— Сареф, — Эргенаш всё ещё смотрел на него так, словно его разыгрывали, — ты, может быть, не знаешь, но Таланты Полуторного совершеннолетия НЕЛЬЗЯ поменять. На то они, собственно, и Таланты, которые раз и навсегда определяют твои сильные стороны на всю жизнь.

— Ох, ну простите, — язвительно ответил Сареф, — я не знал, что Таланты менять нельзя. Больше не буду.

— Эргенаш, ты что, не понял? — захихикал Бреннер, — это всё его хилереми. Короче, Сареф, ничего не знаю, хочу себе такого же!

— Бреннер, я же говорил: после этого любой демон возьмёт тебя под контр…

— Вот ты и будешь тем демоном, который возьмёт меня под контроль, — заявил гном, — так и быть, буду служить тебе до конца жизни. Всё равно всё самое интересное происходит именно рядом с тобой.

Сареф устало закатил глаза. Это, конечно, тоже стоило учитывать. Развиваться сильными способностями, конечно, было здорово, но всё же не до такой степени, чтобы тебе начинали завидовать твои друзья.

— Ну, хорошо, — сдался, наконец, Эргенаш, — и что за Талант ты получил?

— Сила Воли у меня теперь всегда удваивается, и она теперь тоже влияет на запас моего здоровья, — ответил Сареф.

— А вот это… это прямо очень круто и очень правильно, — одобрительно кивнул Бреннер, — а то, по правде говоря, трудновато было тебя до этого охранять, хлипкий ты больно был. А вот это было очень хорошее вложение. Теперь бы тебе ещё поясок, о котором мы говорили — и будешь почти такой же живучий, как я.

— Эм… Сареф, извини, за этот вопрос… но что у тебя был за Талант до этого? Который тебе навязал глава Джеминид? — спросил стревлог.

— Абсолютно пресный, скучный и тупой Талант, — отмахнулся Сареф, — всего лишь увеличивал коэффициент перекачиваемых Параметров на 0,2. Система даже не могла придумать на него никакого толкового усиления.

— А сейчас, стало быть, этот талант у тебя пропал, и, соответственно, Рука стала слабее? — проницательно спросил ящер.

— Не совсем. Рука — умение корневое, поэтому часть силы от этого Таланта удалось сохранить, — ответил Сареф, после чего так же внимательно посмотрел на стревлога и с вызовом спросил, — а что такое? Осуждаешь?

— Нет, — невозмутимость Эргенаша, казалось, не могло поколебать ничто, — если ты окончательно избавляешься от всего ненавистного из прошлой жизни — я могу только за тебя порадоваться. И всё же… я прошу тебя с пониманием отнестись к тому, что меня всегда будет интересовать состояние этой способности. Конечно, за 4 года может измениться многое, и всё же…

— Эта способность корневая, — ответил Сареф, — как минимум, она никуда не денется. И слабее уже точно не станет. Это всё, что я могу обещать.

— Как скажешь, — кивнул стревлог.

— Так, — Сарефу внезапно пришла в голову отличная идея, — ребята, мне не очень нравится такой односторонний интерес к моим Талантам. Расскажите и вы о своих, раз уж мы теперь друзья и всё такое.

— Да не вопрос, — хмыкнул Бреннер, — ты же ничего не спрашиваешь. А я сам не особо горю желанием приставать к каждому и тыкать ему в лицо своим Системным окном: мол, посмотрите, какие у меня классные Таланты.

Сареф хмыкнул: возражение было более, чем справедливое. Гном же, довольно потирая руки, усаживался поудобнее: поговорить о себе он любил, особенно когда для этого был вполне веский повод.

— Значит, первый мой талант — это прямое доказательство тому, что любую свою слабость в Системе можно было обернуть себе на пользу. Так вот называется он даже по-умному: Разница потенциалов. Один из дружков в моей старой шайке наукой увлекался, он мне и подсказал. А действует он, значит, так: От моего самого большого Параметра отнимается самый маленький. И вот эта вот разность — вот на неё я уменьшаю по себе любой входящий урон. Ну, кроме чистого, самого собой. Силы у меня 41. А Интеллекта всего 15. Так что вот, можешь посчитать сам, сколько урона я сжигаю в пустоту.

— Круто, — оценил Сареф, который во времена своего Нулевого Атрибута сам не дурак был поиграться с разницей потенциалов в Параметрах, — а ещё?

