха. Если только он сумеет выбраться целым из предстоящей в ближайшие пять секунд заварушки — настолько целым, что ему еще будут делать хоть какие-нибудь предложения.

Если бы Минерва не была слишком занята своими собственными делами, она могла бы сообщать о результатах исследования среды тем ужасно спокойным голосом, который Рой так хорошо знал и который так ненавидел. Этот голос ясно означал, что она и ее «мускул» вновь собираются положить головы на плаху — будь то из-за махинаций контр-адмирала Агато или же просто при неудачной посадке на халианскую планету всего за несколько часов до вторжения. Вне зависимости от причины голос Минервы всегда звучал одинаково: сухой, бесстрастный, полный осознания всего того, что еще только собирается свалиться на их головы. Рой успел прекрасно изучить свою напарницу и понимал, что Минерва напугана сейчас не меньше, чем он сам, и тут уж Рой не мог ничего поделать.

Теперь Минерва управляла уже не только навигационным обеспечением, но и противоракетными маневрами «Валгаллы». Это нарушало систему наведения вражеских торпед, однако ничуть не повысило точность огня по миновавшим ловушки торпедам. Слава Богу, корабли Синдиката вели огонь наугад, не запрограммировав предварительно торпеды и полностью полагаясь на их собственные системы самонаведения — об этом можно было судить по необычным спиралевидным траекториям рыскающих в поисках невидимой цели торпед. Возможно, что системы управления многих из них были повреждены термоядерным взрывом, уничтожившим халианский корвет, однако торпед вертелось вокруг слишком много, чтобы можно было объяснять их удивительно низкую эффективность только этим фактором.

Второй торпедный залп оказался столь же неэффективным, что и первый. Противник пускал торпеды наобум, безо всяких предварительных установок. И это уже становилось интересным…

— Курс проложен. Рой, — послышался голос Минервы. — Два прыжка сразу, затем еще один, если потребуется.

Медлить больше нельзя было ни секунды. Тяжело дыша. Рой вжался в противоперегрузочное кресло и посмотрел прямо в объектив Минервы.

— Почему, объясни, ради Бога?

— На тот случай, если они смогут отследить гиперпространственный след. Это может «Шиарборн», могу я, и без особых проблем. Короче, два, максимум три прыжка: один — чтобы уйти отсюда, один — чтобы замести следы, еще один — чтобы сообщить эту сенсационную новость в Адмиралтейство.

Новая волна торпед быстро приближалась; они шли столь плотным облаком, что напоминали тучи мошкары в мае.

— Ну ладно, что об этом говорить, — произнес Рой, сделав судорожный глоток. — ДАВАЙ!

— Даю, — ответила Минерва.

Семью минутами позже слова полились из нее безудержным потоком, и касались они в основном ближайших родственников и сексуальных особенностей всех тех, кто проверял космические карты халиан и адаптировал их для Флота.

— Проблемы? — мрачно спросил Рой, прекрасно понимая что Минерва не позволила бы себе ничего подобного без веских на то причин.

— Да еще сколько! Нас захватили как раз перед гиперпространственным прыжком, так что теперь жди гостей. Кроме того, данные карт в этом секторе — не более чем простые предположения. Наверное, в уголках подлинных карт летали пухленькие купидоны, а в центре извивались огромные океанические чудовища. Драконы.

— Здесь есть драконы?

— Драконов я еще бы стерпела. Здесь нет астероидного поля, в котором я рассчитывала оказаться…

— Что-что? Готов поклясться, ты сказала «астероидное поле».

— Сказала.

— Минерва, — осторожно проговорил Рой, — то, что я понял из твоих слов, мне очень не понравилось. Объясни-ка, что ты собиралась сделать, чтобы мы смогли выбраться отсюда?

— Ты, — сказала Минерва, — конечно же, совершенно не подумал об этом. Я не собираюсь заниматься здесь слаломом — Да ты сам посуди: сканеры наших преследователей регистрировали бы множественные отсветки, большинство из которых принадлежали бы астероидам. А некоторые — несдетонировавшим торпедам с дистанционными взрывателями. А нас бы никто не смог обнаружить. — Минерва с явным отвращением издала неопределенный звук. — И вот оказалось, что здесь нет никаких астероидов. Только маленькая звезда и с полдюжины лилипутских планет.

— И еще погоня.

— Ага. Не можем же мы привести ее на хвосте прямо к порогу Адмиралтейства. Синдикат и так скоро будет там, вот увидишь. — Она помолчала несколько секунд, и Рой почти воочию заметил, как она рассматривает, а затем отвергает различные варианты, как бы между делом присматривая за различными бортовыми системами, а затем вновь погружается в раздумья.

Но когда на основном экране внезапно появилось обработанное астрографическое изображение окрестностей, покрытое прицельной сеткой, потрясенный Рой в мгновение ока очутился на ногах.

— Нет, да ты что! — заорал он, прежде чем Минерва успела слово вымолвить. — Они же разжалуют тебя, а меня под трибунал отдадут!

— Там ничего нет. Рой, — мягко ответила она ему. — Нет ни карт, ни кроков — по крайней мере только халианские, а они мало пригодны на практике, как нам с тобой только что представился случай убедиться. Так что в этом такого?..