Процессуальная идея очень близка буддизму. Чтобы научиться истинному самообладанию, мы должны тренировать в себе состояние бодрствования и концентрации даже в гуще измененных состояний, подобных тем, что имеют место в состоянии экстаза или во время битвы. Некоторым из нас придется снова обучаться тому, как радоваться жизни. Мы все хотим смеяться, однако для восторженного смеха требуется не только отрешенность, но также и осознавание того, как непредсказуемое может прятаться за видимостью. Увы, не существует методов научить тому, как замечать явные или первичные события и ловить вторичные — проделки трикстера!
Улавливание этих процессов и работа с ними требуют внимательности, самообладания, восторга и сострадания. Сострадание предполагает смягченное сердце. В ходе процессуальной работы это сердце становится теплее от переживания множества драматических событий и измененных состояний, а также в результате осознания того огромного, всеобъемлющего потенциала, который находится в нашем распоряжении. Сострадание являет себя, открываясь невозможному, абсурдному, ужасному и мощному, даже когда остальные наши чувства впадают в шок. Открытое сердце говорит больше, чем что-либо другое. “Давай, влезай на лошадь задом наперед. Пусть разворачивается невозможное. Дай ему демократический шанс наравне с другими событиями развернуться и стать самим собой”.
Так же, как трансперсональные традиции часто придают минимальное значение эго, так и в процессуальной работе отсутствует теория личности, а также высшие или низшие состояния. Здесь нет типов, нет частей, к которым мы привязываемся, — кроме тенденции развивать осознавание; здесь нет неизменных идентичностей — кроме, конечно, беспристрастного наблюдателя и метакоммуникатора.
Вместо того чтобы смещать акцент на наши теперешние и будущие идентичности, образы сновидений, на персонажи сказок и проблемы, почему бы не уделить больше внимания нашей постоянно меняющейся вечной природе, которая обладает врожденной основой в осознавании? Зачем разрабатывать, а потом придерживаться теорий личности, которые описывают части или персонажи сновидений, если они реальны лишь в тот момент, когда мы их переживаем? В конце концов, все эти персонажи и части обладают лишь временной ценностью; это только имена энергетических состояний до того, как они трансформировались через процессуальное раскрытие.
Возможно, мы найдем новые имена для старых форм, таких, как “детство”, “мать” и “комплекс”, поскольку проникновение в их послание и развертывание их посредством заботливого вхождения в их энергии изменяет их. Давайте изобретем более гибкие имена для этих частей: возможно, мы могли бы называть их “духами времен” или даже “духами времени”.
Давайте разработаем свой путь работы с изменениями. Придерживайтесь самоописаний и образов до тех пор, пока они имеют силу, помня, что по сути они лишь некая форма духа времени. Нас особенно привлекает учение Тич Нат Хана, который говорит, что “верное понимание” приходит, когда пребываешь в потоке, в то время как прошлое “знание” служит “препятствием” для него. Мы все должны вступить на этот буддийский путь, который подчеркивает преодоление нашего прошлого знания, даже знание самих себя.
Мы любим размышлять над этими вопросами, сомневаться и восхищаться тем, что мы делаем. И мы любим необычную обратную связь! Мы были удивлены, услышав от участников нашего семинара из Африки и Индии, что наша процессуальная работа уходит корнями в их культуры. Даже знахарь племени массаи, которого мы встретили во время сафари в Кении, подарил мне свой посох, поскольку он был уверен, что мы делаем ту же самую работу. Мы думаем, что эти индийцы и африканцы пытаются научить нас тому, что внимательность, спокойствие, сострадание и терпимость представляют собой насущную необходимость кросс-культурного характера. Это фундаментальные составляющие работы, которая пытается иметь дело со всеми ситуациями, со всем, что приходит на ум наблюдателю и что встречается ему по дороге.
Идея вскочить на коня задом наперед преобразует и древние, и кросс-культурные убеждения, парадигмы, мастерство и метамастерство таким образом, что мы, к нашему восхищению, находим решения там, где их никогда не принято было искать. К примеру, возьмите наши экологические бедствия. Если мы поскачем на коне задом наперед, то догадаемся, что мы покупаем больше машин, используем больше газа, выкачиваем больше нефти и рожаем детей больше, чем нам требуется, потому что мы желаем удушить самих себя в планетном угаре. И мы также догадаемся, что это верное направление, хотя средства могут быть никудышные.
Давайте проскачем еще немного дальше, еще радикальнее разворачивая нашу точку зрения, и рассмотрим следующее. Зачем нам ждать смерти до самой смерти? Почему прямо сейчас не плюнуть на себя и свой образ жизни: ОСТАНОВИТЕ МИР! Каждый может сам решить, что лично ему останавливать. Но, конечно, подавляющему большинству из нас придется “остановить” свою привязанность к тому, чтобы быть тем, кем он, как ему представляется, есть: приятным или злобным, честолюбивым или религиозным, космополитом или реалистом! Нам нужно стать настоящими в том смысле, чтобы мы на время идентифицировали себя с тем, что мы делаем и чувствуем в данный момент. А затем мы должны выйти наружу, понаблюдать за жизнью и позволить ей развернуться, отринув свою идентификацию со своими поступками. Если мы разрушаем мир, то мы должны и собирать его по кусочкам и находить в этом мудрость. Возможно, это попытка совершить метафорическое самоубийство.
Работа с непреднамеренным и неожиданным — это не просто парадоксальное вмешательство в дела всадника; это философия и стиль жизни, которые работают, когда другие решения пасуют, когда перестают работать обращенные к себе и другим увещевания отказаться от пагубных пристрастий. С такой парадигмой выигрывает каждый, независимо от того, живет он или умирает.
Кто способен заниматься процессуальной работой? Должны ли вы обучаться медитации, работе с телом, психиатрии, работе со сновидениями, групповой работе, работе с взаимоотношениями и движением, шаманизму, целительству, работе с умирающими и духовному развитию? Думаем, что нет.
Конечно, отчасти процессуальная работа представляет собой набор техник, которым можно обучить, однако она в основном поддерживает установки на концентрацию и осознавание. Если вы обладаете этим, то автоматически производите инструментарий, требуемый в данной ситуации, и можете превратить кризис в праздник. Однако использование этих подходов всегда будет обусловлено вашим индивидуальным развитием; их нельзя просто заучить.
Мы довольно смутно представляем себе, как научить этому развитию. Как вы вырастаете до той точки, где сохраняете равновесие даже в гуще сражений или где вы даже сами ищете вызова? Как мы развиваем отрешенность и сострадание? Кажется, все, даже смерть, указывает нам на необходимость этих установок, но кто может держать их в течение хотя бы нескольких мгновений? Некоторые учителя направляют нас в этих чувствах и умениях через их моделирование. Многие терапевты обучают самообладанию, внимательности, состраданию и восторженности в ходе работы над самыми тяжелыми проблемами клиента. Лучшие наставники понимают, что они могут лишь указать путь; остальное делает обучающийся.
Большинство учеников могут, а может, и должны читать литературу о древних и современных мистических школах, изучать дзэн, буддизм, даосизм, шаманизм и боевые искусства. Но, честно говоря, мы считаем, что лучшими учителями являются те немыслимые вызовы, которые бросает нам жизнь.
