Они учились.

Смит, проявляя качества, которые принесли бы ему заслуженную славу дрессировщика хищников, неустанно заставлял их учиться. Он «хлестал» их словами, когда они ошибались. В тех же редких случаях, когда их успехи удовлетворяли его, он «окатывал» их сомнительной похвалой:

— Вы учитесь хорошо, но слишком медленно!

Сначала они выучили основной межзвездный язык, который Смит называл со всей серьезностью светской беседой. Он был так замечательно краток и так удивительно логичен, что они справились с его основами за один присест; в языке не было звуков, которые бы человек не мог произнести.

Скоро они могли бегло вести светскую беседу, работая лишь над произношением.

Затем Смит начал учить их общей беседе, и слова, которые они уже знали, стали лишь ключами к большому и невероятно богатому запасу фраз и выражений.

С помощью трансмиттера они перебрались из космического корабля в помещение в Штабе Группы Легализации, состоявшее из нескольких изолированных от внешнего мира комнат. Они учились. Они учились говорить, читать и писать на языке общей беседы. Они узнали дополнительный универсальный алфавит, знаки которого, как оказалось, были числами, которые предположительно могли различным образом комбинироваться и могли изобразить любой звук любого из бесчисленных языков, использовавшихся в галактике. Для разумных форм жизни, которые не были способны к голосовому общению, существовал универсальный контактный алфавит контакта, в котором имелись специальные модификации и для других форм с самыми разнообразными особенностями. Даржек с унынием представил себе проблему общения с формой, у которой отсутствуют органы чувств.

— Я такой не знаю, — сказал Смит, издав при этом булькающий звук, который, как начал подозревать Даржек, соответствовал смеху. — Но в галактике так много различных форм жизни, что возможно все.

— Я вам верю, — с пылом произнес Даржек.

Смит был представителем одной из этих форм. Он сбросил искусственную кожу, едва они покинули пределы Земной Солнечной системы. На самом деле он оказался совсем плоским, будто его переехал каток. Невероятно плоский в профиль и очень широкий в анфас. Лицо было как бы вдавлено, а глаза широко посажены почти на одной линии с носом — единственной ноздрей. Рот походил на сморщившийся разрез на подбородке. Уши и волосы отсутствовали. «Кожа» имела синюшные цвета, как в первый же миг определила мисс Слоуп: «была синюшной от кислородного голодания».

— Если он снимет и эту кожу, меня не удивит то, что окажется под ней, — сказала она Даржеку.

Смит рассеяно проговорил, услышав это замечание:

— Есть даже такие разновидности, у которых основное чувство — обоняние, и общаются они с помощью различных запахов, но никто до сих пор не смог перевести запахи в символы.

— Слава Богу! — воскликнул Даржек.

— Вы должны очень хорошо овладеть общей беседой на тот случай, если вы задержитесь в каком-либо мире надолго и захотите выучить местные диалекты. Вас не должно беспокоить, что существуют крайне сложные способы общения, вы просто должны знать, что они существуют. Например, в вашем мире мужчина, приблизившийся к женщине и взявший ее за руку, мог бы считаться почти что преступником. В межзвездном же обществе его действия будут восприняты, как поиск кого-либо, понимающего язык жестов.

— На Земле его могли понять точно так же, — сказал Даржек, — но, возможно, женщине просто не понравится то, что он хочет ей сказать.

— Я упоминаю об этом только для того, чтобы мисс Слоуп адекватно реагировала на подобные действия, а совсем не так, как это принято у земных женщин.

Мисс Слоуп невинно захлопала глазами.

— Я бы восприняла это как комплимент. Неважно, на Земле или где-нибудь еще.

— Если все, что нам нужно знать — общая беседа, то давайте продолжим изучать ее, — настойчиво произнес Даржек.

— Общая беседа, — печально согласился Смит. — А также манеры, и обычаи, и денежные отношения, и бизнес, и практические технологии, и еще, и еще, и еще. Совет Всевышнего начинает терять терпение. У нас так мало времени, а вы учитесь так медленно.

