— У меня поврежден пучок питания левой руки, — сдержанно пожаловалась Молния. — Не могу пользоваться рукой.

Хац тихо заскулил, глядя, как эйджа ощупывает простреленное плечо — и ни гримасы боли, ни кровинки, лишь какая-то мутная слизь вытекает из раны. И убитый на пороге так был похож на сломанную куклу, что Хаца пробирала знобящая жуть. Стонущий Хац, не вставая с колен, потянул Этикета за рукав:

— Офицер, сколько вам дать, чтобы вы ушли? Ну, сколько?..

— Наш киборг поврежден, — холодно ответил Этикет. — Теперь-то мы уж точно не уйдем и в покое вас не оставим. Кстати, этот… гость как-то странно постучал перед тем, как войти. Это похоже на условный сигнал. Вы ждали его прихода? вам известно, с какой целью он пришел?

Нависшее над Хацем мрачное лицо было неумолимо, а второй агент, переставший улыбаться, тоже глядел недобро, если не сказать — зловеще. Фанк с мафией связан, к нему ходят киборги, а полиция — хуже киборгов; по всему выходило, что надо сдаваться на милость агентов и валить все на Фанка.

Пакет, предназначенный Маркету, лежал на столе (заодно еще пара пакетов всплыла, от которых Хац отпирался всеми конечностями: «Не знаю, ничего не знаю и внутрь не заглядывал!»), а старший агент вновь с кем-то связывался по трэку:

— Алло, это отдел борьбы с кибер-преступностью? Срочно пришлите опергруппу в «Фанк Амара»; это пятая линия Эммерс в Северном. Мы нейтрализовали кибера, посланного мафией. И вот еще — ни в коем случае не ставьте в известность прессу и телевидение… Я не приказываю вам, но мой код допуска — JJRQ-24-741; пожалуйста, проверьте и убедитесь, что я вправе отдавать такие распоряжения… очень хорошо, я жду ваших людей.

Робостью Косичка не страдала — этим свойством игровой бойцовой кукле обладать не полагается, — зато она была осторожной и глазастой.

— Когда идем по улице все вместе, — наставляла она Лилик, — надо говорить голосом, а не радаром. Четверо, которые куда-то молча топают, очень заметны. Могут придраться легавые, документики проверить — а бумаги у нас протезные, от Союза невидимок. Вляпаешься — хлопот не оберешься.

Лилик внимательно слушала и кивала.

— Я все знаю, я уже четыре года вольная, — гордилась вслух Косичка. — У меня пистолет есть; на, потрогай. И тебе пушку достанем; я тебя к войне буду готовить. В Каре есть укромные местечки — тир себе устроим…

Будущее виделось Косичке боевым и трудным, но трудностей она не боялась; кроме того, все напряги будут вознаграждены, когда на мушке окажется серое пугало.

— Ты не жила на улице, тебя учить надо. Всегда вокруг себя сканируй полегоньку, вот так, — Коса прокрутила радар в голове, чтоб дать Лилик почуять мощность и длину волны, — особенно где мало людей; в густой толпе тебя не засекут, но и сама ты серых не отследишь. Чужой радар заметишь — и молчок! Туши свой и меняй курс, переходи на тепловидение. Серые — они «холодные», им нагрев кожи ни к чему. Сканят на улице одни серые и телохранители, поэтому следи — один идет тот, кто сканил, или с хозяином.

Косичка была просто кладезем науки выживания; о том, что она — мастер, свидетельствовал срок ее свободной жизни.

— Ну-ка, посвети на меня, — велела Коса. — Эээ, не так! быстро, слабей и плотней клади луч. Во, правильно, молодчина… Пистолет видишь?

— Вижу. А не опасно с ним ходить?

— Нет, если не ломиться в магазины, в кассы, где на входе сканеры. На дискотеку явишься — сначала проследи, нет ли у охраны коробочек… — с радара Коса дала Лилик вид ручного сканирующего прибора.

— Эти устройства мне знакомы. А можно мне достать шокер? Я владею бодигардингом, но шокер госпожа держала под замком на шифре… Она не любит оружие.

— Нет у тебя госпожи! Хватит о ней!.. Трусохвостка она; без оружия в Городе не житье, всегда может так случиться, что придется припугнуть кого-то. Или ограбить захотят, или пристанут. Но против серых штатный шокер слаб, тут нужен скотобойник.

