Вообще-то Слава пошел на совместное с Лерой-Хагрой путешествие только потому, что предполагал: придется войти в какой-то из городов в поисках информации. Как это будет делать мужчина, который для местных является чем-то вроде глупой блондинки из земных анекдотов? Как с ним будут разговаривать суровые женщины северного форпоста, проводящие жизнь в войнах между кланами и в схватках с кентаврами, налетающими из северных лесов? Другое дело – десятиранговая женщина, которая явно сбежала с похищенным ею мужчиной на север, чтобы укрыться от глаз всемогущих клановых предводительниц.
Не зря ходили слухи о том, что на севере нравы попроще и что тут не редкость, когда мужчина и женщина образовывали пары. На юге за это уже отрубили бы голову, а тут, в атмосфере постоянной напряженности, постоянного ожидания нападения, когда люди не знают, что будет завтра, на законы смотрели сквозь пальцы. Нет, ну, законы были, конечно, но они как бы сгладились, стали мягче: если ты завтра можешь уже и не жить – какой смысл строго придерживаться буквы закона? Впрочем, и нравы людей были жестче. Можно было получить вызов на дуэль не то что за толчок плечом в базарной суматохе, но и просто за косой взгляд. По закону все имущество погибшей доставалось победительнице, а мужчины – разве не имущество? Еще какое имущество! И вот возникало двоякое положение: с одной стороны, тут можно было свободно жить со своим мужчиной, не боясь, что Глава призовет тебя к ответу (надо сказать, сама она тоже жила с мужчиной и, по слухам, еще похаживала в Мужской Дом), а с другой стороны, владея таким сокровищем, как мужик, можно сделаться объектом бесконечной череды дуэлей, для которых не надо было даже свидетельства Главы. Два свидетеля вызова, потом результат дуэли фиксируется в канцелярии, если это был смертельный вызов, – и вот ты уже владелица великолепного мужчины! Так по крайней мере рассуждали местные жительницы и с чем столкнулись путешественники сразу после того, как раскрылся секрет и Славу «раскололи».
Остановившись на постоялом дворе, Слава и Лера-Хагра сразу пошли на рынок, оставив свои вещи в комнате под замком. Лошади уже были поставлены в общественные конюшни – в этом город ничем не отличался от южных городов, – и дорога путников лежала на городской рынок. Нужно было купить одежду, обувь для дальнейшего путешествия, заодно потолкаться в рядах и постараться узнать, куда же, в конце концов, им двигаться дальше. Вся их одежда была приспособлена для юга и совершенно не годилась для здешнего климата.
В этой местности воительницы почти не ходили в килтах – не очень-то приятно ходить в юбке с голым задом, когда под ткань поддувает холодный ветерок с гор, чьи белые шапки виднелись на горизонте. В ходу были простые суконные или кожаные штаны, рубахи, куртки и крепкие кожаные башмаки, густо смазываемые жиром, чтобы не промокали, отчего в воздухе постоянно стоял прогорклый запах старого сала.
Лере они быстро нашли то, что нужно, а вот со Славой возникли проблемы. Он был выше всех ростом, соответственно, на него не могли найти ни штанов, ни обуви, ни куртки, так что после раздумий их решили заказать, а пока заказ будут исполнять – сидеть в гостинице безвылазно. Когда он оденется, да еще и напялит на голову местную шапку – что-то вроде большого берета, – то издалека, если не присматриваться, от женщин отличить его будет трудно. При том, конечно, если он еще и пострижется, как женщина, почти налысо. Ну а если заказывать вещи Славе, тогда уж заказать и ей. Почему бы и нет? Сшитые на заказ вещи крепче и удобнее.
В общем, их завертел какой-то круговорот дел, каждое из которых цеплялось за другое, другое за третье, и нужно было решить, с чего начать. Начать решили с парикмахерской – не все же время Славе ходить с головой, накрытой капюшоном. Ему нужно было сделать прическу под женщину. Кроме того, парикмахеры всегда люди осведомленные, у них стрижется весь город – может, какая-нибудь информация и вылезет.
Найдя вывеску с перекрещенными ножницами, путники толкнули дверь, загремевшую бубенчиками, и вошли в уютную, теплую комнату, с трещавшей дровами печью и румяной, дородной женщиной в длинном фартуке. Посетителей не было – может, по причине плохой погоды (на улице шел дождь, мелкий и нудный), а может, просто потому, что парикмахерских слишком много, а воительниц, желающих привести себя в порядок, поубавилось.
