Впереди вновь звонко фыркнула Дашка.

** *

Конгломирация, оказалась этаким небольшим своеобразным посадом, или точнее даже «городком», разросшимся возле родовой башни клана Свиридовых, если я конечно не ошибся в довольно сложной тамге, периодически демонстрируемой с огромной высоты на закрепленных прямо на стенах небоскрёба широких экранах. Подобные явно не дешёвые украшения для родовых гнёзд, в центре Полиса встречались ну очень редко, однако вне его окраин, на территориях расположенных между основным массивом и стеной, были очень популярны. Что кстати, я подметил ещё когда мы в школе ездили на празднечный концерт посвященный сезону Уробороса.

У нас, на новом Бажовском небоскрёбе, так же имелась одна такая штуковина, правда насколько я знал, у нас её никогда не включали. На самом деле, я даже из интереса поинтересовался однажды у Зиновия, как вообще эта огромная штука работает. Да ещё и показывает красивое цветное изображение, при том, что право-слово, самым шиком в богатых домах при этом считаются новейшие телевизоры с маленьким чёрно-белым кинескопом который увеличивают при помощи заполненной водой стеклянной линзы!

Так вот, оказалось, что это совсем никакие не экраны, как я думал раньше, а огромные стенды, заполненные довольно маленькими по размеру камушками-световиками, которые бывший Шнуровски назвал «светоидами». На каждый из них из главного контрольного помещения, попеременно подают восемь из двенадцати стихийных типов живицы, которая при попадании в кристал, заставляет его светиться каким-то одним цветом. И если в жилых домах камни световики подпитываются стихией «эллектричества», давая ровный белый свет, то стихия «пустоты», как бы гасит кристал делая его абсолютно чёрным. Огонь — красным, дерево — зелёным, вода — синим, а воздух — голубыми. И так далее..

Так из этих точек камушков, которых просто не видно с такой высоты, попеременно меняющих цвет, специалистами, задается сложная последовательность цветных картинок. Которая бучи пущенная в определенной последовательности и создает чарующе красивые цветные движущиеся картинки.

Стоит это удовольствие — очень дорого, однако так как обычно кланам, чьи небоскрёбы вынесены за основной массив Полиса и так особо нечем похвастаться, подобная нарочитая демонстрация собственного богатства в их среде очень популярна. В самой же Москве, подобные украшательства не используются в первую очередь из-за разбития города на уровни, что убивает весь величественный эффект, ведь большинству с нижних этажей даже не видно эти самые стенды. Ну а ещё из-за того, что небоскрёбы там выстроенны довольно близко друг к другу, так что подобные штуковины будут только раздражать и без того далеко не всегда мирных соседей.

— А богатенько у них тут всё, — пробормотал я, когда мы остановились после небольшого забега, свернув с основной трассы по которой я всегда раньше ездил на боковую дорогу ведущую к Свиридовскому небоскрёбу и как оказалось к конгломерации. — Я бы сказал что под районы четвёртого уровня закос. Да и на улицах чисто…

Действительно, маленький городок, даже при учёте времени суток, был буквально заполнен народом и пестрел яркими вывесками и хорошо освещёнными фасадами двух-трёхэтажных домов. В основном же, на улицах можно было увидеть молодых людей и девушек большей частью в нашей чёрной академической форме, однако не меньше было и молодежи в незнакомых мне одеждах с довольно строгими пиджаками малинового цвета, зачастую украшенными золотым шитьём и эполетами.

— На самом деле, животноводы в Полисе у нас никогда не бедствовали, — пожала плечиками Нина, и подхватив меня под руку потащила за выдвинувшимися вперёд Дашкой и Бориславом, которые не стали дожидаться покуда я насмотрюсь по сторонам. — Мясо один из самых ходовых продуктов на внутреннем рынке. А учитывая, что конгломерация обслуживает ещё и бесконечный поток уставших от учебных будней студентов, у большинства из которых всегда водятся деньги…

— А вот малиновые пиджаки, это вообще кто? — поинтересовался я, когда мы проходили мимо громко смеющейся над чем-то группы парней, одетых в незнакомую форму, возле которых крутилось несколько девиц в одинаковых лазурных костюмчиках и забавных широкополых шляпках.

