Хроники Кровавой жатвы. Том 1. Время жатвы.

Глава 1:

Голинск. Почти типичная российская глубинка. Городишко на пятьдесят с небольшим тысяч жителей. Раскинулся он довольно широко, но только из-за обилия частного сектора. Пожалуй, почти половина территории занятой Голинском и есть сплошной частный сектор. Многоквартирных домов в пять этажей много только в центре и в Западном районе, который местный зовут просто Новым или Западным. Здания выше десяти этажей и вовсе можно пересчитать по пальцам одной руки плотника Василия, часто бравшегося за электроинструмент в пьяном виде. В общем, свечек у нас всего три: здание, которое так и зовут Свечкой в центре и Башни близнецы на Западном. В качестве градообразующего предприятия в нашем городе выступал деревообрабатывающий завод. Как и положено вокруг него и крутилась вся жизнь Голинска. Почти половина жителей города либо трудились непосредственно на самом заводе либо каким-то образом была прочно связана с его трудом.

Я, Дмитрий Осипов, относил себя ко второй половине жителей. Так сложилось от того, что я работаю тренером по боксу и веду занятия у детей от девяти до пятнадцати лет. Вроде где бокс, а где деревообработка, но четыре группы занимающихся у меня детей почти поголовно являются детьми заводчан и за занятия мне платят их мамы и папы деньгами, заработанными на заводе. К тому же сам завод оплачивал половину аренды занятого мной помещения. Собственно администрация города предоставляла помещение за полцены в рамках какой-то программы поддержки молодёжи, и так получалось, что из своего кармана непосредственно за помещение я не платил ничего. Оставалось платить только за свет, за тепло, платить налоги и оплачивать еще кое-какие мелкие расходы.

Будь иначе и плату за секцию пришлось бы поднять, если не вдвое, то, как минимум в полтора раза. А так лишь одна тысяча рублей с ребёнка в месяц. Всего порядка шестидесяти ребятишек и соответственно грязными шестьдесят тысяч в качестве месячной оплаты труда. Даже если учесть вычет налогов и текущие расходы, по меркам Голинска выходило совсем неплохо. При этом и плату с ребенка не назвать большой, тем более, если учитывать, что я как тренер, утверждаю без ложной скромности, довольно хорош. Я и как боксер был, в свое время, хорош и далеко бы пошёл, если бы не много раз проклятая мной травма спины. Эта травма, полученная в результате падения с мотоцикла, приковала меня на полгода к койке и навсегда закрыла дорогу в большой спорт. Можно было выступать только там, где нет серьезного медицинского контроля, ну или работать тренером.

Правда тренировать мне нравилось, да и о старой травме я давно почти забыл. В жизни она меня в целом никак не ограничивала. Ну, разве что тяжести мне таскать не рекомендовалось. Точнее нагружать чрезмерными тяжестями позвоночник. В общем, легко понять, отчего я в свои двадцать семь с достаточным оптимизмом смотрел в будущее.

У меня имелся частный дом близко к центру нашего любимого города. Недавно по любви женился на девочке на шесть лет моложе себя. Иногда ездил один или с красавицей женой загород в стрелковый клуб, чтобы пострелять по мишенькам. Сегодня тоже ездил, но без жены. Оленька в отличие от меня работала не после того, как у школьников заканчиваются занятия и поэтому могла кататься со мной только по своим выходным, или вечерами по моим выходным. У меня их получалось аж четыре в неделю: вторник, четверг, суббота и воскресение. Правда, это если не учитывать периодов, когда я катался с ребятами на соревнования. Далеко мы не ездили, но обычно уезжали на два — три дня. Тогда тренировки приходилось каким-то образом перекидывать. Где на следующий день, а где на субботу или воскресенье. Не лучший вариант, но помощников у меня не имелось. Так получилось, что достойной кандидатуры я пока не нашел. Все кто мне подходили не хотели этим заниматься, а кто хотел мне не подходили. Кто-то пил, а кто-то был ленивым бездарем.