— Второй уже не такой интересный — Выходец из трущоб. +25 % к шансу и силе критического удара. Дёшево, сердито и сразу эффективно. А третий — ты и сам должен был его видеть. Боевая медицина, которая здоровье мне постоянно восстанавливает. Не пересчитать, сколько раз мне этот Талант жизнь спасал, сколько раз с того света вытаскивал, сколько раз меня бросали подыхать, думая, что всё, не жилец я… а я вот выживал назло всем уродам. Непосредственно в бою лечит 0,2 % в секунду. А вот вне боя — 0,5 % в час. Эх, нередко бывало, что в кровавое месиво меня оформляли, да и бросали. А я — ползком, ползком в нору, и сижу там, раны зализываю. Нет уж, Бреннер Кожеголовый уйдёт из этой жизни тогда и так, как посчитает нужным.

Сареф кивнул. Таланты Бреннера впечатляли: для его жизни и для целей, что он перед собой ставил, по силе и эффективности они не уступали его собственным.

— Здорово, — кивнул он, после чего повернулся к стревлогу, — ну а ты, Эргенаш, что о себе расскажешь?

К удивлению Сарефа, Эргенаш отнюдь не спешил делиться с ними своими секретами.

— Ммм… а подобный сеанс откровений обязателен? — неловко спросил он.

— Обязателен, — кивнул Бреннер, — если мы теперь друзья — то должны знать друг о друге как можно больше. Иначе как я должен полагаться на тебя в бою, если не буду тебе доверять?

— Если передо мной встанет задача, которая мне не по силам — не переживайте, я всем об этом сообщу, — ядовито ответил Эргенаш.

— Понятно. Стесняется, — хмыкнул Бреннер и, неожиданно испарившись в тенях, оказался у Эргенаша за спиной и взял его в классический захват за горло.

— Эй… эй! — возмущённо начал вырываться стревлог, — что творишь, гном, ты с ума сошёл?

— Ничего, ничего, — так же дружелюбно сказал Бреннер, — сейчас мы поможем тебе раскрыться. Вот, — он свободной рукой пощекотал стревлогу горло, — сейчас я тебя вот тут аккураааатненько взломаю, и…

— Нет, Бреннер, перестань, — приказал Сареф, — так доверия не добиваются! И на будущее сразу прошу — никаких подобных трюков, даже в шутку.

— Ну ладно, — Бреннер неожиданно охотно отпустил Эргенаша, — но пусть и эта хитрая шкура тоже о себе что-то расскажет. А то в группу к нам, значит, напросился, ходит с нами, всё высматривает, вопросы задаёт… а как ему вопрос — так и сразу в норку прячется. Не дело это Сареф, не дело.

— Ну, может, он стесняется, — пожал плечами Сареф, — у меня пара достижений в детстве Система так назвала, что хоть вешайся. Мало ли…

— Не в этом дело, — неохотно ответил стревлог, растирая шею, — просто… просто… один из этих Талантов тебе очень не понравится, Сареф.

— В самом деле? — Сареф по-новому взглянул на Эргенаша, — ну тогда я тебя очень внимательно слушаю…

— Ну чтож… первый мой бонус — на вторичные Параметры, — начал рассказывать Эргенаш, — за каждые 10 единиц любого Первичного Параметра я получаю дополнительно +1 к Хитрости, Силе Воли и Телосложению. Талант, что называется, на перспективу, сейчас даёт уже дополнительно по 7 каждой вторичной характеристики. Второй — Талант на общение с бедняками. Если я начинаю разговаривать с любым таким Жителем Системы — его доверие ко мне изначально выше, и Убеждение работает немного сильнее.

— Ну… звучит неплохо, — задумчиво сказал Сареф, — первый Талант — на выживание в бою. Второй — чтобы вести свои дела и добывать информацию. Ничего необычного. Я так понимаю, смутить меня должен был твой третий талант, так?

— Да, — нехотя ответил стревлог, — это Талант… на сделки.

— На сделки? Это как? — удивился Сареф.

— Ну… в общем, если я с кем-нибудь заключаю сделку — не имеет значения, письменную или устную — то их регистрирует непосредственно Система. И если я исполняю свою часть договора, а вторая сторона отказывается, или избегает дальнейшего общения… то я имею право объявить вторую сторону перед Системой Нарушителем. За что ему будет присуждена Техническая смерть. С максимальной потерей Параметров, разумеется.