Вопрос повис в воздухе. Сигаретный дым клубился возле ноздрей Грейсона, проникая в горло и вызывая приступы кашля.

Свет в очередной раз померк, но теперь уже Пол не клюнул на эту приманку. Он напрягся в ожидании пощечины за неповиновение или, может быть, ожога от прикосновения к коже горящей сигареты.

Наказания так и не последовало, и он понял, что его враг не нуждается в подобных грубых методах. Грейсон находился в полной его власти, и оба прекрасно это понимали. Обычные пытки только упростили бы ситуацию, превратив Призрака из всемогущего бога в болтливого палача.

— Нет, конечно же, ты ничего не знаешь, — продолжал «цербер». — Сведения о Жнецах держатся в тайне, во избежание всеобщей паники. Но я у верен, что тебе приходилось встречаться с Коллекционерами или хотя бы слышать про них.

Грейсон никогда не видел Коллекционеров, но слышал о них многое. Затворническая раса насекомоподобных существ происходила, по слухам, с планеты, находящейся где-то за четвертым ретранслятором Омеги. Обитатели станции рассказывали с благоговейным ужасом о том, что Коллекционеры предлагают немыслимо щедрое вознаграждение за необходимые им вещи: в частности, интересуются они и живым товаром, но их трудно назвать обычными работорговцами. Коллекционерам требуются строго определенные особи: мать саларианского клана с разноцветными глазами или чистокровная азари в возрасте от двухсот до трехсот лет.

Жители Омеги считают сделку с Коллекционерами редкой удачей, приносящей счастливчику невероятное богатство: нечто вроде выигрыша в лотерею. И лишь немногих беспокоит судьба несчастных жертв.

Скорее всего, Коллекционеры используют их для генетических экспериментов. Но никто не знает этого наверняка: корабль любой другой расы, рискнувший пройти через четвертый ретранслятор, исчезает бесследно.

Несколько лет назад, если верить слухам, Коллекционеры начали проявлять особый интерес к землянам. Сам Грейсон едва не попал им в лапы, подставленный бывшим напарником Пэлом. К счастью, ему удалось бежать до появления покупателей, а заодно и расправиться с предателем.

«В этот раз тебе вряд ли так повезет, — подумал он с горечью. — Призрак договорился с Коллекционерами. В обмен на тебя он получит какую-нибудь уникальную технологию».

На первый взгляд это предположение выглядело логичным, но Грейсон быстро сообразил, что оно не имеет смысла. Призрак никогда не согласится предоставить инопланетянам материал для исследований, по которому они могут определить слабости и уязвимые места землян. Это противоречит всем устоям и принципам «Цербера», всему тому, во что верит его создатель.

— На самом деле Коллекционеры служат Жнецам, — объяснил Призрак. — Сами они просто рабы, послушно исполняющие волю хозяев. Все, что они делают, все их странные покупки — не более чем исполнение приказов Жнецов. Вот кто наш настоящий враг. Эта раса разумных машин хочет уничтожить или подчинить себе всю органическую жизнь в Галактике. И сейчас они нацелились на землян.

Он замолчал, ожидая какой-либо реакции Грейсона, словно позабыв, что тому в разговоре отведена роль молчаливого слушателя.

— Мы должны изучить Жнецов, узнать их сильные и слабые стороны, чтобы суметь нанести им ответный удар. И с твоей помощью мы получим такую возможность.

— Можно начинать, — донесся откуда-то справа женский голос.

С закрытыми глазами Пол не мог определить точно, но предположил, что это та же женщина, которую он видел раньше.

Послышался пронзительный вой мощной машины, набирающей обороты, и через мгновение тело Грейсона прошил удар электрического тока огромной мощности. Его мышцы свело судорогой, он выгнулся так, что ремни, удерживающие его на столе, глубоко, до крови впились в кожу.

Затем установку выключили, и Пол обмяк. Все тело жгло огнем, как будто с него живого содрали кожу, обнажив мускулы и сухожилия. Но, несмотря на адскую боль, Грейсон оставался неподвижен; он не мог даже закричать — полностью парализованный, но не потерявший сознания.

