— Получается, что так, — слабо кивнул Сареф, — правда, я не предполагал, что мне так скоро придётся это использовать. Этот поход оказался каким-то совсем уж лютым. Можно понять, почему глава Мэндрейкне перестал пускать туда ходоков. Наверное, ему просто надоели регулярные сообщения о том, что очередная группа отъехала на перерождение. Уверен, ему и на границах головной боли хватает.

— Нет, — покачал головой Зак, — мы до этого не раз ходили на Змеиного Царя. Да, были проблемы, были разные трюки, порой было очень сложно, но не до такой убийственной мощи. Да ещё и Царя завалить не сумели, а с него такой классный браслет падает…

— Неважно, — слабо ответил Сареф, — самое главное мы сделали: мы заработали денег на ближайшие пару месяцев. А ещё мы все остались живы. Как показала практика, мы были очень близки к тому, чтобы это оказалось не так.

— Что ж, — продолжил Зак, — мы все, конечно, были удивлены, когда узнали, что Бреннер добровольно согласился тебе служить… но сегодня мы увидели, что у его выбора были более, чем веские причины. Так что знай: отныне каждая Чёрная Легенда посчитает честью прийти к тебе на помощь, если ты попросишь о ней.

— Благодарю, — Сареф нашёл в себе силы кивнуть Заку со всей серьёзностью и уважением, — я это очень ценю.

— В таком случае — позвольте откланяться, — Зак, так же отставив пустую тарелку, кивнул всем и поднялся из-за стола, — у меня остались кое-какие дела в клане Вальмонт, мне бы не хотелось надолго оставлять их без внимания.

— Понимаю. В таком случае — твоя доля, — Сареф, отсчитав 19 золотых на расходники, поделил остаток на 5 и протянул Заку 40 золотых, после чего обратился к полуэльфийке, — а ты, Кейя? У тебя тоже, наверное, есть свои дела?

— А меня особо никаких дел и нет, — девушка пожала изящными плечиками, и у Сарефа даже в его нынешнем состоянии взгляд невольно соскользнул на соблазнительно подпрыгнувшую грудь, — так что почему бы и не пойти с тобой? Ты, конечно, придурок, то ты везучий и благородный придурок, а это куда более интересное сочетание. Тем более, что ты собираешься к оркам, а я там давно не бывала… так что если ты сам не против моей компании…

— Совершенно не против, — улыбнулся Сареф, — если уж ты поверила Бреннеру, что я могу быть достойным человеком, значит, и мне стоит поверить ему, что ты можешь быть достойным спутником и другом.

Эргенаш на это заявление отреагировал, лишь слегка пожав плечами: казалось, ему было абсолютно всё равно до тех пор, пока Сареф признаёт его право быть рядом с ним. Во взгляде же Бреннера мелькнул отблеск осуждения, который Сареф умудрился заметить даже в нынешнем состоянии. Но он не придал ему значения. Ведь, в конце концов, пусть сейчас ему было несколько плохо, но ведь жизнь была прекрасна, как никогда! У него прибавилась могущественная Системная способность, он снова был при деньгах, и сейчас он, вероятно, обретает нечто большее, чем очередного друга. Разве может при таких обстоятельствах что-то пойти не так?..

***

В это же самое время на опушке Змеиного Царя происходил крайне важный разговор. Потому что у Царя был гость, который крайне редко посещал его, в том числе и потому, что Царь и сам не особо жаловал гостей.

— Я всё равно не уверен, что поступать так было правильно, — недовольно говорил Царь, наполовину высунувшись из болота и с осуждением глядя на своего собеседника, — ко мне и так ходоки нечасто захаживали, а после твоей Янтарной Сыворотки и такого разноса трёх Чёрных Легенд остальные и вовсе позабудут ко мне дорогу.

— Не переживай, — мягко ответил ему Мёртвый Король воров, прислонившись к дереву и, закинув ногу на ногу, созерцая большой палец на правой пятке, — о том, что здесь случилось, они все будут молчать, как рыбы, если у них есть хоть капля мозгов. А практика показывает, что и у Чёрных легенд, и у стревлогов мозги есть. Так что если моему дорогому Сарефу их в какой-то момент и не хватит, остальные ему обязательно добавят.

