— Каким путём? Вокруг дома?
— Ага. Я теперь пережду четвёрку.
— А перед этим ты был на террасе?
— Ага.
— Разорюсь на этом идиотском тринадцатом… А ещё там кто был?
— Все. Сейчас поставить?.. Нет, ещё пережду.
— Кто все? Вспомни… Ну, есть!
— Тринадцать. Восемь крон, — сказал крупье.
— С шестого раза вышла, ставлю. Пережди четвёрку. Все — это кто? Кого-то должно не хватать?
— Кого? — заинтересовался Павел.
— Не знаю. Я тебя спрашиваю. Вспомни, кто там был.
— Хенрик и Эва. Лешек. Полицейские. Алицию тоже видел. В общем, все были. Ага, Эльжбету я не видел.
— Она была на кухне. А кто вышел из дома через другие двери, — ты не видел? Посмотри на эту четвёрку!
— Нет, я теперь пережду семёрку. Знаю, кто не выходил. Хенрик и Лешек. Эва почти все время была с ними. Она пришла сразу за полицейскими. А тот, кто не был, он что?
— Ничего. Но, возможно, это был убийца. Какой мне толк от Хенрика… похоже на то, что и Эва отпадает…
В последний вагон последнего поезда в Аллеред мы вбежали за секунду до отправления. Выходя на платформу, столкнулись с Алицией и Зосей, которые ехали в соседнем вагоне.
— И чего мы так спешили, — сказал Павел обиженно. — Думал, что ты уже давно ждёшь и рвёшь на себе волосы от волнения.
— А если бы не спешили, то шли бы двадцать километров пешком или ночевали на вокзале? — заинтересовалась Алиция.
— Конечно, — сказала Зося жёлчно. — Он никогда не спешит6 а потом оказывается, что вмешались высшие силы.
— Ой-ой! Какие такие высшие силы! — оскорбился Павел. — Ну, раз что-то случилось…
— Не раз, а по крайней мере двадцать раз!
Мы с Алицией оставили их выяснять отношения с глазу на глаз и пошли вперёд.
Зося с Павлом остались далеко позади. Мы повернули на тропинку, ведущую к калитке.
— Эльжбеты ещё нет? — удивилась Алиция. — Везде темно!
— Может, она в ванной? Или спит…
— Да ну! Она поздно ложится…
Алиция не могла найти ключ, и я открыла дверь своим.
— Куда он мог подеваться, всегда лежит тут, в сумке, в карманчике, — бормотала Алиция, входя следом за мной и зажигая свет в прихожей. — О, Эльжбета! Ты почему сидишь в темноте? А где сюрприз? — Все это она говорила, не двигаясь с места и роясь в сумке. Я вошла в комнату, нажала на выключатель и буквально вросла в пол на пороге комнаты, потеряв разом голос и силы.
На диване за столом сидел совершенно незнакомый тип. Его лицо было какого-то ужасного сине-зеленого цвета. Рот полуоткрыт, вытаращенные глаза неподвижны, руки бессильно разбросаны по сторонам.
Алиция наконец нашла ключ, и вдруг, что-то почувствовав, посмотрела на меня, потом на диван у стола.
— Что вам… — начала она и замолчала. Медленно поставила сумку и медленно подошла к дивану.
— Это и есть сюрприз? — спросила она с ужасом. — Кто это?
За дверями раздались голоса Зоси и Павла. Алиция перевела слегка обезумевший взгляд с покойника на меня.
— Кто это? — спросила она, пытаясь сохранить хладнокровие. — Ты его знаешь?
— В жизни не видела.
Вошла Зося и застыла на пороге.
— Иезус Мария! Кто это?! Что ему?! Что с ним случилось?..
— Невероятно! — сказал Павел, задумчиво глядя на незнакомца. — Что же это делается! Кто это такой?
— Как, вы не знаете его? — возмутилась Алиция. — В таком случае кто же это? Как он сюда попал?! Где Эльжбета?! И каким образом я должна поддерживать в доме порядок, если первый встречный может прийти сюда и умереть!..
— Где Эльжбета?! — истерически взвизгнула Зося.
— Я здесь, — раздался спокойный голос Эльжбеты, и она вышла из ванной в халате, с волосами, накрученными на бигуди. — Что-нибудь случилось? — Посмотрела на диван, подошла ближе и вздохнула: — Бедный Казио. Я не знала, что мне с ним делать…
— Как?! — прошептала с ужасом Алиция. — И убила его?!