— Малиновые, это студенты «Германовки», частной и как они считают «элитной» Академии, — Ефимова махнула рукой примерно в сторону центра Москвы. — Она там расположена. Примерно на таком же расстоянии как отсюда до Тимирязевки. Те ещё кадры…

— Хм… Я честно говоря, всегда считал, что это мы вроде бы как «элитные», — пробормотал я. — Всё-таки мы из « Большой Чертвёрки» учебных учреждений. Да и разнообразные наследники кланов у нас учатся…

— У них тоже есть наследники, — покачала головой Нина. — Просто у нас в Тимирязевка считается Княжеским учреждением и большей частью финансируется из Княжеского Стола, а потому далеко не всегда может позволить себе всё самое лучшее. Германовка же… Ну… Она вроде бы как спонсируется богатыми промышленниками и банкирами из простецов и даёт смешенное, как гражданское, так и чародейское образование. Так что там очень много учится протецов. Так что если старые кланы, предпочитают традиционно отдавать детей на обучение в «Большую Четвёрку», как в старые учреждения с длинной историей, то многие из тех кто не владеет небоскрёбами и даже не входит в совет Кланов, но довольно сильно поднялся за последние два века, предпочитают выбирать Германовку.

— И в чём тогда выражается их элитность? — не понял я.

— А там сплошные мажоры! — буквально сплюнула красноволосая красавица. — Денег куры не клюют… Так что в отличии от нашей Академии, туда не беру бесклановых, а так же естественно обычных простецов. Даже гильдийских ребят там раз, два и обчёлся. Спонсорская помощь на такого студента там чутьли не в четыре раза больше чем у нас.

— А девчата в лазурном это кто? — задал я ещё один вопрос, когда мы уже вошли в шикарный вход «Свиридовских Бань».

— Ученицы Женского Кудеснечьего Колледжа имени Елены Расмутовой, — ответила Ефимова поморщившись. — Тоже тут недалеко расположен. Те ещё… В общем сам скорее всего скоро увидишь.

— Да, здесь прямо рассадник… — ухмыльнулся я, не став интересоваться причиной нелюбви Нинки к данным барошням-артефакторам.

— А что ты хочешь? — удивилась девушка. — Север Москвы! Чуть ли не заповедная зона Полиса, куда все богатые люди стремятся вырваться из толчеи и смога нашего города-этажерки! Если бы не железная поддержка со стороны кланов и Кязя, то нашу Академию давно бы наверное бы уже сравняли с землёй не смотря на всю её историю и ценность, лишь бы только построить на её месте что-нибудь исключительно для новой московской элиты, разбрасывающейся туда-сюда деньгами на право и на лево!

— То то я смотрю, что наш особняк здесь чуть ли не единственный принадлежащий именно что чародеям, — медленно кивнул я, в то время как нам, с явным сомнением во взгляде с постным лицом, едва сдерживающим явную брезгливость подошёл чуть семеня, с фалишивой улыбкой в угодливом полупоклоне мужичёк с зализанными волосами т тонкими усиками над нижней губой.

— Чего изволят-с господа-с студиозусы? — выдал он бегая по нашей перепачканной форме своими маленькими глазёнками, а затем зацепившись взглядом за клановые тамги, заметно поменялся в лице, став сразу таким сахарным и угодливым, что стало аж противно.

— Мы с миссии, — жёстко и холодно припечатала его явно бывавшая здесь Дарья надменно окатив служку, или кем он там был оценивающе-презрительным взглядом. — Желаем помыться, постираться и полный стол. И поторопитесь, любезный, я ждать не привыкла.

— Ам… Позвольте поинтересоваться типом миссии… — довольно глубоко поклонился мужичок.

Я покосился на Нинку и она заметив это, кивнула. Как бы говоря что всё в порядке.

— Регулярное патрулирование Зелёной Зоны, — лениво, словно бы говоря с предметом мебели ответил ему Борислав, тоже поглядывающий на этого человека, как на пустое место.