– Решетка, – произнес он, не отнимая от глаза трубу. – Подземная тюрьма?

– Да, дон капитан, – подтвердил Абдалла. – Гдэ-то должэн быт… как это называют?.. да, приставной лэст-ница! Но можэт и нэ быт – если яма мэлкий, плэнник туда прощэ бросат.

– Мы поднимем их на канатах, – сказал Серов. – Я вижу замок на решетке… еще один – на двери, что ведет в башню… ключи, видимо, у охранников. Поищи их, Хрипатый.

– Не найду, так выр-режем кр-рая кинжалами. Адвер-рь в башню можно не тр-рогать, если наши в яме. Либо Свенсоны ее высадят.

– Полезешь с ними на частокол и еще возьмешь Рика и Джо. Тут шестеро стражей, и вас будет шестеро… Смотри, чтоб было тихо!

– Не беспокойся, Эндр-рю. Задавим, как клопов! Хрр… Не пискнут, кал собачий!

– На изгородь нужно взбираться у самой башни, с западной стороны, – уточнил Серов. – На восходе луны там будет тень. Я с Деласкесом, Морти и мулами буду ждать у ворот. Абдалла, где отрава для собак?

– Здэс, сэр. – Мавр хлопнул по кожаному мешку.

– Пойдешь с Брюсом, Шестипалым и Гереном к дому. Разбросаете мясо, добьете псов, а заодно и часовых, которые обходят сад. Люк и Джое прикроют вас со стороны конюшен. Осмотрите дом и подходы к нему, но не суйтесь близко, ждите нас.

– Сделаю, капитан. – Кук хмыкнул и покосился на мулов, груженных оружием и остатками припасов. – Я вот что соображаю… У нас есть лошаки, целых шесть… Шесть, акула меня сожри! Неужели к берегу они пойдут пустыми?

Серов нахмурился:

– Что ты хочешь на них навьючить, пустая башка? Серебряные блюда, кубки и кувшины, чтоб звякало погромче? Или тебе нужен коврик для намаза?

– Ну-у, – протянул смущенный Кук, – можно найти вещички полегче и подороже. Такие, что не гремят.

– Что влезет в карман, то твое, и ничего более, – с мрачным видом сказал Серов. – Мы, Брюс, год плаваем вместе, но клянусь спасением души, что прикончу любого, кто увлечется экспроприацией.

– Экс… э-э… Чем, капитан?

– Грабежом! А мулы пригодятся Шейле и парням Уота. Бог знает, все ли смогут идти… вдруг басурмане кого-то запытали…

– Капитан знает, что делает, – подал голос Хрипатый. – Заткни пасть, Бр-рюс, и выполняй, что велено. А ежели увидишь пер-рстенек или еще какую мелочь, так суй в кар-рманцы. Ясно?

Наступила тишина. Серов сосредоточенно разглядывал побережье, изучая теперь лагерь пиратов, находившийся между садом и поселком мастеров-корабельщиков. Как предупреждал аль Рахман, лагерь был обширен и основательно укреплен: валы, бревенчатый частокол, блокгаузы по углам и три десятка мелких пушек. Настоящий форт! Внутри стояли глинобитные дома, похожие на казармы, перед ними – большие котлы, и у каждого – группа людей в пестрых одеждах; видимо, пираты ужинали. Не меньше пятнадцати сотен, а то и все двадцать, отметил Серов и перевел взгляд правее. Там зеленела пальмовая роща, тянувшаяся почти до самой воды, – отличное укрытие, особенно в ночную пору. В бухте дремали восемь узких хищных шебек, но, как и ожидалось, были и суда поменьше, баркасы, фелюки и тартаны. Фелюка вполне подойдет, прикинул Серов; скажем, та, что причалена у самого берега. Как раз для трех дюжин мореходов… Обрубить канат, навалиться на весла, распустить паруса… Пройти мимо шебек и забросать их пороховыми гранатами… На одном муле было навьючено двести фунтов пороха, засыпанного в холщевые мешочки и в глиняные кувшины с фитилями.

– Лагерь обогнем с востока, – промолвил Серов. – Абдалла, мулы пройдут через пальмовую рощу?

– Да, дон капитан. Там ест тропы… Людям из дэрев-ни нада собират финик.

– Хорошо. Видите ту фелюку? Сразу за рощей? Стоит у причала, весла у бортов, паруса подвязаны… Словно для нас приготовлена… Ее и возьмем.

– Подойдет, – согласился Хрипатый. – Кор-рыто вр-роде пр-рочное.

Серов повернулся и оглядел склон горы, на которой был разбит их лагерь. С ней соседствовала другая поросшая лесом возвышенность, а между ними виднелась узкая лощина с каменистым дном, где струились воды ручья. Судя по направлению потока, лощина уходила на юго-восток, к темневшим вдали хребтам Атласа.

– Справа – ущелье с уэдом… Запомните место. Если не пробьемся к берегу, отступим в горы.

– Ну, это на крайний случай, капитан, – сказал Брюс Кук.

– Кто знает, какой случай – крайний? – отозвался Серов и опустил трубу. – Все, камерады! Отдыхаем до темноты. Хрипатый, Герена и Фореста поставь часовыми. Пусть следят за домом и тюрьмой.

Он лег на спину и смежил веки. Внезапно личико Шейлы явилось ему; синие глаза сияют, светлые волосы как золотая корона над головой, губы шепчут: «Где же ты, Андре?.. Почему не шел так долго?..» – «Вот он я, весь тут, – мысленно ответил ей Серов.– Как ты, милая? Кого нам ждать, девчонку или парня?» И она с улыбкой скажет: «Кого Бог пошлет, Андре. Если родится мальчик, оставим ему пистолеты, шпагу и твои чудесные часы, а если девочка… Ну, не знаю! Наверное, мои наряды». И тогда он достанет ожерелье и серьги с сапфирами и молвит: «Не только наряды, еще и это. Сначала будешь ты носить, потом она. А потом наши внучки и правнучки до седьмого колена».

– Стемнело, синьор капитан, – раздался голос Деласкеса, и Серов открыл глаза.

Прижавшись к сухой, нагретой солнцем земле, он следил, как полдюжины теней скользнули в траву. Хрипатый и его сотоварищи были нагими по пояс и тащили с собой только кинжалы да прочную веревку с крюком. Их спины, вымазанные сажей, казались в свете луны темными панцирями черепах, неторопливо ползущих к изгороди; потом они исчезли в непроглядном мраке у стены, и до Серова долетел едва различимый звук удара – крюк забросили на частокол. Он покосился на вышки, но на одной стражи болтали и пересмеивались, а на другой, похоже, бросали кости и звенели серебром.

Прошло минуты три – за неимением часов, он отсчитывал время по ударам пульса. Где-то в саду, за тюрьмой, заскулили и сразу смолкли собаки, потом раздался тихий хрип. Смолкли голоса часовых, не стучали кости и не звенели монеты – должно быть, переместились в карманы к другим хозяевам. На вышке, торчавшей слева от ворот, возникла полунагая фигура, послышалось негромкое «хр-р…», и ворота приоткрылись. Все кончено, решил Серов и поднялся: