– Надежд совсем никаких?

– Небольшая есть, – директор ЦРУ сжато, двумя-тремя предложениями обрисовал картину происходящего.

– Если у нас взорвется атомная бомба, я нанесу по Китаю ответный ядерный удар!

– У нас фактически нет доказательств причастности китайцев. Бомбу взорвут террористы, а где они ее взяли, одному Богу известно.

– А мне плевать на доказательства, когда безопасность страны находится под угрозой! – Чейз сжал кулак правой руки, борясь с желанием нажать кнопку вызова офицера с ядерным чемоданчиком.

– Сэр, давайте вернемся к этому вопросу… десятью минутами позже.

– До взрыва десять минут?

– Да, – пришел тихий ответ из Лэнгли.

– Господи, помоги русичу спасти Америку, – Президент США даже не заметил, что эти слова он произнес вслух.

Йеллоустонский национальный парк.

Район пещеры «Пасть Дьявола».

11.50 по горному времени.

«Легко сказать, действуй», – Борис с зажатым в руке радиомаяком посмотрел на ближайший, вздымающийся метров на семьдесят горный кряж, видневшийся в семи километрах, и от злости скрипнул зубами – не успеть. За десять минут он такое расстояние не пробежит, даже если очень захочет. Никто не пробежит, ни один человек в мире.

– Боря, мы туда не успеем добежать, – проследив взгляд русича, тихо сказал Боб, – тем более по таким корягам.

Яркое, по-летнему жаркое солнце, голубое небо со скользящими в нем птицами, красивые, покрытые вечными снегами горы на горизонте… и несущийся уже где-то близко самолет с термоядерной бомбой на борту.

«Умеешь же ты, Господи, ставить сцену», – Ковзан с отчаянием взглянул на догоравшую машину и на поврежденный вертолет. Взгляд автоматически зафиксировал стоящего около вертолета отца с девочкой, лежащую у их ног собаку.

– Боб, уводи отсюда людей, – глухо сказал русич, – уводи ребенка. – Он еще раз посмотрел на растерянную испуганную девочку в легком платьице.

Собака, почувствовав страх своей обожаемой хозяйки, прижалась к ней, словно подбадривая.

И тут Ковзан понял, как можно спастись, понял, как отвести фатальный ядерный удар. Вернее, он не понял, а увидел. Увидел крупного ротвейлера с большими сильными лапами.

– Боб, – выдохнул он, – собака! Собака может добежать!

Американец мгновенно все понял. Словно соревнуясь в беге наперегонки, двое мужчин бросились к вертолету.

– Сэр, можно вас на минутку, – не дожидаясь ответа, цэреушник схватил смотрителя парка за локоть и потянул к себе, отводя от девочки.

– Папа! – испуганно вскрикнула Ника.

С рычанием Дик бросился защищать своего хозяина. Прыжок и пятьдесят килограмм разозленной животной плоти сбивают Каминского с ног. Тот схватил собаку за шею, пытаясь удержать ее подальше от себя, защищаясь от страшных клыков.

«О, Господи, только этого еще не хватало», – Ковзан с отчаянием наблюдал за происходящим.

– Сэр, остановите собаку! Речь идет о спасении вашей дочери, – словно по наитию, путая русские и английские слова, закричал он.

Услышав отчаянный крик: «Речь идет о спасении вашей дочери», Джек Симпсон рефлекторно отдал необходимую команду:

– Фу, Дик. Лежать! – И, схватив за ошейник, оттянул собаку от лежащего Боба.

– Сэр, сейчас по этому месту будет нанесен ядерный удар! – не поднимаясь с земли, закричал тот. – У нас не более минуты! И наше спасение зависит от вас!

– Что?! Ядерный удар?

– Сэр, прошу, отойдемте в сторону, чтобы не слышала ваша дочь, – кряхтя, агент ЦРУ поднялся на ноги.

Продолжая держать рукой собаку за ошейник, Джек Симпсон сделал несколько шагов в сторону.

– Я слушаю вас, сэр.

– Это радиомаяк, – Боб указал пальцем на черную коробочку, зажатую в руке русича. – На ее излучение сейчас летит самолет с ядерной бомбой на борту.

– Так уничтожьте ее!

– Нельзя! Самолет все равно нанесет удар, – вмешался в разговор Ковзан. – Единственное спасение для всех нас – это отнести радиомаяк на тот кряж, – жест рукой в сторону горы. У нас осталось лишь восемь минут. Поэтому успеть туда за это время может только собака, ваша собака, сэр.

