Нет ни возможности, ни смысла описывать боевые действия всех частей и соединений, имевших на вооружении танки БТ. Для примера можно рассмотреть боевой путь 1-й легкотанковой бригады (командир — комбриг Иванов). Во-первых, интересен ее состав на 30 ноября 1939 года: БТ-2 — 82 шт., БТ-5 — 83, БТ-7А- 6, Т-26 — 7, БА-10 — 18, БА-20 — 5 шт., во-вторых, бригада эта была кадровая, к началу боевых действий полностью укомплектованная личным составом, вполне подготовленная для ведения боя в любых условиях. Особенно хорошо были обучены механики-водители. Однако к началу боевых действий ходовые части и силовые установки большинства танков оказались сильно изношены, поскольку в течение сентября — октября бригада совершала значительные по протяженности марши к границам Эстонии и Латвии, а затем и Финляндии, пройдя в общей сложности около 800 км.

Подбитый танк БТ-5 раннего выпуска. Лето 1941 года.

Немецкий солдат осматривает оставленный экипажем танк БТ-5. 1941 год.

В первые дни боев, действуя в составе 10-го танкового корпуса, оторвавшись от пехоты, бригада овладела населенными пунктами Суникола, Раута, мызой Пяти-Ярви. Затем в течение января 1940 года занималась боевой подготовкой и ремонтом матчасти. Тогда же для восполнения потерь было получено 112 — БТ-7, 22 — БТ-5, 16 — БТ-2, 5 — ОТ-133, 1 — Т-26, 6 — БА-10. В начале следующего месяца бригаду придали 10-му стрелковому корпусу, и к 5 февраля она сосредоточилась в районе Мелола и получила задачу овладеть высотами «Груша» и 38,2. В течение 5–8 февраля велась усиленная разведка, обучение приданной пехоты транспортировке в бронесанях и проделывание проходов.

Выполнение поставленных задач возлагалось на две танковые роты: первая (10 БТ и 3 БХМ) атаковала высоту «Груша», а вторая — (11 БТ и 2 БХМ) высоту 38,2. 9 февраля в 12.30 артиллерия перенесла огонь в глубину обороны противника, и танки выступили с исходных позиций по заданному курсу. К 14.00 атакой с левого фланга «Груша» была взята, и высаженная пехота закрепилась на ее склонах. Ближайшая задача 1-й роты оказалась выполнена. В это время 2-я рота, выйдя за надолбы, потеряла 4 танка от огня противотанковых орудий и прекратила движение, так как ПТО были не подавлены, а пехота поддержки не шла в атаку. Поэтому 1-ю роту двинули вперед, чтобы выйти в тыл противнику на высоте 38,2. Одновременно в бой ввели бронероту, которая поддерживала танки огнем с места. К 15.30 первая рота, потеряв 5 танков, прекратила движение и вела огонь с места, а вторая рота, потеряв еще 4 машины, стала отходить. К этому времени стало ясно, что огневые точки финнов на высоте 38,2 не подавлены, а местность на подступах к высоте имеет сплошные завалы, эскарпы, траншеи и громадное количество воронок от бомб и тяжелых снарядов. Поэтому штурм высоты был возможен только пехотой при поддержке танков, ведущих огонь с места, что и было сделано 14–15 февраля. До этого 1-я легкотанковая бригада эвакуировала подбитые танки и поддерживала пехоту, закрепившуюся на высоте «Груша».

Огневая точка — танк БТ-5, врытый в землю в пригороде Москвы. Октябрь 1941 года.

На подступах к Москве. Танки БТ-7 и Т-34 1-й гвардейской танковой бригады в засаде. Ноябрь 1941 года.

За все время боев наиболее слабым местом было полное отсутствие эвакуационных средств. Только в конце февраля 1940 года были получены: один трактор «Коминтерн», один «Ворошиловец» и два ЧТЗ. Потери в людях с 30 ноября 1939 по 13 марта 1940 года составили: 177 убитых, 519 раненых, 67 без вести пропавших. От артиллерийского огня противника был потерян 61 танк БТ, 60 подорвалось на минах, 31 сгорел, 13 утонуло. Вышло из строя по техническим причинам 154 танка. При этом 100 машин удалось восстановить собственными силами, а 226 пришлось эвакуировать в тыл.

