– Не беспокойся, Жак, себе я оставил судно. Я ведь купец и судовладелец. Оно мне пригодится, да и с Арманом надо поделиться. Ведь мы друзья.
– Правильно, капитан! Что нам делать с кораблем? А тебе он пригодится. Мы не в обиде. Забирай все, да хранят тебя Господь и Дева Мария! Мы и так в долгу у тебя. Где бы мы были сейчас, если бы вы нас не освободили. Ура капитану! - Голос матроса мигом поддержали, и громкие вопли радости пронеслись над морем.
– Все, друзья! Пора приготовиться к входу в бухту. Бросаем якоря на рейде.
Впереди уже завиднелись строения города. Далекий перезвон колоколов восхитительной музыкой проникал в сознание матросов. Они навострили уши и вслушивались с упоением и восторгом на ликующих лицах.
Очень тихо судно вошло в гавань и, опустив паруса, застыло на месте. Якоря с глухим всплеском бухнулись в воду, шебеку немного развернуло по ветру. К ней уже спешила шлюпка с портовым чиновником. Приключения закончились, начиналась обычная жизнь.
– Друзья, готовьтесь на берег! Шлюпку на воду! Собирай пожитки! - Голос Пьера звучал взволнованно и как-то одухотворенно.
– Не обманывают ли меня мои глаза?! - Портовый чиновник развел руки в радушном приветствии с лучезарной улыбкой на лице.
Это был немолодой уже человек невысокого роста, с усами гвардейца, одетый в поношенный кафтан, с белым шарфом на шее. Его загорелое лицо выражало и удивление, и радость, смешанную с надеждой на приличную подачку или взятку, которые сильно способствовали благополучию чиновника.
– Мессир Блан! Неужели это вы? Вас уже и ждать перестали! Говорили, что вы в плену у варваров!
– Все верно, мой любезный Франсуа. Там я и был и только что вырвался. Зато попал прямо к вам в лапы. Принимайте.
– Я так рад снова видеть вас! Поздравляю, искренне поздравляю.
– Заходите в каюту, месье. Надо отметить это событие бутылочкой, хотя ничего стоящего предложить не могу. От неверных мы, а там, сами знаете, плохо с вином.
– Непременно, непременно, мессир Блан. С превеликим удовольствием.
Пьер повел своего гостя, вернее контролера, в каюту. Бутылка вина и горка апельсинов встретили француза. Они расселись на табуретках, распили бутылочку, и Франсуа сказал:
– Прошу меня простить, мессир Блан, но дела, знаете ли. Мне надо бы закончить их побыстрее.
– Я весь внимание, дорогой Франсуа. Слушаю.
– Я понимаю, что вы только что из алжирского плена и неволи. Однако что за товар у вас в трюме?
– Сожалею, но никакого товара нет. Мы должны были стать первым призом наших пиратов, но Господу было угодно решить иначе, и нам удалось не только от них избавиться, но и захватить судно. Так что можете спокойно осмотреть трюм, если имеете желание. Но, повторяю, там ничего нет. А люди, которые собираются на берег, - это пленные французы. Их мы тоже привезли с собой, освободив из плена и рабства.
– Похвально, весьма похвально и достойно всяческого уважения, мессир. Однако пойдемте взглянем для очистки совести. Извините великодушно.
Они спустились в трюм, где чиновник с сожалением убедился, что получение мзды откладывается на неопределенное время. Он вздохнул, а Пьер улыбался, понимая его состояние, потом сказал:
– У вас, месье Франсуа, все еще впереди, не расстраивайтесь.
– Да уж… - и они полезли на палубу.
– Что нового в Марселе, месье?
– Странно, мессир, но у нас не происходит ничего особенного. Пока все спокойно. А что вы, если не секрет, намерены предпринять в ближайшее время?
– Прежде всего оформить судно. Потом принять ванну, посетить парикмахера, отоспаться, посетить свою контору, а потом отправляться к жене, естественно. Вот таковы мои ближайшие планы, месье Франсуа.
– Что ж, желаю вам приятного отдыха, встречи с семьей и успехов в делах.
Чиновник погрустнел на мгновение, потом улыбнулся и спустился по трапу в шлюпку, махнув на прощание рукой.
– Ну, ребята! Теперь можете отправляться в город! Прощайте и не забывайте нашу дружбу и общие дела. Счастья вам и удачи! - Пьер махал рукой, пока шлюпка с матросами не затерялась среди множества других лодок и судов, заполнявших гавань.
– Вот и остались мы одни, Арман. Надо бы побеспокоиться об охране судна, пока я буду на берегу. Так что побудь малость на борту, а я быстро управлюсь и пришлю за тобой шлюпку. Не возражаешь?
Арман сделал кислую рожу, но смолчал, понимая, что дела для Пьера превыше всего. Тот понял друга, похлопал его по спине, успокаивая.
– Не огорчайся. Это всего на пару часов, от силы на три. Потерпи, и я обещаю тебе многое.
Уже вечером шлюпка пристала к борту шебеки. Три матроса пригласили Армана в лодку. Тот уселся на весла, а матросы остались на судне. Они уже были наняты Пьером в команду и приступали к исполнению своих обязанностей.
За это время Пьер успел посетить самые нужные места в городе. Прежде всего он помчался в свою контору, к заместителю Роберу Легри. Ему так не терпелось поскорее увидеть кузена Ивонны, что он чуть ли не бросился бежать. Однако ему посчастливилось сесть в наемную коляску, которая в десять минут домчалась до места.
Робер не мог вымолвить ни слова, увидев Пьера. Наконец он открыл было рот, но Пьер подскочил, обнял его тощую фигуру, придержал, ибо тот едва удержался на непослушных ногах.
– Боже мой! Неужели это вы, мессир Пьер? Глазам не верю!
– Хватит причитать, Робер! Это я и никто другой! Я вернулся! Как там моя Ивонна? Рассказывай прежде всего о ней. Я слушаю, и закрой рот, а то муху проглотишь. Что Ивонна, как Эжен, Мари? Ну!
– О, мессир! Это так неожиданно, что у меня и слов не находится от радости. Боже, Боже! Как долго вас не было, мессир Пьер! Ивонна с ума сойдет от радости.
– Я же сказал - хватит, Робер. Говори об Ивонне!
– Да что же говорить, мессир? Ивонна живет как в заточении. Никуда не выезжает и нигде не показывается. Все ждет вас, мессир. Последний раз она сообщила мне через посыльного, что вскоре ожидает вас увидеть. Писала, что вы скоро явитесь, но ей никто не верил. И вот вы здесь, мессир! Я так счастлив!
– А дети? Как они, как Эжен, Мари? Рассказывай!
– Дети, мессир, растут. Эжен уже большой и очень похож на вас. Я его видел в начале лета. А Мари просто прелестна. Вылитая Ивонна! А глаза, кажется, еще синей, чем у матери! Скорей бы вы их увидели, мессир! Но как же вы-то?