— Мы хотим воспроизвести опыты Коллекционеров с максимально возможной точностью, — объяснил Призрак. — Боюсь, что это будет несколько… болезненно.

Грейсон почувствовал, как кто-то пальцем приподнимает ему веко. Не в силах пошевелиться, он уставился на нестерпимо сияющую операционную лампу. На секунду ее заслонил силуэт все той же женщины, склонившейся над ним, чтобы ослабить ремень под подбородком. Она разжала Полу челюсти, засунула длинный гибкий шланг глубоко ему в горло, а затем отошла, снова лишив его защиты от ослепляющего света.

— Коллекционеры вживляют своим жертвам особые кибернетические устройства, с помощью которых Жнецы могут передавать сообщения и в конечном итоге управлять носителями даже с другого края Галактики.

Из трубки в пищевод Грейсона начала поступать какая-то вязкая жидкость.

— Это поразительная технология, — продолжал Призрак. — Ты когда-нибудь слышал про квантовое сцепление? Нет, разумеется. Это очень сложно для понимания. В общем, некоторые частицы материи связаны между собой необычным образом. Если, например, одна из них заряжена положительно, то другая — отрицательно. Поменяв один из зарядов, мы автоматически меняем и другой, даже если частицы разделены тысячами световых лет.

На Земле этой проблемой занимались на протяжении всего двадцать первого века, но стоимость производства таких частиц получалась просто астрономической. И в конце концов направление закрыли, как бесперспективное.

Но аппаратура Жнецов, которую нам удалось заполучить, намного совершеннее. Они объединили эффект сцепления с нанотехнологиями и создали самовоспроизводящиеся сцепленные частицы, способные внедряться в организм носителя, преобразовывать его и управлять им, даже находясь на космических расстояниях от него.

Грейсон почувствовал, как кто-то, едва не сдирая кожу, отлепляет электроды от его висков. И сразу же туда вонзилась острая игла глубинного зонда. Боль была невыносимой, но игла проникала все глубже, в мягкие ткани под черепной коробкой, пока наконец не внедрилась в мозг.

— Тебе имплантируют самовоспроизводящиеся наночастицы. Их количество будет возрастать по экспоненте, когда они соединятся с твоими нервными клетками. В итоге они заполнят все твое тело, и ты превратишься в орудие Жнецов, в синтетико-органический гибрид, подобного которому ни одна входящая в Совет раса не способна создать. Мы должны изучить механизм этой трансформации и найти способ защититься от нее. Только тогда мы можем надеяться, что устоим против Жнецов.

Грейсон слышал слова, но уже не понимал их смысла. Его сознание раскололось. Он чувствовал, как что-то чужое проникает в его голову, как отвратительные щупальца обвивают его, душат все мысли и эмоции, утягивают в черную пустоту.

— Стоп, прекратить опыт! — рявкнула доктор Нури. — Он потерял сознание.

Призрак отрешенно наблюдал за тем, как суетятся ученые, отключая оборудование. Он ждал, когда доктор Нури проконтролирует на мониторе жизненные показатели Грейсона.

— Все в порядке, — сообщила она, спустя несколько томительно долгих минут. — Никаких серьезных повреждений.

— Что случилось?

— Это слишком тяжело для него. Организм не выдерживает, и он отключается.

— Вы слишком торопитесь.

— Мы ведь и раньше знали, что процесс имплантации будет очень болезненным, — напомнила женщина.

— А я советовал вам быть осторожнее, — возразил он ей. — Мы не можем допустить ошибку. Аппаратура Жнецов чрезвычайно мощная.

— У нас нет точки отсчета, — попыталась оправдаться она. — Никаких начальных данных, по которым можно было бы рассчитать нагрузки. Никто и никогда даже близко не подбирался к тому, что мы сейчас делаем.

— Именно поэтому мы должны свести риск к минимуму.

— Да, конечно, — согласилась доктор Нури. — Прошу прощения. Больше этого не повторится.

— Так вы говорите — никаких повреждений? — переспросил Призрак, чтобы рассеять последние сомнения.