Пэрри снова отправился в замок к воплощению Войны.

— Он ничего не желает слушать, — пожаловалась Лила. — Заявил мне, что я нахожусь здесь только для одного и что всякие разговоры совершенно излишни.

Пэрри решил, что с него хватит.

— Ты освобождена от этой обязанности. Возвращайся в Ад.

Лила исчезла так поспешно, что в воздухе, на том месте, где она только что стояла, раздался резкий хлопок. Последнее поручение было ей явно в тягость…

Пэрри ломал голову над тем, что предпринять. Его план потерпел неудачу

— почти всех евреев и цыган уже уничтожили. Хотя война близилась к концу, казалось, местные столкновения еще не скоро угаснут. Должно быть, пройдут десятилетия, прежде чем нынешний Марс лишится власти.

Пэрри понял, что у него есть лишь одна возможность — обратиться к Хроносу.

Воплощения Времени менялись довольно часто, поскольку каждое ограничивалось сроком, равным продолжительности его земной жизни. Но теперь все они относились к Пэрри враждебно, особенно нынешнее. Пэрри даже не догадывался о причинах этой неприязни — вероятно, что-то в будущем настроило Хроноса против него. Разумеется, в таких обстоятельствах договариваться о чем-либо весьма непросто. Однако большинство инкарнаций сталкивались с теми же трудностями, что и Марс — с отсутствием подходящих женщин…

Пэрри не мог снова вызвать Лилу — Хронос двигался в обратном направлении, а значит, это надо было сделать несколькими годами раньше или же оставить ее с инкарнацией на продолжительное время, чтобы дьяволица жила его жизнью. Но во что это для нее выльется? К тому же Лила заслужила отдых — ведь она и так упорно пыталась ему помочь.

Как же поступить?

Пэрри мучительно искал выход. Затем его осенило — нужно сказать Хроносу правду, но так, чтобы тот воспринял это должным образом. Заодно Пэрри смог бы выяснить, чем обусловлена неприязнь Хроноса.

Пэрри отправил демонов собрать необходимые ему сведения. Потом, захватив портфель, отправился к Хроносу.

— Что привело тебя сюда, Повелитель Зла? — холодно осведомился Хронос.

— Да вот, выдалась свободная минутка — решил немного позлорадствовать,

— весело отозвался Пэрри, погружаясь в ложь.

— Злорадствуй где-нибудь в другом месте. Я изо всех сил пытаюсь быть вежливым даже с тобой…

— Мне бы хотелось доказать тебе, как бессмысленны твои попытки мне противостоять, — ядовитым тоном произнес Пэрри. — Ты управляешь временем, но не можешь уничтожить зло, которое я посеял в смертных. Показать подтверждения?

— С меня хватит и того, что ты покажешь мне свою спину, перед тем как уберешься отсюда! — пробурчал Хронос.

— Конечно, ты не желаешь ничего знать. Ведь так ты освобождаешь себя от ответственности за свою беспомощность.

Слова Пэрри больно ужалили Хроноса.

— Почему я должен выслушивать твое вранье?

— Потому что, когда я злорадствую, я не вру. То, чего я достиг, не вымысел. А моя ложь — лишь средство положить конец неисчислимому злу. Я все могу доказать — если у тебя хватит мужества признать поражение.

Хронос попался на крючок.

— Какое поражение?

— Возьмем, к примеру, мнимую победу сил добра в последней войне. Идиоты, вместе с Богом вы наивно считаете, будто с уничтожением нацизма все пойдет превосходно. Однако вы никогда не сможете устранить сопровождающее нацизм зло. Вскоре вместе с новыми кликами возникнут и новые бедствия. Даже если как таковой нацизм и побежден, его корни продолжают жить. Но тех, кто погибли, уже никогда не вернуть! Поэтому ты вместе со своими хвалеными Песочными Часами бессилен против меня. И я неизбежно одержу верх над вашим ко всему безразличным Богом. В этом заключается ваше настоящее поражение.

Хронос с трудом сдерживал ярость.

— О каких погибших ты говоришь? К сожалению, на войне часто умирают солдаты, но многие из них отправляются не в Ад, а в Рай.

— Взгляни на этих мертвецов. — Пэрри раскрыл портфель и достал оттуда фотографии, запечатлевшие горы трупов. — Мирные жители. Мужчины, женщины, дети. Они не сделали ничего, чтобы заслужить страшную участь — а их постигла ужасная смерть.

