а) Что касается "интуиции"-здесь все ясно. Интуиция - это чувственность, чисто пассивная воспринимающая способность. Ода дает нам эмпирическое многообразие ощущений-"материю наглядных представлений". Априорные формы самой интуиции время и пространство.
б) Существование "интеллектуальной интуиции", понятие которой было создано рационализмом Просвещения, Кант резко отрицает, ибо она покоится на ничем не объяснимой мистической "предустановленной гармонии" совершенно независимых друг от друга "вещей самих по себе" и наглядных представлений разума.
Чтобы понять здесь суть кантовской аргументации, необходимо помнить, что он везде исходит из главной антиномии философии Просвещения - антиномий рационализма и эмпиризма. Это относится и к интеллектуальной интуиции. В самом деле, всем развитием докантовской философии было доказано, что всеобщность и необходимость (т. е. единственно существенные характеристики разума) не могут быть получены из опыта, эмпирически. Всеобщность не дана непосредственному чувственному восприятию, она-продукт разума. Иными словами, всеобщность я необходимость не могут быть эмпирическими; они доопытны, внеопытны, априорны. Таков разум. В этом его великое преимущество, но в этом же-и огромный недостаток, ибо сам по себе он пуст, он не обладает содержательной наглядностью эмпирической чувственное (т. е. интуиции). Чтобы избежать этого порочного круга, просветительский рационализм вынужден был прибегнуть к понятию интеллектуальной интуиции, т. е. неэмпирического всеобщего и необходимого, а постольку внеопытного и доопытного разума, который вместе с тем является я наглядным созерцанием доопытным, априорным созерцанием!
Естественно, что интеллектуальная интуиция оказалась невозможной без божественной предустановленной гармонии. В самом деле, если вне нас сами по себе существуют какие-то предметы, всеобщие и необходимые (т. е. разумные) определения которых мы не можем получить эмпирически из опыта, т. е. от самих этих предметов, то откуда же появляются у нас истинные, т. е. соответствующие этим вещам всеобщие и необходимые представления? Очевидно, их вкладывает в нас бог. Ведь если бы между вещами самими по себе и нашими всеобщими представлениями была непосредственная зависимость, т. е. если бы вещи аффицировали интеллектуальную интуицию,, то эта интуиция не была бы интеллектуальной, т. е. ее представления (например, о том, что в круге все радиусы равны) не были бы всеобщими необходимыми истинами, но лишь эмпирическими и Случайными, т. е. обладали бы лишь большей или меньшей вероятностью.
Если же отвергнуть "предустановленную гармонию", но сохранить "интеллектуальность" (всеобщность и необходимость интуиции), т. е. рассматривать ее не как боговдохновенную истину, пассивно воспринятую человеческим разумом, но как самоопределяющуюся деятельность, такая интуиция становится творчеством предметов, в которых определения "для нас" и "в себе" совпадают. В этом случае всякий "субъект" интеллектуальной интуиции сам становится богом, творящим мир, в своем представлении" что и "случилось" с Фихте, "преодолевшим" кантовский дуализм чувственности и рассудка, "явления" и "вещи в себе". То же самое, по существу, случилось и с Гегелем, но уже на более развитой диалектической основе. Здесь субъектом "творческой", самоопределяющейся интеллектуальной интуиции иступил уже не сам Гегель лично (кошмар солипсизма Гегелю уже не страшен), но абсолютный (т. е., проще гооря, общечеловеческий) дух-в себе и для себя сущее понятие, Для которого бытие есть лишь "свое-другое", "инобытие".
(в) Продуктивное воображение в определенном смысла-слова можно назвать и "интеллектуальной интуиции", ибо первое тоже есть сфера "чувственно-сверхчувственного", "априорно-эмпирического", "квадратного круга". Однако повторяем, Кант резко отвергает интеллектуальную интуицию и по вполне понятным приемам.
Во-первых, в отличие от боговдохновенной пассивной интеллектуальной интуиции рационализма Просвещения, способность воображения продуктивна, это-самодеятельность, самодвижение.
Но, во-вторых, в отличие от божественного (или идеалистического) "чувственного рассудка", кантовская "самодеятельность" есть не творчество в себе и для себя сущих вещей (всякого бытия вообще), но-лишь предметов знания, предметов нашей деятельности вообще, лишь явлений. Поэтому она-"воображение". Это интеллектуальная интуиция конечного существа, конечного познания.
В чем же выражается ее конечность? Согласно Канту, всякое знание есть созерцание (не в смысле пассивности, но в смысле наглядности), ,т. е. "наглядное представление". Если, например, "эвристически" допустить божественное знание, оно было бы "чистым созерцанием", т. е. наглядным созерцанием самого всеобщего. Это чистая интеллектуальная интуиция, или разумное, априорное, доопытное созерцание. Но доопытное созерцание не может быть воспринимающим (оно же доопытно!)-оно чистое творчество бытия из небытия. Существование такого созерцания, согласно Канту,-ни на чем не основанная гипотеза. Напротив, человеческое созерцание-по существу своему воспринимающее, эмпирическое, нетворческое и потому-конечное. Конечность его состоит в том, что априорные, всеобщие формы "накладываются" на него лишь как бы со стороны, а главное, произвольно. В результате произвольного синтеза эмпирической чувственности и самих по себе пустых, абсолютно бессодержательных форм всеобщности "творится" лишь явление. Таким образом, человеческое созерцание изначально ограничено рассудком, а рассудок-созерцанием. В этом-их конечность. Иными словами, конечное, эмпирически воспринимающее созерцание, чтобы стать познанием, всегда нуждается в определении воспринятого как той или иной сущности (это есть стол, камень, линия, движение и т. д.), т. е. нуждается в рассудке способности суждения".
В дальнейшем при рассмотрении "схемы" продуктивного воображения мы увидим, что всякая сущность есть правило воспроизводства предмета, или, выражаясь гегелевским языком, мера. Конечность человеческого созерцания, согласно Канту, и заключается в том, что оно всегда ограничено этой субъективной, на основе произвола возникшей мерой; оно всегда ограничено "способностью суждения", которая "есть способность подводить под правила, т. е. различать, подходит ли нечто под данное правило (casus datae legis) или нет".
