— Что… что происходит? — непонимающе спросил Сареф, наблюдая, как и здоровье Скорпикора, и его собственное поднялось до 50 %, - почему?

— Поход прерван, — пробурчал Скорпикор, поднимаясь и отряхиваясь, — а жаль, схватка была страсть, как хороша, давно мне так бока не наминали.

Тем временем Бреннер, Кейя, Эргенаш и Эмерс тоже приходили в себя.

— Что случилось? — растерянно спросила полуэльфийка, — кто победил?

— Никто не победил, — угрюмо ответил Сареф, с досадой отмечая, что примета о кривом начале похода оправдала себя на все сто процентов, — поход прерван.

— Прерван? Но почему? Кого-то убили навсегда? — испуганно спросил Эргенаш.

— Да нет, вроде все живы, — растерянно ответил Сареф. Чтобы убедиться, он даже вызвал Системное окно, которое исправно показывало всех его спутников.

— Но тогда почему? — возмущённо спросил Бреннер, — мы ведь почти победили!

— Сейчас, подождите, — Эмерс вызвал своё Системное окно, — я надеюсь, это не то, о чём я… а, проклятье, ну конечно. Впрочем, отец давно предупреждал, что это может случиться.

— Что? Что произошло? — требовательно обратился к орку Сареф.

— В Ханстве объявлено военное положение.

— Что?! — кожные складки над глазами Бреннера поползли вверх, — какого хрена?! Почему сейчас?! Ну, просто блеск! Просто охренеть, какой блеск! Признавайся, зеленомордый, это твой папаша специально устроил, чтобы нам нагадить, да?

— Бреннер! — одёрнул его Сареф, — это сын главы Ханства! Думай хоть немного, что и кому говоришь!

— Хозяин, да ты, видать, не в курсе, как нас всех сейчас поимели! Проверь-ка нашу богатую добычу, как она там поживает!

Сареф растерянно вызвал свой Системный Инвентарь… и в следующий момент у него буквально глаза на лоб полезли…

— А… где вся наша добыча?! Куда она пропала?!

— А вот тебе новый урок, хозяин, — ехидно заметил гном, у которого левый глаз начал дёргаться от бешенства, — если поход прерывается тем, что на территории вводится военное положение — вся собранная во время похода добыча сгорает безвозвратно!

Сареф с горечью вынужден был признать, что он прав. Амулет Железной воли, ножны, которые они собирались отдать Кейе… всё пропало.

— Так что вот итог нашего похода! Мы протащили этого орка… с ограниченными возможностями через это подземелье, чтобы он набрался боевого опыта, за большое человеческое, мать твою, спасибо!

— Эргенаш, а твоё оружие? — с беспокойством спросил Сареф, — тоже пропало?

— Нет, — покачал головой стревлог, проверив чехол, — и даже свои легендарные свойства не потеряло.

— Ну, это потому, что Полироль мы хотя бы потратили, — кивнула Кейя, — хотя, конечно, так паршиво… те ножны были так хороши… эх…

— Значит, так, — гном подошёл к Эмерсу, который с каменным видом продолжал смотреть в своё Системное окно, и толкнул его в бок, — раз уж ты у нас высокопоставленный сын главы Ханства — значит, точно в курсе, что случилось. Так что давай, говори!

— Извините, — Эмерс, наконец, отвлёкся от своего окна и виновато посмотрел на остальных, — я не имею права об этом говорить. Это пока информация только для внутренннего…

Договорить он не успел: Бреннер, не церемонясь, заехал бедному орку кулаком в брюхо, а когда тот согнулся от боли, то притянул его за шиворот:

— Значит так, придурок! Из-за твоего папаши нас кинули на добычу примерно на пять сотен золота. Поэтому либо ты сейчас выкладываешь нам всё, либо…

— Бреннер, немедленно прекрати! — приказал Сареф, у которого глаза от злости начали светиться демоническим огнём, — не думаю, что глава Ханства сделал это исключительно для того, чтобы досадить нам. Военное положение — не повод для шуток! Если уж он это сделал — значит, у него были причины!

— Да какие там могут быть причины? Там, небось, один другому в палатку насрал, и теперь пошли эти тупые разборки.

— Бреннер! — твёрдо заявил Сареф, — ты больше не будешь распускать рук! Понятно?!

Попытка Убеждения… Успех!

