— А анкхели не смогут остановить нас? — Ирвин представил, как летучие стражи окружают их и набрасываются, подобно стае хищных птиц, жаждущих растерзать добычу.

— Они будут заняты, — лукаво улыбнулся Зимария.

— Чем?

— Им еще предстоит поймать всех големов, которых мы выпустим на свободу в тот день, когда каргаданская птица понесет нас прочь отсюда.

— А это не опасно? — Ирвин вспомнил, что всего несколько минут назад при мысли о подобной возможности ему сделалось жутко. Неужели хранители готовы пойти на такое?

— Анкхели уже ловили этих тварей, — ответил Зимария, пожав плечами. — Справятся и на этот раз.

— Но ведь они доставляли сюда големов по одному. Теперь же им придется охотиться за всеми сразу.

— Перестань беспокоиться об этом, — Зимария взял Ирвина под руки и повел из зала. — Нам нужно, чтобы анкхелям было не до нас. Всего один шанс выбраться отсюда, подумай! Стоит ли он риска?

— Да, — Ирвин кивнул, — конечно.

— Замечательно! Завтра приходи сюда, мы совершим ритуал и дня через два исчезнем из Маор-Агтона. Надеюсь, навсегда! — Ирвин заметил, как Зимария непроизвольно сжал кулаки. Да, наверное, после стольких лет среди големов можно пойти на что угодно, лишь бы вырваться на свободу.

— Не могу дождаться, — отозвался Ирвин искренне.

— Терпение, мой друг. Ты здесь совсем недавно, а мы ждем годы. Теперь ступай к себе, — Зимария подвел Ирвина к двери и открыл ее. — Будь осторожен, никто не должен узнать о том, что мы задумали. Не обсуждай это ни с кем, договорились?

— Конечно, — кивнул Ирвин.

— Береги себя.

— И ты, Зимария.

— Прощай.

— До завтра, — с этими словами Ирвин вышел в коридор, и дверь за ним затворилась.

Ирвин наблюдал за тем, как бледно-желтые всполохи пробегают по потолку и стенам, распадаясь на искры. Зимария стоял в центре зала, его окружала сияющая сфера, от которой тянулись тонкие нити чистой энергии. Они соединялись с восемнадцатью хранителями, которым тоже предстояло покинуть Черную Башню. Все они составляли круг силы, даруя Зимарии энергию, необходимую для того, чтобы поместить в каргаданскую птицу новую душу.

Ирвин стоял в стороне. Он не обладал нужными магическими умениями и не мог участвовать в ритуале. Волшебство творилось уже около получаса и было близко к завершению. Зимария держал в энергетических сетях аморфное тело, приближая его к корпусу металлической птицы. Та стояла неподвижно — уже лишенная первоначальной магии, она представляла собой всего лишь гигантскую игрушку.

Зимария медленно поднес душу к голове птицы, и сияющая сфера коснулась полированной поверхности голема. Энергия засветилась оранжевым, всполохи сгустились, и в зале почему-то стало темно. Ирвин видел, как побледнели лица хранителей — они работали на пределе возможностей, отдавая последние силы. Душа постепенно погружалась в голову голема. Внезапно все прекратилось. Сияние исчезло, а трое из восемнадцати хранителей упали на пол без сознания. Остальные бросились к ним. Зимария медленно опустился на колени. Он тяжело дышал, по лицу градом катился пот. Ирвин подбежал к нему, чтобы поддержать.

— Гляди! — проговорил Зимария, едва шевеля губами и показывая глазами наверх. В его голосе звучало торжество.

Ирвин поднял взгляд и увидел, что птица едва заметно раскачивается. Затем ее голова дернулась, с лязгом шевельнулись крылья, когти царапнули пол, а глаза вспыхнули ярким зеленым светом. Медленно раскрылся изогнутый клюв, затрепетали бронзовые перья, и голем издал отвратительный скрежещущий звук.

— Получилось! — Зимария облегченно выдохнул, достал из кармана кольцо и надел. — С его помощью мы будем управлять птицей, — объяснил он Ирвину. — Я замкнул волю голема на этот перстень. — Он с трудом поднялся на ноги, опираясь на плечо Ирвина, и проговорил, обращаясь к птице: — Пойдем с нами!

Голем медленно кивнул и переступил когтистыми ногами.

— Нужно выпустить остальных узников! — сказал Зимария, обводя взглядом хранителей. — Вы знаете, что делать. Семеро отправятся со мной, мы запряжем птицу в челнок.