– Я ничего не понимаю… – в растерянности начал было говорить Симпсон.

– Сэр, прошу вас, просто сделайте сейчас то, что мы просим. Иначе мы все тут погибнем, и ваша дочь тоже!

Секундная, кажущаяся вечностью пауза, растерянные, испуганные глаза мужчины…

– Быстрее решайте, черт возьми! У вас что, много детей?!

– Да… да, что я должен сделать?

– Привязать радиомаяк к ошейнику собаки и дать ей команду бежать на тот кряж! Сможете?

– Я не знаю…

– Действуйте! – рявкнул Боб.

– Дик, ко мне!

Пес тут же исполнил команду.

– Папа, что ты хочешь делать? – интуитивно почувствовав что-то неладное, закричала Ника.

– Фекла, уводи отсюда девочку! Уходите немедленно!

Этот крик словно разбудил от оцепенения людей. Девушка подбежала к Нике и схватила ее за руки. За другую руку девочку тут же схватил один из оставшихся в живых сотрудников ЦРУ. Вдвоем они насильно потащили плачущую, спотыкающуюся девочку за собой.

Тем временем Симпсон, Камински и Ковзан лихорадочно закрепляли радиомаяк на ошейнике собаки.

– Все! Командуйте, сэр.

– Уходите! – закричал Джек. – Теперь я справлюсь один!

– Уйдем вместе. Ради бога, быстрее командуйте собаке!

– Собака так не побежит! Я должен бежать за ней!

– Что?!

Махнув рукой, Симпсон, стараясь говорить спокойно, обратился к собаке:

– Дик, давай, кто быстрее! Как всегда. Видишь ту гору? – Джек указал собаке рукой на высившийся кряж. – Только не останавливайся, я тебя прошу. Ты же умная собака. И ты же все понимаешь, да? – Человек смотрел в глаза животного. – Давай, Дик, – рука ласково потрепала собаку за холку. – Вперед! – И та же рука с силой толкнула собаку в нужном направлении… к смерти.

Радостно залаяв, ротвейлер мощно стартовал. Его хозяин, сделав несколько быстрых шагов за ним, ойкнул и схватился за ногу.

– Извините, джентльмены, нога…

Собака, пробежав с десяток метров, остановилась, недоуменно глядя на хозяина.

Боб и Борис, не сговариваясь, как по команде оглянулись назад. Двое взрослых тянули за собой девочку, что-то крича, подбадривая ее.

– Боря…

– Боб…

Русич и американец подбежали к Симпсону. Тот сразу все понял и, словно для рукопожатия, протянул свои руки. Пальцы трех мужчин переплелись между собой.

– Вперед, Дик!

Собака развернулась и вновь бросилась бежать вперед. А за ней, стреляя в воздух, свистя, улюлюкая, криком во все глотку загоняя глубоко в себя страх, крепко держа друг друга за руки, бежали трое мужчин – двое американцев и русич.

– Догоним, Дик!

– Шевели лапами!

– Ого-го! Собака, друг человека! Вперед, Дик!

Штат Вайоминг. Высота шесть километров.

Борт самолета «А-1200». Кабина экипажа.

11.54 по горному времени.

– Сколько, Мухаммад, осталось?

– Шесть минут.

– Мухаммад…

– Да, Абу, я тебя слушаю.

– А правда, что нас Аллах встретит в раю?

– Абу, как ты можешь в этом сомневаться? Конечно правда! Верь мне!

– Я верю тебе, брат!

Зеленая точка, бывшая до этого в центре монитора, вздрогнула и начала смещаться к левому краю.

– Что за черт!

– Мухаммад, что случилось?

– Радиомаяк начал смещаться.

– Может, так и надо? Тебе что сказал наставник?

– Если радиомаяка не будет, то атаковать примерно это место, – Мухаммад ткнул рукой на светящуюся на мониторе карту. А если будет, то атаковать место, помеченное маяком.

– А может, так и надо, что метка движется? Главное, что она не исчезает.

– Правильно, брат! Значит, так нужно Аллаху, а мы, его покорные слуги, должны выполнять его волю, а не обсуждать, – Мухаммад взялся за штурвал и чуть повернул его влево, корректируя курс. – Давай, Абу, нашу песню!