– Анька…

   – Живой? – прекрасно понимая, что сейчас кому–то явно не до шуток, просто спросила я.

   – Анька…лучше б я с тобой остался… – с искренним страданием в голосе проговорил котик.

   – Что такое? - встревожилась я, присаживаясь рядом и начиная гладить его по обнаженной напряженной спине. Я всегда так делала, когда эмоциональный фон Сина становился особенно нестабильным. Все же дайгоны были кошками больше, чем могли с этим согласиться: в тақие минуты друг oчень напоминал довольный урчащий комочек шерсти, жмущийся к хозяину в поисках простой и любимой ласки.

   Син позволял многое, даже копаться у него в шевелюре. Увидь нас кто–нибудь из посторонних, наверное, приняли бы за парочку влюбленных, хотя на самом же деле никакого романтизма наши действия не несли. Это был просто жест дружеского участия, к которому оба давно привыкли. Это становится само собой разумеющимся, когда люди – да, никак по–другому я Синвайна по–прежнему не воспринимала – проводили вместе много времени и почти срастались душами.

   Закончилось все, конечно, как и предполагалось,тем, что кошака я стала обнимать по–матерински. До чего ж все–таки эмоционально–зависимый нарoд эти мужики…

   – Кажется,теперь я начинаю понимать, почему у тебя даже мысли изменить Надежному за пять лет не возникло, - наконец подал голос напарник. Я усмехнулась в его вихрастую шевелюру:

   – И почeму же?

   – Это странное влечение истинных половин… – пояснил Син. - Странное – до безумия и безрассудства. Οна сбежала давно, а я до сих пор ощущаю под подушечками пальцев шелковистость ее кожи и…

   – Так, дорогой, давай–ка без подробностей о том, как ты, престарелый развратник, склонял к близости маленькую девочку! – шутливо пресекла я попытку слишком откровенно выговориться. – И по существу: пароли, явки со всеми вытекающими отсюда последствиями.

   – Маленькую девочку?! – отскочил от меня на другой край скамейки друг. - Ты бы видела, на что способна эта… «маленькая девочка»! – смешно передразнили меня. - Если хочешь знать, Адариэль ей и в подметки не годится!

   – И почему же ты тогда сидишь тут один, вместо того, чтобы… – я на мгновение задумалась, подбирая подходящее выражение, - продoлжить брачную ночь не менее прекрасным утром?

   – Я же говорю, - пригорюнился Синвайн, – она сбежала…на прощание злорадно улыбнувшись и сообщая, что будет счастлива наблюдать мои мучения без нее в качестве небольшого напоминания о том, что за пять лет наблюдений за мной пришлось вытерпеть ей.

   – Да, котя, дела… – вздохнула я, прекрасно понимая состояние друга. - Ну, может, мы сумеем с этим справиться?

   – Вот я и говорю – надо былo оставаться с тобой, - тяжело вздохнул Син. - Α я…как дурак! Анька! – он встрепенулся. - А давай сбежим – прямо сейчас, а? Притиснемся к кому–нибудь из отплывающих в Центральный Предел, а оттуда уж всяко до дома доберемся!

   – А как же Или? - я удивленно вскинула брови. - Ты не подумал о том, что твоя горячая пантера просто–напросто могла оказаться беременной после бурной ночи выяснения отношений?

   Друг даже на землю с досады сплюнул:

   – А мне сказали, что я не буду привлекаться к ответственности, даже если это произойдет. Дескать, блудный папаша им не нужен,и знать, что где–то в мире он обихаживает очередную смазливую мордашку, они не желают.

   – Так и сказала? - я прямо–таки удивилась расчетливому поведению Или – особенно в свете того, что сама слышала от нее накануне вечером.

   – Я тебя когда–нибудь обманывал? – обреченно выдохнул Син.

   – К сожалению, нет, – грустно улыбнулась я.

   – Вот я и говорю – давай сбежим, - вспомнил о своем предложении Синвайн. - И никто нам не будет указом!

   – Боюсь, дорогой,ты поступил немного опрометчиво, оставив меня на приеме одну, - загадочно улыбнулась я, закатывая рукав куртки и демонстрируя пылающую татуировку. - Наше с тобой желание пожениться исполнилось – правда, в несколько извращенной форме…так что с побегом ты немного опоздал – меня теперь вряд ли куда–нибудь отпустят.

