Элджи посерел, его застывший взгляд, был пустым. Когда он заговорил, голос его звучал тихо и безжизненно:
— Она все рассказала тебе, да?
Джейн молча кивнула, все еще пытаясь осмыслить то, что произошло с ней. Невероятно… А если учесть еще и поведение Элджи…
— Прости меня…
Слова дошли до сознания, пробив брешь в ее заледеневшей душе, и она вновь обрела способность чувствовать.
— Значит, это правда? Кэтлин рассказала мне, что произошло. Это правда, Элджи?
— Да, правда. — Он хотя бы не стал притворяться, что не слышал, о чем она говорила с Кэтлин.
— Нет!!! — Взрыв отчаяния вырвал у нее крик, похожий на крик раненого животного. Джейн покачнулась и ухватилась за стену. Элджи дернулся было поддержать ее, но опомнился и замер на месте. Спасибо, что не осмелился дотронуться до нее. — Кэт сказала, что Дэнни мой сын…
Элджи не отвел глаз, даже не моргнул, и она прочитала в них ответ еще до того, как он сказал:
— Да, мне он только племянник, тебе — сын… от Бертрана.
— Мой сын…
Этого ее бедная голова уже не могла выдержать. Сдавленный крик вырвался из ее губ. Она схватилась за голову и сжала ладонями виски. Жужжание в голове усилилось, ноги перестали слушаться, хмурое лицо что-то говорящего Элджи расплылось… На этот раз он действовал без промедления и успел подхватить ее на руки, но Джейн уже этого не увидела. Потеряв сознание, она погрузилась в темноту.
Когда она снова пришла в себя, то обнаружила, что лежит на небольшом диване в гостиной, обложенная подушками, а рядом в кресле сидит Элджи, упираясь ладонями в колени, и смотрит на нее из-под полуопущенных ресниц.
— Как ты себя чувствуешь?
Джейн с трудом узнала его голос, в нем не слышалось былой самоуверенности, да и говорил он до странности тихо.
— Еще не знаю…
Осторожно приподняв голову, Джейн обвела взглядом комнату, которая показалась ей до странности изменившейся, только она не могла понять, что именно в ней изменилось.
— Может, хочешь воды или кофе? Или чего-нибудь покрепче?
— Нет, ничего…
И тут ее осенило — в комнате ничего не изменилось!
— Эта комната! Элджи… я… узнаю ее. Я была здесь раньше… с…
— С Бертраном?
Элджи понял, что она пыталась сказать. Подойдя к ней, он взял ее ладони в свои и сел рядом на диван.
— Джейн, любимая, что-нибудь еще вспомнила?
— Не знаю…
Она боялась обращаться к обновленному сознанию, голова еще болела, как только-только затянувшаяся рана.
— Помню, что находилась в этой комнате с Дэнни и Бертраном, потом мы вышли… и сели в машину… это было поздно вечером… — Зрачки ее расширились. — Дэнни тоже был в машине! — Ее охватил внезапный приступ панического ужаса.
— Да, он был в машине, но не пострадал, — поспешил заверить ее Элджи. — Он лежал в коляске, закрепленной на заднем сиденье. Основной удар пришелся со стороны водителя. А что было раньше, ты вспомнила? Где вы познакомились с Бертраном?
— На свадьбе Кэтлин.
Джейн говорила медленно, ей приходилось справляться с разом нахлынувшими воспоминаниями, которые вызывали целый ворох мыслей и чувств, доводивших ее до состояния полной растерянности.
— Он был приятелем Аллана… мужа Кэтлин. Кажется, они вместе учились в университете, только Бертран проучился всего год.
Элджи нахмурился и кивнул.
— Да, он провалился на экзаменах… Учеба никогда не увлекала Бертрана, но ему нравилась студенческая жизнь, и он уговорил отца выделить ему содержание на новый курс обучения, который, по его словам, был более подходящим для него. А когда он и там провалился, то решил стать художником, а потом, кажется, журналистом… Боюсь, трудолюбие и усидчивость не были главными чертами его характера.
Джейн тяжело вздохнула. Элджи мгновенно выпустил ее ладони.
— Извини, я забыл, что он был тебе небезразличен.
Что-то в его интонации задело Джейн. Она села повыше, облокотившись на подушки, и озабоченно посмотрела на него,
— Ты чего-то не договариваешь. Судя по твоей интонации, ты не очень-то в это веришь.
Элджи нервно взъерошил волосы, запустив в них обе руки.
— Я не знаю, как ты относилась… что ты думала о моем брате. Честно говоря, меня это не интересует. Зато я знаю, что он думал о тебе. Он мне говорил…
— И что он тебе говорил?