Хронос не мог отвести глаз от жутких свидетельств человеческих страданий — помощникам Пэрри удалось достать самые впечатляющие. На фотографиях во всех подробностях было последовательно изображено уничтожение евреев и цыган. Никаких сомнений относительно достоверности событий даже не возникало: настолько реально и почти осязаемо казалось исходившее со снимков зло.

— В Европе жертвой подобного стал практически каждый еврей, — с притворным удовлетворением заметил Пэрри. — И каждый цыган. Знаешь ли ты что-нибудь о цыганах? Они называются так потому, что считают, будто пришли на Запад через Египет, но на самом деле они проникли туда через Румынию. Что бы ни происходило в мире, эти люди ведут простую кочевую жизнь, по дороге развлекая другие народы песнями и танцами, а также занимаются кузнечным делом и приворовывают. Тебе может показаться, что воровство делает их моими подопечными, но они совершают этот грех по необходимости, из-за нищеты. В их душах перевешивает добро. Но теперь все они мертвы, а значит, уже никогда не станут источником будущих добрых душ — это надолго даст мне преимущество. То же самое и с евреями, истребление которых принижает их бога, Яхве, а следовательно, возвеличивает меня. В то же время зло, проникшее в души убийц этих двух народов, приносит пользу мне, потому что…

— Убирайся! — заорал Хронос. Багровый от гнева, он смахнул фотографии на пол.

— Можешь драть горло, сколько угодно, — спокойно ответил Пэрри. — Несмотря на всю свою власть, ты проиграл. И не в силах этого отрицать. Ты ничего не можешь сделать. Ничего!

Хронос бросился к нему, и Пэрри едва успел исчезнуть.

Он чувствовал себя опустошенным, однако выполнил то, за чем пришел. Ведь ему удалось не только довести до Хроноса весь ужас случившегося, но и поддразнить его за мнимую неспособность что-либо изменить. Теперь надо выяснить, пройдет ли его жестокий и отчаянный замысел. Ведь Хронос отсчитывал года в обратную сторону — скоро он окажется у самых истоков разыгравшегося в Европе бедствия. Если его злость на Сатану возымела должное действие…

Вернувшись в Ад, Пэрри вызвал Лилу.

— Извини, что пришлось поручить тебе то дело с Марсом. Затея оказалась бесполезной и к тому же весьма неприятной для тебя. Мне жаль, что мы так отдалились друг от друга, и если хочешь, можно это исправить.

— Мой господин, о чем ты говоришь? — непонимающе спросила его Лила. — С нынешним Марсом у меня ничего не было.

— Не пытайся лгать мне, дьяволица! — вспылил Пэрри. — Допустим, ты действительно рассержена, но я искренне стараюсь загладить свою вину.

— Мой господин, я никогда не лгу, разве что по твоему приказу. И уж тем более никогда не обманываю тебя. Должно быть, ты просто шутишь?

Что такое?!

— Так, значит, ты не бралась за то дело с Марсом, которое я тебе поручил?

— Ты никогда не поручал мне ничего подобного. Я бы исполнила любой твой каприз, хотя ценю твое общество превыше всего.

В душу Пэрри закралось подозрение. Возможно ли?..

— Лила, что случилось с евреями и цыганами в ходе войны, которая только что закончилась?

Лила была ошарашена.

— Ни с теми, ни с другими ничего не случилось, мой повелитель. А ты что-то против них замышляешь?

— Ничего не случилось? Но нацисты…

— Кто?

— Властители Германии, которые…

— Ты имеешь в виду Империю? Восстановленную Священную Римскую империю?

Так, значит, это правда! Хронос полностью изменил историю, перечеркнув истребление и все связанное с ним! И, конечно, после этого он возненавидел Пэрри. Но победа в конечном счете осталась за Сатаной. Об этом никто не узнает, поскольку никто ничего и не помнит, кроме самого Пэрри — ведь он больше всех остальных имел отношение к случившемуся.

В дверь постучали. Лила пошла открывать.

На пороге стоял Яхве, который выглядел значительно лучше, чем в предыдущий раз. Не говоря ни слова, он лишь с непостижимой проницательностью взглянул Пэрри в глаза.