Много написано и о современных проявлениях шаманизма, однако мало кто повествует о них так непредвзято и правдиво, как, например, Фарли Моуэт в «Людях оленьего края».

Фундаментальный теоретический труд «Шаманизм», принадлежащий перу известного румынского религиоведа Мирча Элиадэ, содержит огром­ное количество собранных им материалов, однако автор, довольствуясь описательной стороной феноменов, даже и не пытается вникнуть в их сокровенную, ноуменальную суть. К тому же вывод, который делает исследователь, выглядит довольно искусственным, произвольным и малоубедительным. В конце книги Элиадэ пишет, что «шаманизм следует считать архаической техникой экстаза, в основе которой заложена пер­вичная идеология – вера во Всевышнее небесное Существо, с которым можно поддерживать прямые отношения путём вознесения на Небо» (М. Элиадэ. Шаманизм. С. 464).

Сие заключение есть не что иное, как дань модной в те годы клерикальной теории так называемого «прамонотеизма», стремящейся увязать это «Существо» с представлением о некоем надприродном патри­архальном боге-творце. Этнограф Э. Лэнг и католический патер В. Шмидт, предложившие эту теорию, полагали, будто первобытная религия (до позднейших наслоений) в сущности признавала и почитала единого небес­ного бога-отца-творца, подобного библейскому Иегове. Но эти церков­ные домыслы лишь пытаются выдать желаемое за действительное. Естест­венная Языческая религия не знала ни «бога-отца», ни «творца Неба и Земли», а почитала Единой Самобытной Одухотворённой Сущностью САМУ МАТЬ-ПРИРОДУ С ПРИСУЩИМИ ЕЙ ВОЛШЕБНЫМИ ТВОРЧЕСКИМИ СИЛАМИ-ДУХАМИ.

ЖИВАЯ ПРИРОДА ЕСТЬ ВЕЛИЧАЙШЕЕ ЧУДО. Это утверждение может на первый взгляд показаться избитой истиной, однако в действительности речь здесь идёт о глубоком заблуждении, свойственном огромному боль­шинству людей, думающих, будто чудеса обязательно связаны с не­бесами.«Тот Мир» не более чудесен и не более загадочен, чем наш. Возможно, он даже более условно-познаваем для его обитателей.

Но проникнуть туда можно только в сомнамбулическом трансе, т.е. в состоянии изменённого сознания: такова оккультная аксиома. Глубина проникновения обычно напрямую зависит от глубины транса, т.е. от степени ослабления телесных уз, сковывающих душу.

Изредка рождаются люди, одарённые от Природы необыкновенной чуткостью души. Их называют Ведунами и Ведьмами, и им бывает свойственно ЕСТЕСТВЕННОЕ ОТКРОВЕНИЕ – ВЕДОВСТВО. Иногда во сне или в лунатической дрёме, либо в так называемых «пограничных ситуациях»[19], либо в мгновения чрезвычайной эмоциональной окрылённости – экзальтации – они имеют вещие видения, отчасти являющиеся визуализа­цией их необычайно развитой интуиции.

Но, помимо и независимо от этих избранников Природы, издревле существует целая наука о путях ИСКУССТВЕННОГО приведения себя в экстатическое состояние[20].

Шаманизм – это не какая-то отдельная Языческая религия, а некая культовая практика; применение особых приёмов экстатического общения с Духами. Последних следует понимать в самом широком значении, включающем не только богов, гениев, демонов, не только Предков-Покрови­телей и души умерших, но вообще самые различные, здешние и нездешние нечеловеческие Силы, Сущности и Существа, обитающие в Природе, как-то: духовные монады, населяющие стихии (духи воздушные, подземельные, водяные, лесные и т.д.), души животных и растений, планетные и звёзд­ные духи, а также иные таинственные эфирные и астральные Силы.

Исполняя свой обряд, шаман, как правило, поёт, пляшет, кружится, призывает Духов и под конец, доведя себя до исступления, впадает в обморочное состояние «одержимости Духами». Через некоторое время, придя в себя, очнувшись (т.е. открыв очи), он рассказывает о том, что видела его душа в Стране Духов.