— А сам ты что насчёт этого думаешь? — ещё более мрачно спросил Змеиный Царь, — ты же тоже здесь был. Ты ведь тоже почувствовал… это?

— Разумеется, — так же мягко ответил Король воров, — я чутко ощущаю целостную ткань Системы с того самого момента, — с этими словами он постучал себя по лбу, — как меня наградили этим камнем. И, естественно, я сразу чувствую, когда кто-то начинает её рвать. Уверен, и Пришибленный Председатель, и остальные четверо тоже прекрасно это почувствовали.

— И что ты на это скажешь?

— Это, конечно, многое меняет. Когда я хотел, чтобы ты убил одного из его спутников, я хотел, чтобы он почувствовал боль утраты и осознал, что даже в нашей благословенной Системе есть моменты, которые нельзя исправить. Потому что победа в Состязаниях, пусть даже и заслуженная, вскружила ему голову — и его едва не поймал клан Айон. А так… Система ведь сама дала ему эту силу, других вариантов просто нет. С одной стороны, это прекрасно, ведь это значит, что сама Система поощряет наш план, позволяя мальчишке развиваться одновременно столь стремительно и столь глубоко. С другой же… мне не нравится этот гном. Мальчишка слишком сильно к нему привязывается, и это неправильно. Впрочем, Системе, конечно, виднее, и если ей угодно, чтобы он продолжал жить — пусть будет так.

— Да уж жаль, что хотя бы его не смогли убить, — проворчал Царь, — потому что по твоей же милости мальчишка лет через пять наберётся сил — и придёт сюда мстить уже мне. И тогда я уже не могу ручаться, что он из мести не пустит мою шкуру на десяток пар сапог.

— Не переживай, друг мой, — Мёртвый Король воров пребывал в совершенно счастливом состоянии, и ничто не могло поколебать его спокойствия, — когда мальчишка достигнет такого уровня силы — я лично позабочусь о том, чтобы в этот момент перед ним стояли другие задачи и другие проблемы. И о тебе он даже не вспомнит. Слово Мёртвого Короля воров…

Общим решением было в тот же день двигаться в земли орков. Даже порядком ослабший Сареф поддержал это решение: он не знал достоверно, сколько информации об этом походе стало известно главе клана Мэндрейк. И он совершенно не собирался объяснять ему, как так получилось, что один из членов этой группы умер навсегда, а потом внезапно ожил. Самое досадное, что никто из членов группы ничем не мог ему помочь: со здоровьем у Сарефа как раз всё было в порядке. Просто эта способность вызвала такую дикую усталость, что у него даже зарезервировалось 70 % выносливости. Соответственно, выше 30 % она подниматься не желала. Но лучше уж провести эту ночь подальше от города, полностью обезопасив себя и от подслушивания, и от лишних вопросов.

Тема новых способностей Сарефа, которую осторожно подняли поднята, моментально была слита, потому что даже в персональной комнате не было никаких шансов, что их не подслушают. Да и вообще… о чём тут было говорить? Напротив, о таком настоятельно стоило молчать, потому что в Системе наверняка найдутся ортодоксы, которые будут искренне уверены, что смерть-навсегда не должна оскверняться такими умениями, и если уж Житель Системы уходит за грани — ему стоит дать упокоиться с миром. При этом тот факт, что такую способность Сарефу сама Система и дала, разумеется, никого интересовать не будет.

Бреннера же случившееся с ним, казалось, потрясло до самого основания. Иногда, когда гном был уверен, что никто на него не смотрит, он оглядывал свои руки и ноги с таким видом, словно это было величайшее сокровище в жизни. Порой Сареф замечал его, тихо разговаривающим с Эргенашем или Кейей. Причём если его отношение к стревлогу просто стало теплее, как к верному спутнику и товарищу, который уже не раз показал себя в схватках, то вот с Кейей у него разговоры были очень странные. Они всегда были достаточно далеко, и подслушать, о чём они говорили, не представлялось возможным. Но вот жесты… порой Бреннер говорил с Кейей, мягко держа её за плечо, а порой и подносил кулак к её лицу. Кейя в ответ на многое из того, что ей говорил Бреннер, лишь фыркала, но всё же кое-что и её заставляло задуматься.