Уорбрет из Исты с удивленным взглядом нагнулся к Лоуди, чтобы поделиться с ним своими сомнениями. При этом выражение неодобрения, застывшее на лице айгенского лорда, не изменилось.

— Если больше никаких предложений нет, — продолжал Лайтол, оглядев собравшихся, — приступим к первому туру голосования. — Я думаю, нет нужды напоминать сидящим за этим столом, что для утверждения в правах за претендента должно быть подано двенадцать голосов. Обозначьте свой выбор цифрами: один — за Блессерела, два — за Терентела, три — за Рандела.

Опустившись на свое место, он взял перо и, прикрыв листок ладонью, что-то быстро написал. Потом сложил его и вырвал из блокнота.

Джексом заметил, что все за столом последовали примеру Лайтола и подумал: интересно, пришло ли кому-нибудь в голову, что для проведения этого освященного вековой традицией голосования, они используют новое изобретение — бумажные тетради?

Все листки передали Лайтолу, и он перемешал их, чтобы порядок, в котором он будет их открывать, не обнаружил выбора каждого из участников. Прочитав надписи, он разложил листки в три аккуратных стопки, одна из которых была заметно толще других. Потом, а прежде чем огласить результат, тщательно пересчитал каждую стопку:

— Итак, Блессерел — пять, Терентел — три, Рандел — семь. Абсолютного большинства не набрал никто.

Джексом перевел дух. Голосование прошло именно так, как он и предполагал, но семь голосов в первом круге можно было рассматривать, как маленькую победу Рандела. Лайтол собрал все листки в кучку и, положив в жаровню, подождал, пока они не сгорели. Потом снова поднялся.

— Кто выступит в пользу Блессерела, старшего из претендентов?

Джексом откинулся на спинку тяжелого стула. Хорошо, что хоть подушки положили — небольшое, да удобство. Он терпеть не мог эти скучные процедуры. Старикам дай волю, так они развлекались бы до самого вечера. И тут он вспомнил, что у него есть еще и вторая, негласная роль.

«Рут, передай, пожалуйста, мастеру Робинтону: семь за Рандела, пять — за Блессерела и три за Терентела. Я совершенно уверен, что Торик голосовал за Терентела. Конечно, он не может поддерживать его всерьез, но хлопот нам доставит немало», — сказал Джексом дракону.

«Я передал Главному арфисту. Он ожидал, что так и получится».

«Мы оба этого ожидали. Теперь дело затянется. Как там тебе на солнышке?»

«Хорошо! День выдался прекрасный».

«Для тебя».

«Ты еще успеешь и попировать, и поплясать. А сейчас время выполнять обязанности лорда».

Джексом поспешно закашлял, чтобы скрыть неуместный смех, и с самым невинным видом потянулся к бокалу, не обращая внимания на недовольные взгляды окружающих. Потом кивнул Сэнджелу, извиняясь, что прервал его сдержанные доводы в поддержку Блессерела.

Следующим поднялся Бергамон и довольно бессвязно попытался склонить чашу весов в пользу Терентела. Джексом про себя подумал, что любой другой справился бы с этим куда успешнее, чем правитель Нерата.

Во втором туре Терентел потерял два голоса, которые перешли к Блессерелу. Старший сын набрал семь голосов, Рандел — восемь. Как и в первый раз, Лайтол сжег листки. «Слишком близко!» — подумал Джексом, стараясь унять нервную дрожь в ноге.

Грох жестом заявил о своем желании выступить, и Лайтол предоставил ему слово.

— Я не самый старший из вас, но являюсь правителем дольше, чем кто-нибудь из присутствующих, за исключением Сэнджела, — Грох наградил лорда Болла поклоном и улыбкой. — Тиллек — третий по старшинству холд…

— Повторяешь слова Мерзости? — прищурился Сэнджел.

— Айвас успел просмотреть и восстановить Летописи всех холдов, а это едва ли можно назвать мерзостным занятием. Утомительным — возможно, если твои предки понаписали столько же ерунды, сколько мои…

— Куда ты клонишь, Грох? — язвительно осведомился Лоуди.

— Я клоню к тому, что Джеймс Тиллек, основатель этого холда, был дальновидный человек: он произвел съемку береговой линии и положил начало первому Цеху рыбаков. Тиллек всегда был самой безопасной гаванью на всем западном побережье, с самым большим флотом и множеством мастеров-мореходов. И лорды-правители Тиллека всегда поощряли рыбаков и оказывали им поддержку. Рандел с должной заботой относится к своему наследству, если удосужился получить в Цехе рыбаков значок подмастерья…

— Он сделал это потому, что Отерел вышвырнул его из холда, — парировал Сэнджел.