На 1 июня 1941 года в танковых частях Красной Армии насчитывалось 7549 танков БТ всех модификаций. Из этого количества в западных приграничных военных округах имелось 396 БТ-2, 878 БТ-5 и 3243 БТ-7 и БТ-7М. Число их в танковых и моторизованных дивизиях, сосредоточенных в приграничных округах, колебалось от нескольких штук до полутора сотен. Все они использовались в боях начального периода Великой Отечественной войны.

Наглядным примером достаточно высокой боевой эффективности танков БТ могут служить результаты боевой деятельности 16-го танкового полка 109-й мотострелковой дивизии 5-го мехкорпуса. В начале июля 1941 года 5-й и 7-й мехкорпуса Западного фронта нанесли контрудар по немецким войскам в районе Сен-но — Лепель. На начало контрудара в 16-м танковом полку имелось 100 БТ-5 и 13 БТ-7. Вчитаемся в скупые строки журнала боевых действий.

«6 июля 1941 г. Дивизия перешла в наступление во втором эшелоне корпуса.

В 18 ч. 35 мин. 7 июля отряд 109-й мотострелковой дивизии выделил танковый взвод в район Топонаны для связи с 1-й мотострелковой дивизией. Взвод под командованием лейтенанта Кравченко в районе Романова был атакован 20 танками противника. Один танк сгорел с экипажем, два танка подбито. Уничтожено 3 танка противника.

8 июля у станции Бурбин была замечена группа в 50 танков с мотопехотой противника. 5 танков 4-го батальона открыли огонь по колонне, подбили 3 танка, потеряв 2 своих.

14 июля. В районе Лугес части полка перешли в атаку, захватили переправу и вывели из окружения 229-ю и 233-ю стрелковые дивизии. Было уничтожено 4 средних танка, подбито 4 БТ-5.

За период с 2 по 19 июля 1941 г. отряд 109-й мотострелковой дивизии прошел 500 км. Состояние матчасти было неудовлетворительным, боевые машины имели крайне низкий запас хода — 20–25 моточасов. Запчастей не было и нет. Крайне низкое техническое состояние 16-го танкового полка характеризуется следующими показателями: из 113 танков боевые потери — 12, остальные вышли из строя по техническим причинам.

Уничтожено: 22 танка, 2 бронеавтомобиля, 3 орудия. Захвачено: 2 75-мм орудия, 1 танк».

Тут, как говорится, ни убавить, ни прибавить — за 22 вражеских танка 16-й танковый полк «заплатил» только 12 своими, подбитыми в бою. Можно только предполагать, какой урон противнику могли нанести наши танкисты, воюй они на технически исправных машинах!

Экипаж танка БТ-7 перед выходом на боевое задание. Западный фронт, 5-й механизированный корпус, июль 1941 года.

Танки БТ-7 проходят по Красной площади во время парада 7 ноября 1941 года.

Однако не только в технической неисправности боевой техники кроются причины поражения советских танковых войск в начале Великой Отечественной войны. Для того чтобы вскрыть их, в качестве примера можно остановиться подробнее на боевых действиях 29-й танковой дивизии в первый военный месяц. При этом следует подчеркнуть, что всем танковым соединениям Красной Армии летом 1941 года пришлось вести бой примерно в аналогичных условиях.

Эта дивизия входила в состав 12-го механизированного корпуса (командир — генерал-майор Шестопалов) и накануне войны дислоцировалась в Риге. 18 июня комкор отдал приказ о приведении частей в боевую готовность и выступлении в районы сосредоточения. 22 июня колонна 28-й танковой дивизии подверглась первой бомбардировке, в результате которой из строя вышли 10 боевых машин.

Наутро, в соответствии с приказом штаба 8-й армии, 12-й мех-корпус во взаимодействии с 3-м мехкорпусом и стрелковыми соединениями нанес удар по противнику в направлении на город Тауроген. При этом части были разбросаны на фронте шириной до 90 и глубиной до 60 км. Таким образом корпус не мог нанести массированного удара, к тому же часть его сил, а именно 23-ю танковую дивизию, передали в оперативное подчинение 10-му стрелковому корпусу и она получила другую задачу. 28-я же танковая дивизия, совершив 50-км марш, вышла на рубеж атаки почти не имея горючего, которое подвезли только через 5 часов.