– Приветствую, воительница! Желаете подстричься? – Румяная парикмахерша подвинула стул на середину комнаты. – И ваша спутница тоже? Ох! Это не спутница! Не боитесь вы ходить с таким сокровищем, госпожа? Смотрите, осторожнее! А ты, парень, не снимай капюшон на улице, как бы проблем вам не было. Любовь, да? Ох, знала я когда-то это чувство… – Парикмахерша подмигнула и приняла от Леры-Хагры плащ, вешая его на стену в углу. – Вы откуда-то с юга, да? У тебя наряд южанки. Давай, садись, сейчас будет отлично… да, волосы у тебя, госпожа, отросли. Давно не навещала мастеров стрижки, да? Издалека, значит… ладно, не хмурьтесь – это я так просто, к слову…
Парикмахерша беспрерывно болтала, и вразрез с ее словами о том, что ей ну совершенно неинтересно, откуда взялась эта странная пара, у нее на лбу было просто написано: «Я сгораю от любопытства!»
– Ох, какая у тебя фигурка! Такая ты молоденькая, госпожа, а уже десятый ранг! И такая хорошенькая! Не зря твой мужчина с тобой сбежал, ну, как в такие грудки не влюбиться, в такие ножки! Я была бы мужчиной, сама бы влюбилась в тебя! Да и женщиной – тоже. И что же тут ищет такая красавица, кроме мастерицы, способной ее хорошо постричь? Может, старая Мирта чем-то поможет такой красивой госпоже?
– Мирта, скажи: где нам найти мастерскую, где на моего мужчину сошьют штаны, рубашки – все, что нужно. Я хочу, чтобы он выглядел как женщина. Мне надо скрыть его внешность под женской одеждой.
– Это верно, это правильное решение! – удовлетворенно кивнула женщина. – Такое сокровище надо охранять! Кстати, а нельзя ли с тобой договориться, чтобы он посетил мою дочь? Или чтобы она посетила его? Госпожа не будет против? Будет? Жаль, очень жаль – так мечталось о внучке, но никак что-то не получается, может, свежий мужчина бы помог! Нет? Ну ладно. Мастерская тут рядом, через три дома. Скажете – Мирта прислала, мастер вам сделает скидку. – Женщина укоризненно посмотрела в глаза невозмутимой девушке: мол, вот я тебе помогаю, а ты такую малость не можешь сделать – дать своего мужика моей дочери! Затем продолжила: – Тут же рядом и башмачница, в следующем доме. Тоже скажешь, что от Мирты. А может, я заплачу тебе за мужчину? Я хорошие деньги заплачу! Нет? Ох, как жаль! А его как стричь? Неужто такую красоту состригать? Под женщину, да? Ну что же, как скажешь. Ох, какой мужчина! – Парикмахерша с восхищением посмотрела на голые плечи Славы, когда он сбросил плащ. – Немного женоподобный, но это даже хорошо. А то наши мужчины все мягкие, нежные… Я всегда предпочитала сильных мужчин, женоподобных! Эх, где мои годы…
Через двадцать минут Слава и Лера уже шагали по деревянному тротуару к указанному им дому портнихи. Пришлось подождать, пока из швейной мастерской не уйдет посетительница, заказавшая куртку для дочери, и они остались одни с миловидной женщиной лет тридцати, очень маленькой, похожей на какую-то карлицу из мультфильма, только очень пропорционально сложенную.
Швея внимательно оглядела посетителей; когда Лера сказала, что они от Мирты, кивнула головой. Потом подмигнула и сказала:
– Что, замаскировать мужчину хотите? У Мирты небось стриглись? Тогда бесполезно надеяться сохранить тайну. Сейчас она уже рассказывает посетителю, какая ее посетила пара или же, если посетителя нет, побежала к соседке поделиться новостью. У нее ничего не держится, все выбалтывает. Сбежали с юга, да? Наивные…
– А почему ты решила, что сбежали? – поинтересовалась Лера. – И что с юга?
– Ты думаешь, первая такая? – улыбнулась та. – Обычно все заканчивается двояко. Первый путь: Глава клана, откуда вы сбежали, посылает погоню, мужчину в конце концов забирают, а женщину или убивают, или же наказывают, в зависимости от обстоятельств и ее происхождения. А второй – погоню не посылают, и вы застреваете здесь. Но тогда ты будешь минимум два раза в неделю драться на смертельной дуэли, до тех пор пока не поубиваешь всех желающих трахнуть твоего мужчину или пока все не убедятся, что это бесперспективно, и оставят свои попытки. На время. Пока не появятся новые претендентки, и так дальше, бесконечно… до тех пор, пока кто-то не поймет, что ты зажилась, и не пустит стрелу из темноты. И история повторится. Новая владелица мужчины, новые претендентки…
