Ее детские воспоминания сохранили образ страшноватый, но романтичный. Дядя отдавал приказы, будто щелкал бичом, и не терпел никакого непослушания, даже колебаний.

У него была аура человека властного, и он вышагивал так, словно прохаживался по капитанскому мостику.

Подошел Батлер и откинул полотняный полог.

— Можете выходить, если хотите, — сказал он. — Разомните немного ноги. Кажется, нам предстоит здесь задержаться.

— Спасибо, — дружелюбно ответила Кейт.

Батлеру было лет тридцать пять, и представлялось, что он видывал лучшие времена, потому что знал, как себя вести.

— Когда приготовите кофе, — попросила девушка, — не могли бы и нам принести?

— Конечно, мэм. Я присмотрю за этим.

Он отвел свою лошадь в сторону, и пленницы одна за другой вылезли на песок. За узкой частью залива, на берегу которого они находились, на расстоянии двух или трех миль виднелся другой — низменный берег с редкими деревьями.

— Держитесь поближе к повозке, — посоветовала Кейт.

— А нельзя ли нам подойти к воде? Я хотела бы умыться, — спросила Гретхен.

— Интересно, где теперь наши ребята? — задумчиво поинтересовалась Дулси.

— Слава Богу, Джессу, кажется, удалось бежать, — заметила Кейт. — Наверное, бандиты рады, что избавились от него. Он им был не нужен.

— Думаешь, Джесс найдет их?

— Конечно, — твердо заявила Кейт, в душе сомневаясь во всем.

Как ему, бедняге, найти братьев, которые еще и прячутся, в таком большом лесу? Как далеко он ушел в такую жуткую погоду при его слабости и без лошади?

А если его подстрелили и Джесс лежит теперь в лесу мертвый или умирающий! Убив его, бандиты могли и не сказать им об этом. Они уже показали себя во всей красе — готовы убивать мимоходом и тут же забывать о содеянном. И Эшфорд ничуть не лучше, за своей маской благородного он такой же негодяй, как и другие. Он хочет, чтобы его считали патриотом и джентльменом, но какой джентльмен стал бы силой захватывать молодых девушек и везти их на продажу в рабство? Однако пока он рядится в плащ джентльмена, то и вести себя будет соответствующим образом. Без него бандиты уже давно расправились бы с ними. Хотя он лишь защищает свой товар. За качество его он получит хорошую плату.

Батлер? Она ничего не знала о Батлере. Предан ли он Эшфорду или его делу? Или он мог бы пойти на риск помочь им бежать?

Бежать куда? Многие мили отделяли их от дома. Они находились на диком, пустынном пляже с горсткой деревьев да небольшой порослью за береговой полосой. Негде скрыться, не к кому обратиться за помощью.

Мартин Коннери? Ее последняя соломинка. Она чувствовала, что, познакомившись с Эшфордом, он будет его презирать. Но так ли это? И сколько у него людей, да и согласится ли он помочь ей?

Зачем ему это? Его никогда не заботила семья, и, конечно, никто из его родственников не заботился о нем. Все считали его заблудшей овцой. Он, как говорят, отрезанный ломоть, и семья считала, что лучше ему так и оставаться.

И все же…

Она понимала — на Мартина слабая надежда, но только она ей и оставалась. Это последнее, чем Кейт могла помочь братьям Тревейн.

Солнце светило ярко, и блеск песка заставлял их щуриться. Между ними и водой сидели двое, положив ружья на колени. Другие повели лошадей и быков на траву под деревьями. Горело несколько костров, в котелках что-то варилось, и всюду разливался аромат кофе.

К ней подходил Эшфорд.

Она поднялась, отряхнула платье, уложила на место выбившуюся прядь волос. Он широко расставил ноги, остановился около нее, оглядывая оценивающим взглядом.

— Вы уже совсем женщина, Кейт, и не лишены мозгов. Мы образуем команду — вы и я.

— Я же не солдат.

Он хмыкнул.

— Конечно нет… Но у вас хорошая голова. — Улыбка исчезла с его лица. — А ваш дядюшка? Говорите, он симпатизировал южанам?

— Я не знаю точно, насколько глубоки его симпатии. — Затем, чтобы немного потрафить Эшфорду, она добавила: — Так было раньше. Слышали, что он организовывал блокаду.

— А?

