Вот только его мать отнюдь не преувеличивала, когда говорила, что может за себя постоять. Она выбросила вперёд руку… и из земли выстрелили несколько ледяных снарядов, один из которых пропорол Бэйзину крыло. Взревев от боли, он швырнул в Аолу незаконченный огненный снаряд и начал набирать высоту. Но Аола легко от него увернулась, а потом совершила стремительный круговой замах молотом вокруг своей оси. И через мгновение… молот пропал. После чего появился рядом с Бэйзином и повторил круговое движение, которое завершилось тем, что оружие с омерзительным хрустом впечаталось в висок Бэйзина. Тот от такой сокрушительной атаки оказался сбит с крыла и упал на землю. Но, к сожалению, Бэйзин, как и всякий уважающий себя тупоголовый болван, имел слишком крепкую башку, чтобы от одного такого удара потерять сознание.
Вероятно, решив, что летать сейчас ему будет себе дороже, он подпрыгнул и с размаху ударил кулаками по земле. И что это был за удар! Земля содрогнулась под ногами Сарефа, а от Бэйзина к Аоле направилась шоковая волна, от которой вздымалась земля. Но и эту атаку Аола легко парировала. Молниеносно скользнув в сторону, она снова сделала замах молотом, только теперь так, словно бы она что-то хотела вбить в землю. И снова молот исчез из её рук… чтобы мгновение спустя появиться в том месте, где только что выстрелил каменный айсберг, и единым движением вбить его обратно в землю.
Мало того: Бэйзин после этого заорал и затряс кулаками так, словно бы молот только что ударил по ним, а не по земле. С другой стороны, может, так оно и было? Ведь, пока Бэйзин проводил умение, вся эта земля была под контролем его рук. И… кто знает, до какой степени далеко и глубоко могло ранить оружие кланового хранителя.
В этот момент Бэйзин, казалось, окончательно потерял терпение. Он снова рванул к Аоле, чтобы протаранить её, и снова Аола совершила замах молотом, чтобы ударить в ответ. Вот только теперь… Бэйзин внезапно остановился ровно на одну секунду. И молот, появившийся там, где должен был дракон, лишь ударил в пустоту. А Бэйзин так же внезапно продолжил свой рывок… И Аола не успела вернуть молот себе в руку. И после сокрушительного столкновения её отбросило далеко назад. Победно взревев, Бэйзин набрал высоту и, выставив кулаки, выдал по беспомощной Аоле огненный залп. Самый сильный, самый стремительный, самый яростный, от которого не могло спасти абсолютно ничего.
И вот, десять секунд спустя, опустив руки, он… к своей ярости увидел, что Аола находится внутри сверкающего защитного поля, целая и невредимая. Сначала он не понял… а потом догадался и в ярости повернулся к Сарефу…
— Ты… ублюдок!
Едва защитное поле пропало, как Аола, успевшая собраться и прийти в себя, на этот раз лично рванула к Бэйзину и ударила его своим молотом. Бэйзин не успел отойти от столь мощной и длительной атаки, и удар, пришедшийся ему прямо в живот, заставил дракона согнуться пополам и отлететь в сторону одного из деревьев. Тотчас его по приказу Аолы обволокли лианы, удерживая на месте. А одна из них чуть придушила строптивого дракона, чтобы тот больше не вырывался.
Подойдя к обессиленному Бэйзину, она бесстрашно запустила ему руку в куртку и вытащила оттуда один из артефактов. Потом положила его на камень и, размахнувшись, с огромным наслаждением оставила от него пыль. Потом она вытащила второй артефакт, третий… на четвёртый Бэйзин очнулся и, увидев, что делает Аола, в отчаянии задёргался.
— Нет… не смей… не смей, тварь, — простонал он, — мне за них в клане шкуру спустят, тупая дрянь…
— Новая вырастет, — язвительно ответила Аола, уничтожив пятый артефакт. После этого Сареф почувствовал, как жжение вокруг его рук пропало. Поняв, что артефакт, мешавший лечить, уничтожен, он спешно перенастроил Часы Антиквара на Первую Помощь и принялся залечивать своим товарищам раны.
— А теперь, тварь, слушай меня сюда, — прорычала Аола, подтянув к себе Бэйзина за ворот, — если я ещё раз увижу тебя рядом со своим сыном, то знай: даже здесь, будучи бесправной шлюхой, подстилкой и всё такое прочее, я найду способ убить тебя навсегда, понял?!
