Спрашивается: что должно измениться в жизни коллектива, чтобы он стал обществом? Каков тот магический кристалл, который мог бы превратить нападающих и полузащитников, трагиков, комиков и характерных героинь в социальную систему, в чем-то подобную Франции, Японии или США?
Отвечая на этот вопрос, мы вслед за американским теоретиком Т. Парсонсом должны будем использовать слово "самодостаточность", рассматривая общество в качестве "того типа социальной системы, который достигает высшего уровня самодостаточности".
В действительности за "страшным" словом прячется довольно простое содержание. Самодостаточными социология называет такие реальные группы людей, которые способны собственной деятельностью создавать и воссоздавать все необходимые условия совместного существования. Короче говоря, производить все потребное для коллективной жизни.
Это значит, что нашим актерам уже не на сцене, а в реальной жизни придется исполнять роли рыбаков и дровосеков, охотников и строителей, врачей и педагогов, ученых и милиционеров. Число таких занятий будет расти и множится, пока все необходимые для совместного существования функции не найдут своих исполнителей. Это и будет означать, что коллектив приобрел самодостаточность, представляющую собой главное отличие общества от "необществ", которые не в состоянии выжить "в одиночку", самостоятельно обеспечить себя всем необходимым для жизни.
Вполне уместным будет вопрос: а что именно придется делать людям, оказавшимся на необитаемом острове, каков тот точный набор функций, без которых невозможно воспроизводство общественной жизни или реальное существование социальных сущностей? Этот вопрос есть в действительности вопрос о структуре общества, к рассмотрению которого мы перейдем ниже. Пока же нам следует облечь теоретическую абстракцию общества в конкретные исторические одеяния, т. е. ответить на вопрос: какие именно коллективы, существующие в человеческой цивилизации, подходят под определение реальных самодостаточных групп, могут рассматриваться как организационная форма производства и воспроизводства общественной жизни?
Как уже отмечалось выше, на планете Земля реальная общественная жизнь людей осуществлялась и до сих пор осуществляется как жизнедеятельность отдельных социальных групп, разделенных пространством и временем, языком и культурой, национальными границами, экономическими и политическими различиями в образе жизни, историческим прошлым и перспективами на будущее.
К примеру, эскимосы Аляски, аборигены Австралии или жители Японских островов долгое время были представлены самим себе, не вступали в контакты между собой и остальным миром. Тем не менее такая изоляция не помешала им создать анклавные очаги социальности, отличающиеся друг от друга по "качеству жизни", но в равной степени соответствующие общим критериям общественной жизни в ее отличии от природных процессов. Все эти образования представляли собой полноценные общества, обеспечивающие социализацию человеческих индивидов, организацию совместной деятельности людей, направленной на удовлетворение их жизнеобеспечивающих ("органи-змических" и "социетальных") потребностей, передачу исторической эстафеты от одних поколений к другим и т.д. и т.п.
Разные ученые именуют такие самодостаточные группы с помощью различных терминов - "народы", "страны", "государства" и т.д. Не углубляясь сейчас в проблему классификации реальных субъектов истории, отметим, что изначально самодостаточные социальные группы были представлены этносами, т. е. группами людей, связанных общностью исторического происхождения, закрепленного в единстве языка и культуры. Такие этнические группы, как египтяне, евреи, китайцы и пр., представляли собой исторически исходную форму существования обществ (которые начиная с родоплеменных союзов имели, как правило, моноэтнический характер, существовали под единой "национальной крышей", так что русский, живший за пределами России, был большой редкостью).
Позднее в истории этническое и социальное начала начинают расходиться. Так, этнические группы нередко перестают быть обществами, сохраняя духовную общность языка, религии, исторического самосознания и пр., но теряя единство национальной территории, экономики и административно-политического управления, как это произошло, к примеру, с еврейским этносом. Возникает различие между "этническим ядром", представленным самодостаточными этносоциальными группами, "этнической периферией", которую составляют люди одной национальности, компактно проживающие за пределами своей исторической родины, и "этнической диаспорой" - номинальной группой соотечественников, разбросанных "по городам и весям".
С другой стороны, реальные общества теряют свою "моноэтническую" окраску (так, в современное французское общество включаются люди, совсем не обязательно являющиеся этническими французами, к примеру алжирцы, вполне приверженные своим национальным ценностям и при этом постоянно проживающие и работающие во Франции, осознающие себя и являющиеся ее полноправными гражданами). Многонациональным было уже древнее римское общество, не говоря уже о современном американском, которое представляет собой "плавильный котел" самых различных рас и национальностей, сумевших интегрироваться в нацию - единую социально-экономическую, политическую, культурную систему. Часто единое общество складывается как добровольное федеративное или конфедеративное объединение различных национальностей (как это имеет место в современной Швейцарии, представляющей собой единое многонациональное общество). Все это означает, что социологическое понятие общества шире .этнографических категорий, обозначающих ту или иную форму национальной принадлежности.
С другой стороны, понятие общества далеко не всегда совпадает с понятиями "страна" или "государство", если понимать их как единое политико-административное образование с обшей системой управления, государственными границами, денежным обращением, налогами и т.д. Мы знаем, что в период колониального владычества Великобритании она представляла собой подобное имперское устройство, и тем не менее англичане, австралийцы, индийцы, пакистанцы и прочие народы, жившие в государстве, закрашенном на карте мира одним и тем же цветом, никогда не составляли единого в социологическом смысле общества, ибо никогда не обладали духовным единством, сознанием общих жизненных целей и судеб. Политическая интеграция, тем более основанная на насилии, завоевании, сама по себе не способна создать такую устойчивую социальную систему, как общество, о чем свидетельствует неизбежный развал всех известных истории империй, сколоченных только силой оружия.
Отметим, наконец, что общество отличается от государства и в том случае, если мы понимаем государство уже не как страну на политической карте мира, а как важнейший политический институт, включающий в себя различные правительственные органы, армию, полицию, суд и пр., призванный обеспечивать политическую и административную целостность общества, координировать различные сферы его жизни. Очевидно, что так понимаемое государство представляет собой всего лишь часть целостного общества. Однако эта истина далеко не сразу была понята социальными мыслителями, которые долгое время отождествляли часть и целое - общество и созданное им, представляющее его государства. Лишь в Новое время европейские мыслители сумели достаточно строго отличить государство от так называемого "гражданского общества", под которым стали понимать всю совокупность неполитических социальных групп (классов, сословий, цеховых союзов, семей и пр.), интересы которых пытается тем или иным способом координировать, соподчинить государство.
Соответственно стало ясно, что реальное человеческое общество с развитой социальной структурой представляет собой противоречивое единство государства и "гражданского общества", полагающих существование друг друга.
Оставляя сейчас в стороне все тонкости исторического бытия общества, отметим, что, по мнению большинства ученых, его критериям соответствуют так называемые "национально-государственные" объединения людей, обладающие автономной общественной жизнью (в ее организационном, хозяйственном, социальном и духовном измерениях - об этом ниже). Речь идет о Японии, Польше, США и тому подобных объединениях людей, обладавших и обладающих статусом реальных самодостаточных групп.