— Да нет, — ответила Эльжбета, не теряя спокойствия. — Привела его сюда, надеясь, что ты позволишь ему переночевать. Он забыл ключи от своей квартиры. Интересно, что с ним стряслось?..
Совершенно подавленные, мы сидели на кухне и ждали г-на Мульгора. Стараясь не смотреть в сторону комнаты, слушали Эльжбету, а Зося, совсем одурев, периодически повторяла, что несчастья ходят парами, или начинала сетовать на мой дурной глаз.
— Он в меня влюбился, — ровным голосом продолжала Эльжбета. — Поэтому тут и сидел. Я тебе о нем ещё вчера хотела рассказать. Это тот, кто видел убийцу.
Нас чуть не хватил удар. Павел поперхнулся кофе. Зося выронила ложечку. Я, уставившись на Эльжбету, погасила сигарету о край сахарницы. Эльжбета же тем временем говорила, что Казио работал в Копенгагене, жил в Аллеред, ехал вместе с ней домой, а ключи от дома, как оказалось, оставил в конторе. Поэтому она и привела его к Алиции. Но главным было не это: влюблённый Казио в пятницу вечером спрятался в зарослях в саду Алиции, надеясь углядеть предмет своего обожания. Видел и ещё что-то — кусты, которые он облюбовал, находились как раз за плечами Эдека…
— И не сказал тебе, что видел?! — потрясённо спросила Алиция.
— Только сегодня признался, что там сидел. Вчера я не была в этом уверена.
— Ты же ещё вчера говорила, что есть свидетель!
— Говорила, что, возможно, найдётся. Я же знала, что Казио там сидел, хотя он и не признавался. А если сидел, значит, должен был что-то видеть. По крайней мере мне так кажется. Подумала, что ты мне простишь, если приведу его сюда — вдруг скажет что-нибудь интересное…
— Почему ты не спросила сразу?
— Меня это не интересовало, — отмахнулась Эльжбета с выражением безграничного равнодушия на прекрасном лице измученной мадонны.
Павел бросил на Эльжбету шокированный взгляд. У Алиции в глазах было отчаяние.
— Эй, слушайте, — сказала она. — Если кто-то из вас хочет мне что-нибудь сообщить, пусть делает это сразу. Я уже сыта по горло.
— Подождите, — заволновалась я. — Когда вы говорили об этом? Случайно, не тут, на кухне, когда полицейские уезжали?
Алиция и Эльжбета переглянулись.
— Да. А ты откуда знаешь?
Теперь переглянулись мы с Павлом.
— Значит, это действительно был убийца! — Павел заёрзал от волнения.
— Где?!
— Убийца был в прихожей, — объяснила я торжественно. — Подслушивал ваш разговор, а потом выскользнул через те двери. Я так и не увидела, кто это был! Если это ты, — обратилась я к Зосе, — то учти: я о тебе ничего такого не знаю и ничего не хочу сказать Алиции. Предупреждаю об этом прямо, потому что хотела бы ещё немного пожить.
Павел нервно захохотал, а Зосю передёрнуло:
— Она с ума сошла?! — недоверчиво спросила она. — Слушай, не цепляйся ко мне!
— Перестаньте! — рассердилась Алиция, — Я думаю. Этот, которой был в передней… Ты не выдумала?
— Конечно, нет.
— Что он мог услышать? Вспомни, что ты мне говорила!
Эльжбета, спокойствие которой казалось просто нечеловеческим, очнулась от задумчивости:
— Что я говорила? Подожди. Что кое-кто мог бы быть важным свидетелем. А ты спросила: кто? Я сказала, что один тип, который тут был в пятницу.
— И меня, как всегда, кто-то позвал, — дополнила Алиция с раздражением. — А этот все услышал. Кто-то, кого не было на террасе…
— Большое открытие, — язвительно заметила Зося.
— Не мешай! Нужно вспомнить, кого не было на террасе.
— Мы с Павлом уже пробовали вспомнить. Ничего это не дало. Чисты как снег только Лешек и Хенрик.
Алиция задумчиво мешала кофе. Потом очнулась:
— Я себе сахар положила?
— Да, — произнесла Зося.
— Нет, — добавил Павел.
— Сойдитесь на чем-нибудь!
— Может, попробуешь? — посоветовала я.
Алиция попробовала.
— Нет, — констатировала она, потянулась за сахарницей, вытянула из неё окурок и немного пепла и задумчиво бросила все это к себе в чашку. — Что-то здесь не так. Его убили, чтобы он мне ничего не сказал. Откуда они могли знать, что он сюда попадёт? Эльжбета, может, ты говорила как-то иначе?