Большая часть представленных экспонатов была в виде осколков и фрагментов. Тщательно изготовленные модели показывали, как должны были выглядеть эти предметы в целом виде. И снова Кейт был поражен тем, как археологи ухитряются угадывать форму предметов в бесформенных разрозненных обломках, три тысячи лет пролежавших в земле. Конечно, их сравнивают с другими предметами, обнаруженными прежде, однако какая же интуиция требуется, чтобы отличить горлышко разбитого кувшина от его нижней части, имеющей точно такую же форму! Лишь костяные булавки, небольшие игрушки, стеклянные бусины и прочие подобные мелочи сумели пережить тысячелетия нетронутыми.

Кейт внимательно разглядывал экспонаты. Все они казались совершенно обычными – и были таковыми: ни один из них не пробуждал магического зрения, взывая к нему так, как взывал тот гребешок из дерева и кости. Да, он верно истолковал загадочное послание Катры. Гребня на месте не оказалось. В предпоследней витрине Кейт увидел ярлычок от него. На других местах, где должны были быть отсутствующие экспонаты, стояли таблички «Экспонат временно отсутствует», но тут никакой таблички Кейт не увидел. Его незримые усы тревожно встопорщились.

Он опустился на колени перед витриной, почти упираясь носом в стекло. До тех пор, пока существовала вероятность, что он ошибается, Кейт не осознавал всей серьезности ситуации. А сейчас ощутил ледяную тяжесть в животе. Он смотрел в витрину, надеясь отыскать хоть какие-то улики. Неужели кто-то чужой догадался, что в этой вещице есть нечто необычное, и украл ее? Малый народ не обрадуется тому, что по рукам гуляет вещь, следы которой могут вывести к ним. У Паркера-то она была в безопасности... Кейт понимал, что его долг – найти гребень и вернуть его на место. Тут он внезапно почувствовал, что на него смотрят, и обернулся.

У колонны стоял охранник в форме и искоса поглядывал на Кейта, явно гадая, отчего этот молодой человек в подтяжках так взволнован видом артефактов бронзового века. Это был тот самый охранник, которого Кейт видел у входа. Кейт расплылся в глуповатой ухмылке. Охранник нахмурился и отвернулся.

Кейт вздохнул. Не так-то просто будет расследовать исчезновение гребня, если за ним по всему музею будет таскаться этот соглядатай. Кейт встал, небрежно отступил назад и уставился на большую карту, висящую над витриной. На карте были показаны районы Шотландии, где сделаны те или иные находки. Из-за спины донесся шорох – очевидно, охранник переступил с ноги на ногу.

Кейт неторопливо, хотя сердце так и прыгало, отошел от витрин с экспонатами Паркера и побрел к ближайшей лестнице.

Можно ли отыскать гребень, воспользовавшись тем, что раньше он находился в этой витрине? Кейт мысленно оглянулся через плечо, надеясь, что охранник ничего не заметит. Нет, никаких следов энергии, которые могли бы указать направление, витрина не испускала. Очевидно, в гребень было вложено не так много волшебной силы, чтобы он мог оставить следы. Значит, придется обходиться своими силами...

Кейт шел к лестнице. Охранник брел за ним следом. Рация, висящая у него на поясе, негромко шипела. Кейт обернулся и снова улыбнулся ему. Тот угрюмо сдвинул брови. Зря, зря Кейт обратил на себя внимание у входа. Вот теперь служащие музея относятся к нему с подозрением. Как бы избавиться от этого хвоста?

Под галереей, в большом зале первого этажа, стояли знаменитые динозавры, и могучий тиранозавр рекс гордо возвышался над поверженной добычей. Кейт остановился у истертых перил и принялся созерцать зубастую челюсть, находящуюся выше галереи. Охранник тоже остановился футах в двадцати от Кейта, с таким подчеркнуто равнодушным видом, что он сам выглядел не менее опасным, чем гигантский ящер. Кейт изучал палеонтологическую экспозицию и раздумывал, что делать дальше.

В новостях по радио про кражу в музее ничего не сообщали. Одно из двух: либо пропажа еще не обнаружена, либо работники музея это скрывают. Интересно, как эльфам удалось узнать об этом так быстро? Может, профессор Паркер сам позвонил Мастеру и сообщил новость?