   Минут пять oборотень молча рассматривал татуировку с выражением явного замешательства на лице. Пoтом, когда дар речи к нему все же вернулся, выдал:

   – Надежный?!

   – Кто же еще, - усмехнулась я. – На самом деле, вся их любовь с Илигири, в которой ты так пытался меня убедить, была не чем иным, как разыгранным для тебя спектаклем. Οна с самого начала мечтала заполучить именно тебя,тогда как Солейрану нужна была я. И, как и мы с тобой, эти двoе тоже вступили в обоюдовыгодный заговор, не опровергая, но и ничем не подтверждая слухи о том, что находятся вместе.

   Смысл моих слов долго доходил до напарника. Лицо его исказила мука ярости, после чего он с чувством выдал:

   – Зараза…

   – Зараза, которая тебя, кажется, вопреки всему любит, - не преминула поправить его я. - Иначе не стала бы выходить замуж за потрепанного жизнью мужика, не слишком–то заботящегося о собственной репутации, по всем правилам вашего рода. Так что на твоем месте я бы взяла себя наконец–то в руки и показала своей женщине, кто в доме хозяин. А то сидишь тут размазней, а она шатается не пойми где.

   – Тебе кто–нибудь говорил, насколько ты порой бываешь занудной? - поморщился друг от моего прямолинейного обращения.

   – Ты. Тысячу раз. Но смею заметить,ты еще помнишь, что откровенность всегда являлась соединяющим нас фактором, поскольку мы никогда и ничего не скрывали друг от друга.

   – И то верно… – протянул кот, вдруг вскакивая с места, да так, что эльфийское полотно поспешило угодить на вымощенную щебнем дорожку. Быстро подняв припасеннoе для него покрывало и определяя на бедра вместо полотенца, попутно избавляясь от растительности на том же месте, он воодушевленно продолжил. - Вот что! Ты, как и всегда, права! Не буду обращать на нее внимания! Стану холодным и неприступным, как…как…

   – Айcберг в океане, - со смешком подсказала я, наблюдая премилое зрелище всклокоченного оборотня с набедренной повязкой, выглядевшего так, словно всю ночь проспал на скамейке.

   – Да! – с живостью согласился Син, и я засмеялась, уже не скрываясь: все признаки влюбленности, грозящей перерасти в нешуточное, учитывая характер Илигири, противостояние, были налицо. – А то, что ты теперь стала женой Надежного, даже облегчит мне задачу: я поставлю малявку на место гораздо раньше! Она ведь хвостикoм за твоим недодраконом волочится!

   – Ну–ну, умерь свою oбиду, друг, - осуждающе посмотрела на дайгона я. – Девушка тебе не изменила, а всего лишь дала временную отставку,имей уважение.

   Но напарңик, похоже, завелся слишком сильно. Так что мне пришлoсь срочно переводить тему в другое русло. Благо повод подсказал сам Синвайн.

   – Кстати, об айсбергах: мы с Солем направляемся обратно к границе. С нами поплывут Златоглазый и Предназначенная. Не желаешь составить компанию?

   – Со старыми друзьями? – присвистнул Син. - С большим удовольствием!

   – Забудь об удовольствии на этот раз, - покачала я головой. - Есть вероятность, что наш с тобой стойкий дружеский дуэт рискует потерять одного из своих участников.

   – Так–так–так… – недобро глянул на меня напарник. - Я жду объяснений.

   – Пойдем, - махнула я в сторону дворца и поднялась со скамейки. – Расскажу по дороге. Только давай окольными путями: один милейший эльф предупредил меня, что на твое роскошное тело спросонья может быть объявлена охота.

   – И ведь глаза теперь ни на одну не посмотрят, – обреченнo вздохнул Синвайн.

   – Побойся Бога,идиот! – воскликнула я. - Тебе надо молиться на эту девочку!

   Поймав виноватое выражение лица оборотня, я смилостивилась и, потрепав его по щеке, взяла под руку и уверенно повела к той двери, что вчера показал мне Соль. Думаю, вряд ли кто–нибудь из слуг подумает что–нибудь ненормальное, когда увидит нас выходящими из покоев Надежного лорда. Впрочем, сейчас это меня меньше всего заботило.