На ходу Косичка обняла Лилик и зашептала в ухо:

— Маска вернется — ты не очень ее слушай, она черт-те что насоветует. Слушай меня. Маска у нас злюка двинутая, с ней лучше играть, а не спорить. Или о мультиках, о крутых фильмах говорить. Ты ящик смотришь?

— Нет, — созналась Лилик, — там все ненастоящее. Госпожа сказа…

— Да наплюй ты на нее! Отрезано — и точка. Смотреть телик можно, только не новости — от них мозги киснут, и не ток-шоу с конкурсами, там одни кретины. А вот туанское про Третье Кровавое Регентство и пилотов-смертников, про форских рыцарей и про «Крылатых Всадников» — то, что нужно. Я тебе покажу; сама увидишь, как здорово. Там такие рукопашные приемчики! Специально для нас, люди так не могут.

Найти сестру-подружку, что не в курсе о чудесных фильмах, и втянуть ее в бесконечный калейдоскоп геройских сказок — это классно! Ура отцу Фердинанду! В настоящем кино (Косичка и не думала иначе!) все именно так — выручай своих и бей врагов, не продавайся и держи слово. А по эту сторону экрана людям велят жить наоборот — «каждый за себя», «все продается», для успеха ври напропалую, а врагов надо любить. Не жизнь, а какой-то компот из дерьма! Вот люди и любят фильмы, где вместо закона — справедливость, а вместо слюней — кровь.

Кровь! Косичка поправила пистолет под курткой. Нужен новый тир, и Лилик поможет его оборудовать. Бедная Дымка молилась-молилась, и что? Расстреляли ее. А мы будем стрелять и убивать. Чтоб знали, что за кровь придется отвечать!.. Месть — это праздник. Это право слабых; сильные-то сыты и довольны своей силой.

И Лилик тоже станет воином. Выбора у нее нет.

Номер у Хиллари был почетный — люкс: спальня, зал, рабочий кабинет, комната отдыха и прочие нужные помещения. Генерал Горт, переманивший Хиллари в проект из полицейского отдела по борьбе с кибер-преступностью, постарался, чтоб его ведущему спецу было удобно со всех сторон. Номинально главой «Антикибера» числился Горт, но фактически проектом заправлял сам Хиллари — и потому имел доступ ко всем арсеналам военной науки. Экстракт форских трав? Распишитесь и получите. Гро, агура? Залейте в сифон, господин Хармон, и пейте как газировку. Хозяин отказался от пойманной куклы Банш? Киборгофобия, его можно понять… Но вы-то не боитесь, что кукла вспомнит прошлое и придушит вас ночью? Бесхозный трофей вы можете купить по остаточной стоимости, перепрограммировать и использовать хоть как секретаря, хоть как массажистку.

— Чайка, — позвал Хиллари, раздеваясь чуть ли не на ходу, — разведи и подогрей мне пакс, полтаблетки. Я хочу быстро уснуть.

Юная красавица изящно подала ему, уже лежащему, высокий стакан. Глотая теплый кисловатый напиток, Хиллари с усилием сосредоточился, припоминая виртуальное погружение — да, да, она была там, в нескольких уцелевших записях. Самая любимая в «семье» кукла. Ныне — его секретарша и украшение его апартаментов. Ее хозяин — идиот, раз отказался от комнатной прислуги, бодигарда и секретаря в одном лице, стоящем пятнадцать тысяч. Но тут еще Гаст, дружище, постарался, недомолвками и темными намеками разжигая в хозяине дремучий страх и недоверие к сбежавшей вещи.

— Чайка, что такое «семья»?

— Группа родственников, живущих вместе, — лучисто улыбнулась Чайка. Хиллари любил киборгов, обладающих улыбкой, — Кавалера, например.

— А… скажи, ты тут тайком не смотришь мультики?

— О нет. Я не интересуюсь телевидением. Спите спокойно, босс; вы устали.

«Устал. Устал. Я так устал, что начал задавать дурацкие вопросы…» — укорил себя Хиллари, в блаженстве чувствуя «приход».

— Хоть война — не будить меня. Который час?..

— Десять минут седьмого… — Чайка таяла в густеющем зеленоватом сумраке; забытье охватило Хиллари плотней, чем чувство служебного долга и азарт работы…

— Босс, проснитесь, пожалуйста, — сумерки сна сломались, треснули по швам, не успев сомкнуться в кокон. Какого черта?!! Сквозь быстрый приступ головокружения Хиллари сел в постели, нервно зевая и потряхивая головой.