Люди разделились. Ирвин пошел с Зимарией. Голем следовал за ними, тяжело шагая по каменному полу, сопровождаемый грохотом металла, и время от времени издавая пронзительные крики.

Они пришли в зал, где находился челнок, и начали присоединять его к птице. Для этого пришлось надеть на нее заранее приготовленную упряжь, выкованную из толстых цепей.

— Это надежно? — спросил Ирвин, когда они с Зимарией встретились на плече у голема.

Хранитель кивнул.

— Все получится! — заявил он убежденно. — Мы почти свободны. Слышишь?

Ирвин замер.

— Что это? — спросил он. — Големы?

— Да. Они уже свободны. Страшные орудия разрушения, некоторые из них до сих пор одержимы жаждой убийства. Другим пришлось напомнить, для чего их создавали — без приказа хозяев они были не опаснее статуй.

— Анкхели скоро начнут их ловить, — заметил Ирвин.

— Поэтому нужно торопиться, — отозвался Зимария, спускаясь на пол по тросу. — Все готово?! — крикнул он.

— Да! — донеслось сразу с нескольких сторон.

— Замечательно. Тогда начнем, — Зимария отошел и, дождавшись, пока все люди спустятся с голема, заговорил, обращаясь к птице: — Иди за нами. Ты понесешь нас в этом челноке по воздуху. Если кто-нибудь попытается остановить нас, ты убьешь его. Если нас станут преследовать, уничтожишь врагов. Ты понял меня?

Голем кивнул, и его гааза замерцали.

— Идем! — Зимария повернулся и вышел из зала.

Остальные хранители и Ирвин последовали за ним.

Птица тяжело шагала следом, волоча по полу челнок. Они миновали несколько коридоров, вышли на галерею, и здесь к ним присоединились хранители, выпускавшие големов.

— Все в порядке? — спросил Зимария.

— Да, — ответил ему один из них, — наши крылатые друзья еще долго будут возиться с оравой, которая разбежалась по всей башне, — он злорадно усмехнулся.

— Хорошо. Через минуту мы окажемся на внешней балюстраде и сможем улететь.

В этот момент под потолком показался анкхель. Он сделал круг и начал снижаться. Лицо его было сурово, а в руке сверкнул меч.

— Уничтожить! — крикнул Зимария, задирая голову.

Тотчас откуда-то вынырнул металлический орел и, взмыв к своду, бросился камнем вниз. Анкхель развернулся, но голем был быстрее: он ударил крылатого воина в спину головой, оглушил крыльями, разорвал стальными когтями кольчугу. Анкхель замахнулся мечом, но орел нанес удар клювом в грудь, и страж Черной Башни начал падать. Он рухнул в нескольких шагах от Ирвина, и тот успел разглядеть, что лицо его было бледно, а на щеке темнела струйка крови, тянущаяся из уголка рта.

— Быстрее! — Ирвина подтолкнули, и отряд хранителей двинулся дальше.

Через несколько мгновений они достигли внешней балюстрады, с которой открывался вид на пустыню.

— Пора! — выдохнул Зимария. На лице у него было написано возбуждение. — Садитесь в челнок, — он обвел глазами небо. — Анкхелей не видно. Они еще в Маор-Агтоне. Некоторые не знают, что случилось, а другие ловят големов. Но вскоре о нашем побеге станет известно, и они пустятся в погоню, так что у нас мало времени!

Люди забрались в челнок и расположились на дне.

— Так безопасней, — объяснил Ирвину один из хранителей, — если стражи все-таки нападут на нас, здесь им будет труднее до нас добраться.

— Все готовы? — Зимария сел на носу челнока и нервно постучал указательным пальцем по кольцу. — Тогда отправляемся. — Он обернулся к птице и приказал: — Взлетай! Лети на север, подальше отсюда.

Голем вскрикнул, взмахнул крыльями, разбежался, волоча челнок за собой так, что людям пришлось вцепиться в поручни, проломил ногами ограду балкона и рухнул вниз. Внутри у Ирвина словно что-то оборвалось, и душу стиснул ледяной страх. Ему показалось, что все кончено и сейчас они разобьются о песок у подножия башни.

Но падение длилось только секунду — птица взмыла вверх, сильными ударами крыльев подгребая под себя воздух. Челнок рвануло, когда он повис на канатах, и пассажиры едва не вылетели из него. Ирвин невольно застонал.