Она разыгрывала страшно рискованную карту. Жалкая игра при невероятных трудностях. Направляя к Мартину этих ренегатов, она могла поставить под угрозу его жизнь, но выбора у нее не было. Судьба девочек и ее тоже висела на волоске.

Она предлагала Эшфорду возможность заключить выгодный союз, а в случае неудачи перспективу грабежа, и была уверена, что Эшфорд учитывал и то и другое. Но если она хорошо понимала характер своего дядюшки, то он вполне мог справиться с Эшфордом.

Имела ли она право рисковать жизнью дяди ради спасения себя и остальных? Конечно нет. И это очень мучило ее.

Эшфорд смотрел через залив, размышляя. Действительно ли время прибытия судна неопределенно? Или он не доверял тем, с кем ему предстояло вступить в сделку? Не потому ли он так заинтересовался неожиданно предложенной ему другой возможностью?

— Полковник! Девочки хотели бы умыться. Разрешите нам подойти к воде.

— Идите, конечно. Но только никаких подвохов, понимаете? И, пожалуйста, не вводите в соблазн моих людей. Дисциплина — это деликатная вещь теперь, когда кончилась война. Нужно вести себя осмотрительно. — Широко улыбнувшись, он добавил: — Соблазняйте меня. Я умею с этим справляться.

— Спасибо. — Кейт опустила глаза.

Подойдя к девочкам, она объяснила, что от них требуют. Эшфорд подозвал часовых и сказал, что разрешил пленницам умыться.

Когда они умылись, Кейт собрала своих подруг по несчастью около повозки, предварительно убедившись, что никого из солдат поблизости нет, и толково объяснила им, что предприняла, терпеливо ответив на все вопросы.

— Итак, полковник может пожелать, чтобы я поехала с ним к дядюшке Мартину.

— Мама всегда говорила, что он сущий дьявол, — с ужасом заметила Дулси.

— По крайней мере, он наш дьявол или я надеюсь на это. Есть ли у нас другие возможности? Ребята хотят помочь нам, но их мало и что они могут поделать?

— Когда вы едете?

— У меня нет ни малейшего представления. Он может решить не ехать или поехать немедленно. С этим судном, которое он ждет… Есть что-то такое, что ему не нравится, беспокоит его. Может, он не доверяет своим компаньонам.

— Господи, хоть бы Мак и Дэл вытащили нас отсюда, — сказала Гретхен. — Я так устала! Так хочется домой!

— Всем нам хочется домой, но пока ничего нельзя поделать.

— Но почему же это случилось с нами? — Гретхен едва не разрыдалась.

— Мы просто оказались на их пути. Нет другого ответа. Сомневаюсь, что они заранее строили такие планы. Проезжая мимо, решили напасть на ваше ранчо, а мы там и оказались. Не знаю; когда им в голову пришла идея продать нас в рабство, но сейчас они одержимы ей. Нам нужно быть готовыми ко всему. Но помните: ребята рядом где-то в лесу и кто-то из них наверняка наблюдает за нами, не сомневайтесь. Если наступит худшее, они начнут стрелять, можете быть в этом уверены.

— Их перебьют!

— Думаю, они готовы пойти на риск. Нам надо подождать.

К полудню белый песок раскалился под палящими лучами солнца, а небо выцвело, став мутно-голубым, туманным от поднимавшихся испарений.

Кейт знала, что должна сохранять хладнокровие — и думать, думать, думать! Где-то есть искомый ответ. Должен быть!

— Где теперь наши ребята? — не обращаясь ни к кому, сказала Дулси.

На подстилке из хвороста Мак лежал на невысокой песчаной дюне. Едва ли кому-нибудь пришло в голову, что можно спрятаться в таком месте. Он искал точку, с которой бы открывался хороший обзор лагеря Эшфорда, и нашел ее не более чем в шестидесяти ярдах от места, где паслись быки.

Бандиты сдвинули на песке повозки и привязали поблизости лошадей.

В бинокль Мак видел Кейт, Дулси, Гретхен и еще четверых, которых он не знал. Девушки подошли к воде и стали умываться. Некоторые пытались причесать взлохмаченные ветром волосы. Кейт сидела с женщиной постарше. Наверное, это и есть миссис Атертон, догадался он.

Ярдах в тридцати от девочек расположились два стража. Игроки в карты собрались вокруг одеяла, расстеленного на песке. Пара, вероятно, поваров хлопотали у костра. Всего Мак насчитал пятнадцать человек… Должны быть где-то и еще.