В конце концов прощальная церемония со Смитом состоялась. Даржек и мисс Слоуп подняли бокалы и произнесли хвалебный тост, допив остатки ревеневого пива мисс Слоуп, которое Смит наотрез отказался даже попробовать. Они прошли через специальный трансмиттер в пассажирское купе коммерческого космического лайнера. Этим шагом они перешли свой Рубикон. Они понимали, что теперь не смогут вернуться. Тем более, что они даже не знали, как это сделать.

В то время, как мисс Слоуп с любопытством исследовала пять компактных комнат купе, Даржек открыл свой чемодан и вынул из него толстый коврик. Он аккуратно расстелил его на полу перед трасмиттером.

— Что это? — спросила мисс Слоуп.

— Одна небольшая вещица, которую я смастерил незадолго до отъезда. Я размышлял о ценностях общества, где все вращается вокруг телепортаторов, и решил, что мне не нравятся некоторые из них. Встаньте на него.

Мисс Слоуп наступила на коврик, и тут же отпрыгнула прочь, когда раздался мерзкий, режущий ухо звук.

— Я не могу спать, когда существует вероятность того, что кто-нибудь или что-нибудь может войти в мою комнату без стука, — сказал Даржек.

— А такая вероятность существует?

— Вряд ли, но риск всегда есть.

— А что, если тот, кто хочет войти, просто перепрыгнет через него?

— Человек, пытающийся прокрасться в комнату, скорее будет идти на цыпочках, чем прыгать.

Мисс Слоуп вздрогнула, когда над их головами прозвучал звук, похожий на удар чего-то тяжелого, и купе задрожало.

— Что это было?

— Вероятно, они присоединяют еще одно купе. Эти космические корабли — полые громадины, за исключением рубки и обслуживающих секций. Трансмиттер устраняет потребность в коридорах, лестницах, подъемниках и тому подобных принадлежностях. Пассажирские купе берутся на борт по мере необходимости, присоединяются к системе вентиляции и питания. Грузовые отсеки появляются на корабле согласно той же схеме. У нас над головой могут находиться тонны груза, но в космосе, в невесомости это не имеет никакого значения: капитан космического корабля никогда не станет рисковать. Наш отсек может располагаться в хвосте корабля, но, благодаря трансмиттеру, мы всего в шаге от общего пассажирского зала.

— А как много времени им потребуется, чтобы вытащить нас отсюда, если трансмиттер сломается?

Даржек покачал головой и сел на стул. Тот плавно начал менять форму, чтобы Даржеку было комфортно сидеть — изогнул и расширил спинку, и даже создал что-то вроде небольшой скамеечки для ног.

— Прекрасно, — пробормотал Даржек. — Интересно, как они это называют? Всегалактическое современное народное творчество?

Каждый предмет обстановки в купе напоминал чудовищных размеров подушку, и содержал множество электронных приспособлений. Стулья принимали совершенно немыслимые формы любых существ любого размера и веса. Большие цилиндры служили как обеденными, так и рабочими столами; они вели учет, делали записи финансовых сделок, посылали и получали все возможное, от сообщений до комплексных обедов. Даржек не удивился бы, если бы выяснилось, что в частных домах они также использовались, как прачки и нянечки.

— Мне пришлось расстаться с креслом-качалкой, — проворчала мисс Слоуп, сев рядом с Даржеком и продолжив обучение: сейчас они тренировались заказывать еду с помощью трансмиттера обслуживания. Когда им надоели занятия, Даржек, как обычно, поднялся и начал мерить шагами пол, пытаясь найти ответы на вопросы, которые Смит оставил без внимания. Мисс Слоуп вязала и перечитывала подшивку журналов под аккомпанемент спиц и неодобрительное цоканье языка.

Смит рекомендовал им оставаться в купе, но Даржек из любопытства совершил одно путешествие в общий зал. Существование нескольких форм жизни, с которыми он столкнулся, было невероятным, даже после того, как Даржек их увидел. Этот факт окончательно убедил его, что галактическая цивилизация возникла в результате длинной цепочки экспериментов матушки природы, и что на каждом этапе этих экспериментов выживали лишь сильнейшие.