Элджи вдруг сорвался с места и стал расхаживать по комнате, словно тигр в клетке.
Обеспокоенная его поведением и не зная, в чем причина, Джейн тоже встала, подошла к нему и тронула его за локоть, заставив остановиться.
— Я спросила… что он рассказывал тебе обо мне? — Судя по выражению лица Элджи, ничего хорошего, поняла она. — И все же тебе придется рассказать мне, — настаивала Джейн. — Ты ведь знаешь, я от тебя не отстану, пока не ответишь на мой вопрос. Так что Бертран говорил тебе обо мне?
Лицо Элджи вдруг разгладилось и превратилось в маску безразличия, в то время как пальцами он выбивал дробь у себя на бедре. Джейн стало не по себе.
— Он говорил, что ты всего лишь дешевая потаскуха. — Элджи бросил ей в лицо эти слова с такой резкостью, словно они жгли его. — Что ты подцепила его на свадьбе, когда напилась шампанского и ничего не соображала, что ты повисла на нем и откровенно дала понять, что готова тотчас отправиться с ним в постель.
Наверное, его рассказ оскорбил бы Джейн, если б она услышала его до того, как к ней вернулась память. Но поскольку она уже вспомнила, что из себя представлял Бертран Мартинелли, то даже не расстроилась. Единственное, что мучило и причиняло ей сердечную боль, так это сам Элджи, который поверил словам брата. Он и сейчас верит, об этом говорил его презрительный взгляд, брезгливый изгиб губ.
— Что еще он говорил тебе?
Неужели это ее голос? Такой холодный, жесткий, тихий и напряженный?
Элджи снова принялся мерить шагами комнату. Вот он остановился и постоял у камина, потом снова повернулся к ней.
— Он говорил, что ваша близость ограничилась одной ночью. Что уже на следующее утро он пожалел об этом и вернулся в Нью-Йорк, полагая, что больше никогда не увидит тебя. Но…
— Но я разыскала его, — закончила вместо него фразу Джейн, воспользовавшись паузой, которую сделал Элджи. — Я появилась у него на пороге и сообщила ему, что беременна и что он отец будущего ребенка? Потребовала у него материальной поддержки, в противном случае … что? Пригрозила ему шантажом? Он так рассказал?
— Нет.
— Нет? — удивилась Джейн. Она была уверена, что Бертран именно так должен был изложить историю их отношений, представив ее в самом черном свете, а себя невинной жертвой.
— На самом деле он рассказал, что ты разыскала его, но появилась у него уже с ребенком, заявив, что ребенок его, и предложила ему выкупить малыша за два миллиона долларов.
Такое обвинение в голове у Джейн не умещалось. Какой безбожный, злобный наговор!
— Он сказал, что я хотела продать Дэнни?! Моего ребенка, которого я вынашивала под сердцем девять месяцев?!
— Он сказал, что ты разузнала, как богат наш отец и… я. Что вначале ты не собиралась рожать, но потом придумала этот план и решила аборт не делать. Что…
— Хватит! — закричала она. — Все это ложь! Такого никогда не было и быть не могло! Никогда! Ни при каких обстоятельствах! Ты слышишь меня? — Из глаз у нее брызнули слезы. Не в силах сдержать их, она закрыла лицо руками, досадуя, что проявляет слабость под его холодным обвиняющим взглядом. — Никогда! — повторила она сквозь слезы.
Воцарилось молчание. Она слышала тяжелое дыхание Элджи.
— Тогда, может, ты расскажешь, как все было? Джейн… — Удивительно нежным движением он отвел ее ладони от залитого слезами лица и приподнял его за подбородок к себе. Карие глаза Джейн встретились с беспокойным пристальным взглядом его янтарных глаз. — Расскажи мне, что произошло на самом деле.
Когда его глаза, глубокие и взволнованные, смотрели вот так, прямо ей в душу, она таяла и чувствовала потребность все ему рассказать и полностью довериться. Она готова была ему простить все — обиды, гнев, одиночество, предательство… Предательство? Простить? Нет! Какая забывчивость! Элджи можно доверять еще меньше, чем его злобному эгоистичному братцу. Не он ли лгал ей все время? Он-то с самого начала знал, что Дэнни ее сын, ее малыш… Они оба хороши, эти братцы Мартинелли, предали, оболгали ее. Она вспомнила, как жестоко обошелся с ней Бертран, именно поэтому сознание вообще исключило его из памяти. Но предательство Элджи разбило ей сердце.