Тренировка младшей группы шла как обычно. Я успевал показывать упражнения тем, у кого не получалось и следить за остальными, чтобы не хулиганили и не отлынивали. Следить разом за восемнадцатью мальчишками и двумя девчонками девяти — десятилетнего возраста совсем не просто, но как-то справлялся. Кое-кто уже успел заработать наказания в виде отжиманий с приседаниями и даже исполнил их.

Внимание жители Земли!!!

На вашу планету занесено Зерно Кровавой жатвы!

Первый этап Жатвы начался!

Все разумные и не разумные обитатели Земли стали юнитами Кровавой жатвы! До двух третей разумных и не разумных обитателей Земли могут обратиться в монстров! Все, кто не обратятся, получат возможность стать жнецами Кровавой жатвы возвыситься в ее рамках и продлить свое существование! У тех, кто сможет стать жнецами есть некоторое время, чтобы набрать силу! Ровно через десять дней Земля станет доступна для всех жнецов Кровавой жатвы!

Сражайтесь или умрите!!!

Казалось, что голос разливался всюду. Можно было предположить, что он звучал с небес, но, как все же выяснилось, в самом деле, каждый житель нашей, покатившейся в сторону Ада, планеты слышал его в собственной голове и для каждого он звучал чуточку по-разному. Кто-то услышал женский, голос, кто-то мужской. Кому-то слышался грубый бас, а кому-то приятный баритон. Я услышал мужской голос с какими-то механическими и чуть квакающими интонациями. Приятного в нем не нашёл ни грамма, но выбрать иной мне никто не предложил.

— Дмитрий Николаевич что это? — спросила меня девочка Марина, но поскольку я понимал не больше нее, ответить мне оказалось нечего.

— Что за ерунда! — в смежном помещении с входом через наш тренировочный зал, парни и мужики бросили греметь тренировочным железом.

— Продолжайте тренировку ребята, — велел я детям и, не обратив внимания, что вернулись к упражнениям далеко не все ребятишки, пошел к постоянно распахнутой настежь двери в местную качалку.

Там меня неплохо знали и не просто как соседа по занимаемым помещениям. В тренажерке параллельно с занятиями в моей секции занималась половина парней старшей группы — подростки старше четырнадцати лет. Я и сам был не против потягать железки. Правда, до сих пор, после той злополучной аварии мне можно делать далеко не все упражнения. Например, становая тяга для меня могла закончиться возвращением на больничную койку. Однако и доступных упражнений вполне хватало, чтобы держать тело в завидной для большинства форме.

— Что за голоса? Что за чертовщина? — подростки и молодые мужчины взялись обсуждать происходящее.

— Хрень какая-то, — не сдержался кто-то из качков, хотя обычно даже такого из-за соседства с детьми и подростками себе никто не позволял.

— Дима, ты тоже слышал? — спросил меня, когда я появился в дверях, отвечавший за помещение тренажерки и сбор арендной платы Федор, тренер из Спортивной школы молодежи.

— Слышал, но что происходит, не понял. Что за срань? Может шутка какая? — я бросал на качков взгляды, пытаясь понять, не стоит ли за этим «гласом с небес» кто-то из них.

Вполне же могли учудить какую-нибудь шутку. Делов-то установить незаметные динамики где-нибудь под потолком. Хотя такого за этими ребятами вроде бы и не водилось.

— Может и шутка, да вот только как? — ответил за всех и тут же спросил Федор, но дальше стало не до поисков возможного шутника и обсуждения вероятного способа осуществления шутки.

Началось все с Гоши, как раз одного из тех парней, что занимался в моей старшей группе и ходил в тренажерку. Подросток, сидевший на лавке для жима лежа и, видимо, до голоса им и занимавшийся, ни с того ни с сего дернулся раз, потом другой, его руки скрючились, он еще сидя сжался в позу эмбриона и синея упал на пол. Глаза мальчишки закатились, а тело забилось точно в эпилептическом припадке. Ртом пошла пена с явной примесью крови. А ведь у парня было отменное здоровье. Это я знал точно. Родители мне приносили справки, что их дети здоровы и могут заниматься. На соревнования тоже нужны были справки о состоянии здоровья. Да и наблюдать я за ребятами мог, что позволяет делать некоторые выводы, даже не имея медицинского образования.