Многолетняя практика применения гипноза при хирургических операциях показала, что воздействие гипноза на боль настолько эффективно, что можно проводить операции различной сложности. Кроме того, гипноз может уменьшить предоперационную тревогу и ослабить послеоперационные симптомы.
Эффективность гипнотерапии общеизвестна при любых заболеваниях и как метод психопрофилактики.
В настоящее время гипноз, методы внушения применяют в спорте. Сообщают, что с помощью внушенного сна-отдыха происходит восстановление работоспособности значительно быстрее, чем с помощью отдыха в состоянии бодрствования. Гипноз и аутогенные тренировки являются эффективным средством для ликвидации неблагоприятных предстартовых состояний. Внушенный сон-отдых рекомендуется как действенное средство психопрофилактики нервно-психического напряжения при целом ряде психических состояний спортсменов.
Еще одним интересным прикладным направлением гипноза и внушения является театрально-сценическая деятельность. Гипноз используется в качестве средства управляемого овладения необходимыми эмоциями и артистическим вдохновением. Гипноз может поставить эмоции и артистическое вдохновение в независимость от колебаний настроения и иных случайных вещей, из-за которых даже великие актеры играют на сцене иногда не только хуже себя, но и хуже самых посредственных исполнителей, а знаменитые певцы поют так, что никто не узнает их голоса.
Все больше проявляется интерес к исследованию роли и возможностей гипноза в образовании.
Исследования Бауэрса (1967) доказали, что гипнотическое состояние может способствовать повышению уровня творческих возможностей человека. При этом мотивация, создаваемая в гипнозе, оказывается значительно более действенной, чем мотивация, формируемая в бодрствующем состоянии.
Исследование возможностей активизации творческих способностей в гипнозе проведено В. Л. Райковым. Показано, что активизация творчества в гипнозе зависит и от того образа личности, который испытуемому внушается. При внушении образа талантливой личности повышался уровень притязаний испытуемого, улучшалась возможность внутренней мобилизации в процессе выполнения поставленных перед ним задач. Наоборот, внушение образа малограмотного человека приводило к снижению активности внимания, памяти, ассоциативных функций и ухудшало результаты выполнения творческих задач.
Основной факт, полученный в серии экспериментов, заключался в следующем. В группе высо-когипнабельных испытуемых, у которых процесс обучения рисованию в гипнозе сопровождался внушением образа великого художника ("Рафаэля", "Репина"), наблюдалось значительное улучшение изобразительной деятельности. Достигнутый в гипнозе уровень развития навыков рисования закреплялся и затем проявлялся в бодрствующем состоянии.
Аналогичные результаты были получены в таких же экспериментах на студентах-музыкантах Московской консерватории, а также шахматистах.
Для доказательства этого положения сошлемся на некоторые эксперименты. Одному из высо-когипнабельных испытуемых внушалось, что он известный американский шахматист начала века Поль Морфи. В состоянии такого внушения, а затем в состоянии неизмененного сознания испытуемый играл с гроссмейстером М. Талем. По заключению М. Таля, его игра в состоянии гипноза была выше на два разряда. Более того, разительно отличалось его поведение: вне гипноза он был скован, держался смущенно и робко, а "в образе" вел себя непосредственно, был решителен и агрессивен, немедленно потребовал высоких гонораров, и, когда таковые (в виде пачки нарезанной белой бумаги) были ему вручены, была зарегистрирована необычно высокая кожно-гальваническая реакция.
В. Л. Райков совместно с О. К. Тихомировым и Н. М. Березанской исследовали гипнотическую регрессию возраста, когда взрослым здоровым испытуемым внушалось, что они – дети четырех-пяти лет, а затем проводилось их психологическое исследование. Чтобы решить, идет ли речь об игре в детский возраст или о подлинном переживании регрессии, были приглашены в качестве контрольной группы опытные актеры детского театра, которым предложили сыграть роль детей соответствующего возраста. Между поведением актера и поведением испытуемого в гипнозе было на первый взгляд большое сходство, но результаты психологических исследований показали существенное различие. Так, испытуемому внушалось: "Тебе 5 лет, у тебя есть сестра Оля, и два брата – Коля и Миша. Сколько у тебя братьев и сестер?" Ребенок этого возраста умеет считать до трех, и как актеры, так и испытуемые давали правильный ответ. Затем вопрос менялся: "Сколько братьев и сестер у твоего брата Коли?" И тут следовал неожиданный ответ испытуемого – «два». Актер же детского театра, хорошо зная, что герой умеет считать в таких пределах, по-прежнему отвечал «три». Ни актер, ни сам испытуемый в состоянии неизмененного сознания не знали, что в таком возрасте ребенок еще не вполне выделяет себя как личность, не способен воспринимать себя как бы со стороны и потому не считает самого себя при перечислении сестер и братьев своего брата. Таким образом, в состоянии гипнотической регрессии испытуемый приобретает (или, вернее, восстанавливает) знания, которые отсутствовали у него на осознаваемом уровне.