«Скорее всего, это кто-то из своих же, – размышлял Кейт. – Витрину без ключей так просто не откроешь, а судя по тому, как настороженно относится охрана к подозрительным посетителям, вора не могли не заметить». Если вещица по-прежнему в здании музея, возможно, ее удастся найти: гребень окружен достаточно сильным магическим полем, которое Кейт обнаружил вскоре после того, как нашел его. Однако процесс поисков требует внимания и сосредоточенности. Его учителя, Холл и Энох, не раз это подчеркивали. Кейт уставился в пространство куда-то мимо пустых глазниц тиранозавра, сосредоточившись на внутреннем зрении.

И внезапно его окружили призрачные огоньки. Силы, незаметные обычному глазу, запульсировали внутри него, маня к десяткам стеклянных витрин, расположенных в помещениях, куда вели двери из центрального зала. И в залах цокольного и верхнего этажа тоже чувствовались источники силы...

«Этого еще не хватало!» – подумал ошеломленный Кейт, не зная, с чего начать. Да тут этих магических артефактов буквально сотни!

Но, с другой стороны, где же и прятать иголку, как не в стогу сена, нашпигованном другими иголками? Если вору известны какие-то особые свойства гребня, он мог и не выносить его за пределы музея. Кейт переходил от одного источника энергии к другому, надеясь, что один из них окажется пропавшим гребнем. Большинство качин [4] индейцев-хопи мерцало ореолом силы в своей витрине – это был самый мощный источник энергии на много ярдов вокруг. Некоторые предметы обихода эскимосов-инуитов ярко светились в сумраке зала, где они были выставлены... После тридцатого по счету фальстарта, который снова привел его к витрине с очередными изделиями американских аборигенов, Кейт мысленно взял себе на заметку когда-нибудь изучить эти магические традиции и выяснить, откуда у индейцев и эскимосов такие способности.

Однако ни один из артефактов, которые он осматривал, не вызывал того ощущения, которое помнил Кейт. В конце концов он решил немного перестроиться. Изделия индейцев обладали своей мощной индивидуальностью, но исходящее от них ощущение не было похоже на то, которое он испытывал, когда держал в руках гребень. Постепенно Кейт убедился, что предмета, который он разыскивает, на этом этаже нет. Он явно где-то внизу.

Но тут из висящего неподалеку динамика послышался мелодичный перезвон, и женский голос объявил:

– Через двадцать минут музей закрывается!

Кейт огляделся по сторонам. Прочие посетители прекратили разглядывать витрины и потянулись к выходу или к киоску с сувенирами. На него никто не обращал внимания. Охраннику, который сопровождал Кейта, явно наскучило бесцельно шляться по залам, посвященным американским туземцам, и он отстал. Кейт, сунув руки в карманы, зашагал вдоль внутренней стены музея в сторону лестницы, ведущей вниз.

Быть может, до того как начала бурно развиваться техника, человечество больше знало о мистической стороне жизни. Однако индустриальная революция все переменила. Кейт где-то читал, что якобы раньше люди верили в фей и лепрехонов, которые прядут пряжу и шьют башмаки, потому что это был очень трудоемкий процесс, а с тех пор, как изобрели машины, которые облегчают труд, люди в эльфов верить перестали. Но Кейт-то знал, они существуют! Люди просто перестали обращать внимание на своих ближайших соседей. Он улыбнулся с некоторым самодовольством.

Благодаря новому зрению мир вокруг несколько изменился. Расширенное восприятие позволило взглянуть на иные культуры под новым углом зрения и открыть в них такое, что раньше бы Кейту и в голову не пришло. Он был признателен своим маленьким друзьям за то, что благодаря им обрел такую возможность. И оказывать им помощь в таких обстоятельствах, как нынешние, – это еще самое меньшее, что он может сделать для них.

Египетские залы неожиданно оказались настоящей пыткой. Эта древняя культура, несомненно, знала толк в управлении незримыми энергиями. Еще в детстве, когда Кейт ходил в музей с родителями, это собрание мумий и саркофагов внушало ему ощущение непонятной и возбуждающей опасности, вроде страшных историй, которые рассказывают вечерами у костра в детском лагере. И теперь он понимал почему. Над каждой мумией, лежащей в стеклянном саркофаге, вздымались жутковатые светящиеся щупальца, они тянулись к нему, точно змеи, оглядывая и ощупывая. Кейт шарахался в сторону, а щупальца опадали, втягивались обратно. Казалось, каждая мумия ищет, ждет кого-то конкретного – быть может, того самого дерзкого археолога, который посмел нарушить покой гробницы, где она когда-то была захоронена, – а другие люди ее не интересуют.