В ответ на это Бэйзин разразился страшной бранью. Но Аола уже не слушала его. Скомандовав лианам подвесить Бэйзинав в паре метров перед собой, она тщательно прицелилась молотом и выдала дракону уже второй удар в многострадальное брюхо. И тот с мучительным воплем полетел по дуге прямо в сторону клана Айон.
— До речки Пёсы должен долететь, — вынесла вердикт Аола, поднеся ладонь к глазам козырьком и оценив свой удар. После чего повернулась к двум другим айоновцам, которые тихо уползали прочь, и указала ладонью в их сторону. Те обречённо зажмурились… но, как оказалось, их всего лишь окутала зелёная лечебная аура. Поднявшись и со страхом посмотрев на Аолу, они увидели, что она показывает им пальцем вполне очевидное направление.
— Прочь отсюда! — приказала она, — и чтобы вас здесь больше никогда не было!
Айоновцам дважды повторять было не надо. Кланяясь и рассыпаясь в словах благодарности, они сбежали едва ли не быстрее, чем до того пролетел их лидер. И лишь убедившись, что на территории поместья больше нет никого постороннего, Аола медленно осела на землю.
— Мама! — закричал ей Сареф. Но та не откликнулась.
— Выпусти меня! — приказал он клановому хранителю. Но тот, очевидно, не подчинился этому приказу, ведь Сареф не имел никакого права им командовать. Впрочем, теперь его такие запреты не могли ни смутить, ни остановить.
Тёмная Фаза!
Перелетев через защитное поле — он успел немного подлатать и гнома, и стревлога — Сареф подбежал к Аоле и поспешно вызвал Системное окно:
Первая Помощь! Цель — Аола Вустхер-Ондеро! Восстановлено здоровья 125!
После этого Аола открыла глаза… и мягко улыбнулась, увидев перед собой сына.
— Всё хорошо, сынок, — ласково сказала она, — я же обещала, что больше никогда не останусь в стороне. Я всегда буду защищать тебя, Сареф.
— Да, мама, — Сареф осторожно встал и помог подняться Аоле. Они дошли до дерева, у которого Сареф бережно усадил свою мать, использовав ещё раз Первую Помощь.
— Но… мама, как это вообще случилось? — осторожно спросил он, — неужели глава Гидеон…
— Нет, это не он тебя продал, — твёрдо сказала Аола. Впрочем, она тут же добавила, — нет, Сареф, не пойми неправильно: на него могли надавить и поставить в безвыходное положение. Но в данном случае это точно не он.
— Почему ты так в этом уверена?
— Клановый хранитель, — просто ответила Аола, — раз я могла командовать им, пусть даже на самом базовом уровне, значит, мой отец не мог командовать им никак. Скорее всего, кто-то подсыпал ему снотворное, зная, что он выпивает на ночь стакан лимонного напитка. Этот кто-то имел доступ в его личные покои. И, скорее всего, в его личный кабинет этот кто-то тоже имел доступ, потому что именно он сообщил драконам, что сегодня можно попытаться тебя отбить, и никто не будет им мешать.
— Это точно Линда, — злобно сказал Сареф, — больше ни у кого не было повода мстить мне!
— Я в этом почти уверена, но, к сожалению, без прямых доказательств такое обвинение нельзя выдвигать даже ей. В конце концов, она тоже дочь главы клана.
— И что же нам делать?
— Тебе в любом случае нужно отсюда уходить, — твёрдо сказала Аола, — завтра сюда прибудет глава клана Айон устраивать скандал из-за того, что я напала на их посланников, которые просто прибыли в поместье по мирному дипломатическому вопросу. И, к сожалению, он даже будет частично прав, потому что я первая уничтожила его пространственный артефакт. Но, в конце концов, думаю, мы от них отболтаемся. А после этого глава начнёт своё расследование.
— Ты точно уверена, что будешь здесь в безопасности? — спросил Сареф, не забывая посылать Первую Помощь поочерёдно то в Бреннера, то в Эргенаша, — пошли с нами! А вдруг драконы обвинят тебя из-за меня?
— Нет, Сареф, мне отсюда некуда идти, — покачала головой Аола, — это тебя сейчас Категории безопасности делают неприкосновенным. Собственно, поэтому драконы и попытались достать тебя здесь, где Категории отсутствуют. Этот урод взял с собой целых 6 артефактов, из которых два принадлежат к категории запрещённых. Ты бы с таком мощью никак не справился, да и я смогла только потому, что оружие клановых хранителей не имеет себе равных. Так что мне предстоит остаться здесь. Потому что если я не буду в безопасности здесь, под защитой моего родного отца… То я не буду в безопасности нигде.