Упрощённо говоря, шаманизм в первобытном Язычестве был, в известном смысле, тем же, чем были экстатические культы внутри разных религий: вакхические хороводы в античной Греции, оргиастические пляски салиев («скакунов») в Риме, тантризм в индуизме, вертящиеся дервиши в исламе, «плясовые молитвы посолонь» духовных христиан («хлыстов») в православии и т.д. Некоторые приёмы шаманского камла­ния используются и сейчас на спиритических сеансах.

Достигнув ритуального экстаза (войдя в транс), шаман способен использовать такие диковинные силы и возможности человеческого орга­низма, которые не обнаруживаются («спят») в обычном состоянии и под­час кажутся сверхъестественными, не менее фантастическими, чем способности огнеходцев и филиппинских хилеров.

Шаманы могут выделять «душу» из её телесной оболочки и посылать её не только в дальние страны, но и на «Тот Свет». Могут проникать не только в различные пространства, но и в разное время – в прошлое и будущее. Они угадывают самые сокровенные мысли других людей, их внутренний взор видит сквозь стены, они могут делаться невидимыми, появляться в одно и то же время в различных местах, оборачиваться птицей или зверем. Но всё это бывает возможным только в бессознатель­ном (с точки зрения «нормального» сознания) и бесчувственном (с точки зрения обычных пяти чувств) состоянии глубокого самопроизвольного транса-припадка.

Шаман достигает этого желанного состояния, устраняющего прегра­ду между ним и миром Духов, в кульминационной точке камлания; в момент наивысшего напряжения своих физических сил, когда он, наэлек­тризованный бешеной пляской, падает вдруг, как подкошенный, и вся его внешняя активность непостижимым образом переходит во внутреннюю активность души.

Достижение шаманом такого состояния, позволяющего душе видеть одинаково далеко как в пространстве, так и во времени, считается большим искусством, однако происходит при камлании не всегда и зави­сит как от психического настроя шамана, так и от других известных и не известных причин.

Феномены шаманства принадлежат к обширной и загадочной области самогипноза, а о том, какую громадную роль самогипноз, или аутосомнамбулизм (самовнушение), играет не только в медицине, но и вообще в жизни, говорить не приходится. Широкая распространённость паранор­мальных явлений, возникающих на почве самовнушаемости, их необычай­ность, порой граничащая с чудесами, вызвала в научной среде присталь­ное к ним внимание, вследствие чего произошло даже злоупотребление самим неопределённым понятием «самовнушение». Оно стало палочкой-выручалочкой, тем таинственным искомым, которое всегда подставляли, когда чего-либо не понимали в психофизиологии. Всюду, где учёные сталкивались с каким-нибудь необъяснимым явлением, они объявляли его следствием самовнушения, т.е. попросту подменяли одну проблему другой. Самовнушение, конечно, могущественная, почти беспредельная сила, но что это такое? В наше время мы знаем об этом не более чем во времена Гиппократа и Аристотеля[21]. «Животный магнетизм, если хотите, есть не что иное, как особенное название общего нашего не­вежества», – писал В.И. Даль в исследовании «О поверьях, суевериях и предрассудках русского народа» (СПб.-М., 1880).

Гипнотизм, аутогипнотизм, внушение, самовнушение – это новые научные названия старого «суеверия», называвшегося прежде волшеб­ством, нашёптыванием, колдовством, чародейством.

Необходимо заметить, что настоящие шаманы – это люди особого психофизиологического склада, как правило (хотя и не всегда) подвер­женные или предрасположенные к различным видам истероэпилепсии, обычно наследственной[22]. Клинические случаи истерии и эксперимен­тальные исследования гипнологов и психотерапевтов демонстрируют подчас даже более невероятные феномены, чем те, которые совершает шаман в своём неистовстве; например, отклонение магнитной стрелки компаса волей находящегося в трансе субъекта.

В высших стадиях сомнамбулического транса[23] и родственных ему исключительных, экстатически-трансовых состояниях, ставящих че­ловека в качественно новые отношения к внешнему миру, меняются формы и способы его познания и наблюдается совершенно необычайный, сверх­чувственный их характер. Клинические опыты засвидетельствовали не только различные формы ясновидения, парадиагностики, мысленного внушения на расстоянии и феномен внушенной регрессии возраста, но и пробуждение памяти о прошлых жизнях.