— Прошу соблюдать порядок! — с неожиданной силой рявкнул Лайтол, и Сэнджел повиновался.

— Если даже это так, — продолжал Грох, — он — единственный из сыновей Отерела, который зарабатывает себе на жизнь честным трудом. И я считаю, что он заслуживает того, чтобы получить во владение холд. Форт обещает оказывать ему, как правителю Тиллека, всемерную поддержку; значит, так оно и будет!

Раздались возгласы: — Хорошо сказано! — и Грох, зардевшись от удовольствия, сел на свое место.

Потом слова попросил Ларад и тоже выступил в защиту Рандела, добавив, что последние несколько месяцев, когда Отерел был слишком болен, чтобы заниматься делами, единственным из сыновей, кто проявил интерес к управлению холдом, оказался младший. Если, конечно, Блессерел или Терентел что-то сделали для отцовского холда, он с интересом об этом послушает.

— Хитрый ход, — шепнул Асгенару Джексом.

Слова потребовал Сигомал.

— Блессерел взял на себя почетную обязанность ухаживать за больным отцом, — сказал он, — и старался сделать все, чтобы скрасить Отерелу последние дни. Он честный человек…

— Он оплачивал проигрыши Сигомалу, когда мог что-нибудь выжать из Отерелова кошелька, — шепнул Джексому Асгенар.

— …и, имея четырех крепких сыновей и прекрасную жену, станет достойным лордом-правителем…

— Жена Рандела — мастер Ткацкого цеха, и общаться с ней куда приятнее, чем с леди Эсреллой, — так же тихо заметил Асгенар.

— Вот и выскажи свое мнение.

— А ты почему не выступишь?

— Чтобы у Рандела не осталось никаких шансов? — Джексом старался ничем не выдать своего гнева.

Асгенар опустил голову; он понял, что имел в виду Джексом — старшие лорды не очень-то считались с мнением своего молодого собрата.

Тем временем Сигомал закруглился и сел, недовольно глядя на Джексома, который, повернув голову, смотрел на Асгенара. Лорд Лемоса встал, чтобы держать речь в поддержку Рандела.

— Если человек, вместо того, чтобы дожидаться почестей, трудится не покладая рук и добивается мастерства в своем ремесле, он уже обладает многими навыками, которые помогут ему стать благоразумным и находчивым правителем, под началом которого Тиллеку будет обеспечено процветание. Нам не найти более подходящего человека, чем Рандел. Во всех отношениях.

— Я слышал, — получив разрешение Лайтола, заявил Торик, — что Рандел поссорился со своим отцом, и Отерел велел ему больше никогда не появляться в Тиллеке. Может ли Конклав оставить без внимания волю отца?

Барген вскочил на ноги, запоздало спрашивая у Лайтола разрешения.

— За два дня до кончины Отерел в моем присутствии отменил свое распоряжение, — дождавшись кивка Лайтола, объявил он. — Рандел — единственный из законных наследников мужского пола, который добился чего-то своими руками. Под конец Отерел стал гордиться младшим сыном — вот почему я буду целиком поддерживать Рандела.

— И, тем не менее, Отерел не назвал его своим преемником? — с загадочной полуулыбкой осведомился Торик.

— Ты что же, не веришь моему слову? — с негодованием спросил южанин Барген.

— Здесь не может быть места недоверию, Барген, поскольку имеется письменное подтверждение.

— Потому-то право наследования и стало предметом рассмотрения нашего Конклава, — пояснил Лайтол. — и претендовать на него может любой потомок мужского пола, независимо от того, какие отношения существовали между отцом и сыном. Такие прецеденты уже неоднократно бывали.

Грох облокотился о стол и, подавшись в сторону Торика, вкрадчиво произнес:

— Я уверен, лорд Торик отлично понимает, что между отцами и сыновьями случаются разногласия. Торик бросил на правителя Форта взгляд, способный испепелить человека на месте, но лорд Грох только пожал плечами. Откуда он узнал, что Торик со скандалом покинул родной рыбацкий холд в Исте? Мало кому был известен этот факт — Шарра не упоминала о нем, чтобы не подвести брата.