Те же исследователи показали, что при внушении "творческой личности" испытуемые принципиально иначе выполняют тест Гилфорда (на творческие способности), чем в состоянии бодрствующего сознания. Они не только называют в гипнозе гораздо больше способов использования того или иного предмета, но и не повторяют те способы, которые были перечислены до гипноза.
На вопрос о том, почему испытуемый не упоминает эти способы, лежащие на поверхности, один из "великих людей" ответил презрительно: "Ну, таких банальных ответов вы от меня не дождетесь".
Следует подчеркнуть, что в состоянии гипноза ощущение себя внушенной личностью опирается на знание об этой личности, будь то образ художника И. Е. Репина, композитора С. В. Рахманинова или кого-либо еще. Если человек никогда не получал никаких сведений о внушенной личности, его поведение "в образе" оказывается невозможным.
В. Л. Райков подчеркивает, что измененное под воздействием гипноза сознание может во многом напоминать состояние творческого экстаза. В книге Д. Данина о Нильсе Боре приведены свидетельства очевидцев, что Н. Бор в процессе решения творческих задач производил впечатление загипнотизированного. Способность писателя на высоте творческого подъема почувствовать полное тождество с собственным персонажем, как это произошло, например, с Г. Флобером при описании отравления госпожи Бовари, очень напоминает переживание в гипнозе «внушенной» личности.
После гипноза, и особенно после серии гипнотических внушений, субъект нередко отмечает повышение творческой продуктивности, причем не обязательно связанное с характером внушенного образа. Так, некоторые испытуемые В. Л. Райкова после внушения образов великих художников или музыкантов неожиданно начинали писать стихи. Такое неспецифическое действие гипноза также свидетельствует о том, что гипноз раскрепощает и мобилизует образное мышление. Об этом же свидетельствует увеличение после гипноза интереса к миру во всех его проявлениях, повышение работоспособности и подъем душевных сил. В этой связи следует сказать, что гипноз, даже без специальной терапевтической направленности, приводит к улучшению самочувствия и психического состояния. Считается, что одним из важных механизмов патогенеза неврозов и психосоматозов является недостаточная действенность образного мышления. Неспособность к образному мышлению не только обедняет личность, но и делает человека более уязвимым в разнообразных конфликтных ситуациях.
Альтернативное, однозначное логико-вербальное мышление часто оказывается бессильным в поисках выхода из таких конфликтов. Все преимущества в таком случае на стороне образного мышления. Именно с этим связана большая роль образного мышления в механизмах психологической защиты, прежде всего в сновидениях. В. С. Ротенберг подчеркивает, что у больных психосоматозами и неврозами образное мышление представляется функционально дефективным. Это проявляется уменьшением числа сновидений и их обеднением, а также феноменом, получившим название алекситемии – отчуждение от собственных переживаний, неспособность их выразить и даже прочувствовать достаточно полно. Именно с недостаточной активностью образного мышления могут быть связаны исходные трудности при попытке гипнотического воздействия на таких больных, их низкая гипнабельность. Восстановление функциональных возможностей образного мышления в процессе упорной гипнотерапии играет поэтому гораздо более существенную роль, чем устранение под гипнозом определенных конкретных симптомов. Восстановление гипнабельности может рассматриваться как один из критериев излечения (наряду с восстановлением сновидений и творческого потенциала), в то же время это и путь к излечению (Ротенберг В. С. Гипноз и образное мышление // Психологический журнал. 1985. Т. 6. № 2).