— Так точно, — покорно кивнул мгновенно успокоившийся гном. Сареф же подошёл к Эмерсу, который до сих пор лежал на земле и баюкал свой живот, и вызвал Системное окно:

Власть Жизни! Восстановлено здоровья 59!

После чего, взяв орка за руку, помог ему подняться.

— Хотя, вообще, Эмерс, нам, конечно, хотелось бы узнать, что случилось.

— Сегодня вы и так всё узнаете с остальными жителями Ханства, — ответил Эмерс, — просто… я правда, не могу пока сказать. Большая часть информации не подтверждена.

— Ладно, — не стал настаивать Сареф, — тогда пошли отсюда. Раз с военным положением погасли все подземелья монстров — делать здесь больше нечего.

— Если тебя не затруднит, мальчишка — задержись на несколько минут, — раздался голос со спины. С удивлением обернувшись, Сареф понял, что обращается к нему Скорпикор, уже успевший улечься обратно на свой любимый валун.

— Чего тебе от него надо? — с неприязнью спросила Кейя.

— Чего мне от него надо — это только моё дело, — с достоинством ответил монстр, — вам отчитываться я об этом не стану. Захочет — сам потом расскажет.

Когда Сареф перевёл пожелания Скорпикора остальным, те переглянулись, но покорно покинули пещеру. Сареф же повернулся к монстру.

— Должен признать, мальчишка, ты умеешь произвести впечатление, — начал Скорпикор, поднимаясь на лапы и вытягиваясь, — посмотри на своих спутников. Несдержанные, жадные, трусливые… противно взглянуть! А вот ты… значительно отличаешься от них.

— Не думаю, — покачал головой Сареф, уловив в свой адрес очередную манипуляцию лестью, — я тоже много чего боюсь, тоже часто испытываю злость и тоже люблю золото. Так что не так уж сильно я отличаюсь от своих друзей.

— Но ты, по крайней мере, умеешь держать себя в руках и не бросился избивать этого бедолагу за то, что его отец объявил военное положение. А этого гнома-жмота вон как переклинило.

— Ему за свою жизнь пришлось много голодать и перебиваться нищенскими грошами. Поэтому любая потеря денег для него столь болезненна, ибо это — залог выживания. Это нормально. Не думаю, что если бы я был на его месте, я был бы многим лучше.

— Какая скромность. Какое великодушие! — с восхищением продолжал Скорпикор, — теперь-то я вижу, что не случайно ты так впечатляешь всех наших.

Сареф лишь молча продолжал наблюдать. Он не знал, к чему клонит Скорпикор, но всё же оставался на месте. Нейтральные монстры были для него слишком интересны. Куда больше интересны, чем просто источник добычи редких предметов. Может быть… они это тоже чувствуют?

— В общем, мне бы хотелось подарить тебе что-нибудь на память, — продолжал монстр, — браслет я тебе, к сожалению, не подарю. Сейчас, когда подземелье погасло, он потерял всякую силу. Зато я могу сделать тебе другой подарок.

— В самом деле? — заинтересовался Сареф, — и что же?

— В бою я заметил, что твоё оружие умеет призывать несколько своих копий. Это, должен признать, довольно сильная штука, и лупит больно. А ещё я увидел, что твои глаза начинают гореть особым огнём, и в эти моменты, я так понимаю, ты видишь больше. Верно?

— Ну… да, — осторожно согласился Сареф.

— Но при этом я заметил, что ты не можешь использовать эти вещи одновременно. Думаю, я не сильно ошибусь, если предположу, что твоё оружие, столь сильное на первый взгляд, всё же имеет ограничение.

— Трудно это назвать ограничением, — задумчиво сказал Сареф, поневоле втягиваясь в разговор, — он накладывает на меня Молчание, но зато он развеивает прочие негативные эффекты. Собственно, поэтому я и подставился под удар парализующим жалом. Потому что знал, что Окаменение тоже будет развеяно.

— Вот оно что, — фыркнул Скорпикор, — умно, весьма умно. Ну, так вот… Я могу сделать так, чтобы эти вещи больше не мешали друг другу. Чтобы ты мог использовать и то, и другое. Желаешь?

— Как… как именно вы хотите это сделать?

— Я могу вытравить на вот этом твоём окуляре, — он аккуратно ткнул хвостом в сторону артефакта, — свои особые руны. Собственным ядом. После этого все способности-режимы не будут отключаться, если на тебя наложат Молчание.